Этико речевые ошибки

Этико-речевые ошибки — это нарушения этических, в частности, этикетных норм при построении устной или письменной речи (монолога или диалога). Этико-речевые нормы, в свою очередь, входят в понятие риторического (речевого) идеала, представления о котором извлекаются из национальной философии, национальных речевых традиций, а также из универсальных (общечеловеческих) постулатов речевого общения и правил речевого этикета.

Этико-речевые ошибки совершаются тогда, когда говорящий или пишущий игнорирует этико-эстетический компонент речевой культуры, который в русской речевой традиции «подразумевает особую роль категорий гармонии, кротости, смирения, миролюбия, негневливости, уравновешенности, радости, а реализуется в диалогическом гармонизирующем воздействии, риторических принципах немногословия, спокойствия, правдивости, искренности, благожелательности, ритмической мерности, отказе от крика, клеветы, сплетни, осуждения ближнего» (Михальская А.К., 1996. С. 400).

Прагматические постулаты речевого общения (напр., известные максимы П. Грайса, Дж. Лича) тоже в значительной своей части имеют этический характер. Таковыми являются: максима полноты информации; максима качества (Говори правду!); максима такта (Соблюдай интересы другого! Не нарушай границ его личной сферы!); максима великодушия (Не затрудняй других!); максима одобрения (Не хули других!); максима скромности (Отстраняй от себя похвалы!); максима согласия (Избегай возражений!); максима симпатии (Высказывай благожелательность!) (Арутюнова Н.Д., Падучева Е.В., 1985. С. 26 — 27). Несоблюдение этих максим, во многом перекликающихся с основными концептами русского риторического идеала, также ведет к этико-речевым ошибкам.

Так, с этической точки зрения, ненормативным является речевое общение, в котором общающиеся «награждают» друг друга словесными ярлыками, что является проявлением речевой агрессии, недоброжелательности. Сравните ярлыки современной прессы:

• фашисты,
• красно-коричневые,
• маргиналы,
• национал-патриоты,
• экстремисты,
• гомо-советикус,
• воинствующие почвенники,
• демшиза,
• демпа-пуасы и т.д.

Совершенно очевидно, что нельзя признать допустимыми с точки зрения речевой этики газетные контексты, когда по отношению к оппонентам применяются инвективы, напр.: «соплежуй», «выблядки», «говноед» и т.п. Или ситуации, когда учителя обращаются к своим воспитанникам: «Ой, тупари, вы меня заколебали!»; «Ты почему, тунеядец, не пришел кабинет убирать?»; «Ну, Катень-ка, что ты мне хрюкнешь на этот раз?» и т.п.

Вообще, с этической точки зрения недопустимы никакие высказывания, унижающие человеческое достоинство, выражающие высокомерное и тем более циничное отношение к человеческой личности, его национальной принадлежности, культуре, религии и т.д. Так, примерами грубых нарушений этико-речевой нормы являются следующие высказывания:

1. «В августе текущего года, как известно, исполняется аккурат 20 лет с того скорбного дня, когда всех нас покинул г-н Элвис Аарон Пресли (Как время-то бежит!,.). По этому поводу его вечнозеленая вдова Присцилла дала добро на съемки очередного радикально нового высокохудожественного фильма об ее уже давно скушанном червячками супруге». (СГ, 22 июля 1997 г.);
2. «Святой Георгий сидел в пресс-баре и пил горькую. — Пошто закручинился, Егорий? — Ох, Леш, не спрашивай. Публика эта, туды ее в качель…Совсем задразнили. Слыхал, небось, как прозвали-то меня? Колченогий на беременной» (КК, 29 июля 1989 г.);
3. «Старая перечница» — заголовок заметки о женщине по имени Элизабет Израэл, старейшей жительнице Земли. (ЭГ. № 7. 2001 г.) и т.п. (см. Лингвоцинизмы).

По мнению некоторых исследователей, этический компонент культуры речи предполагает, в частности, «определение нормативности заимствований литературного языка из разного рода жаргонов и арго» (Ширяев Е.И., 1996. С. 35) на предмет отделения этически и эстетически неприемлемого «жаргонного мусора» от удачных находок, способных войти в литературный язык (Ширяев Е.Н. 1996. С. 37). Совершенно очевидно, что этически неприемлемы жаргонные слова и обороты, делающие речь вульгарной, как, напр., в следующем тексте: «Да не будут пиарщики хоть сколько-нибудь грамотно разводить электорат, потому что электорат-то этот самого многоразового использования — поимели спереди, подстраивайся сзади. Не нужна красивая обертка, какашку народ схавает и так, вразвес. «Пожалте к столу, господа, жрать подано!» (Ком. № 38, 2002 г.).

Неэтичным по своей природе является Речевое манипулирование (см.) — неявные (маскируемые) попытки навязать адресату с помощью демагогии или других приемов какую-либо идею, точку зрения, оценку и т.п. — поскольку такое поведение не согласуется с принципами искреннего и благожелательного отношения к собеседнику (в широком смысле этого слова) и с максимами качества, полноты информации и такта. Речевое манипулирование получило широкое распространение в средствах массовой информации — электронных СМИ, газетах, рекламе. «Персуазивность как признак газетного дискурса выражается в сознательном, намеренном воздействии на когнитивно-ментальную сферу читателя с целью добиться нужного манипулятору результата» (Виноградов С.И., 1996. С. 281 — 282).

Например, манипулятивными являются следующие газетные тексты:

1. «Говорухин не захотел заметить, что коммунизм, фашизм, национал-патриотизм — это одно и то же» (Изв., 16 сент. 1993 г.). Манипулятивным является постановка в ряд однородных членов предложения и отождествление по содержанию разных явлений (по-видимому, с целью дискредитации идеи патриотизма).
2. «За победу над коммунизмом человечество наградило Горбачева Нобелевской премией» (ЦТ, 25 дек. 1996 г.). Здесь манипулятивно использовано существительное «человечество» с целью популяризации названного политика (слово «человечество», кроме обобщенного значения «люди», имеет еще значение «человеческий род; человеческое общество». См. БТСРЯ, 1998. С. 1470).
3. «Рынок труда — под контролем» (КР, 11 дек. 1999 г.). Это заголовок заметки о безработных, которые именуются «высвобождаемыми работниками». Как видим, «неприятные» социальные явления («безработица», «безработные») называются не прямо, а косвенно, с помощью эвфимизмов.

К области речевой этики относится речевой этикет. Поскольку «знаки речевого этикета обладают ситуативно обусловленным значением» (Балакай А.Г., 2002. С. 18), социально и стилистически дифференцированы и образуют разветвленные синонимические ряды (см.: Формановская Н.И., 1982. С. 6— 12), часто возникают ошибки в выборе адекватной этим условиям этикетной речевой формулы. Особенно часто речевые ошибки возникают при выборе Ты/Вы форм общения. Е.Н. Ширяев приводит такой пример: «Одно тогда чрезвычайно высокопоставленное лицо в телевизионной передаче обращалось к корреспонденту и к своему, также именитому, но рангом ниже, собеседнику на «ты» по имени (Игорь, Руслан), в то время как и корреспондент, и второй собеседник обращались к этому лицу исключительно на «вы» и по имени и отчеству (Геннадий Иванович).

Грубое нарушение этики общения здесь несомненно, что не преминула отметить одна из газет» (Ширяев Е.Н. 1996. С. 36). Вообще в области обращений этикетная норма нарушается достаточно часто. В этом отношении показателен эпизод, описанный в газете «Известия»: Выхожу я как-то из маршрутного такси, и тут же ко мне обращается высокий мужчина с чемоданчиком в руках: «Мамуля, как пройти в гостиницу «Байкал»? Показала «сыночку» дорогу и свернула во двор к прачечной. Там гуляла с собачкой маленькая старушка. «Дочуня, — спросила она у меня, — который теперь час?» Ответив на ее вопрос, я отправилась по своим делам. А когда потом подошла к остановке, там было много народу, и к появившемуся троллейбусу все ринулись толпой. Я тоже. «Пошевеливайся, бабуля!» — сказал кто-то сзади, подпихивая меня в дверь по ступенькам. Так и не разглядев новоявленного «внука», я вдруг рассмеялась (Иванова А. Как нас теперь называть? Изв., 11 марта 1985 г.).

Просчеты в выборе этикетных речевых форм могут быть менее заметными, но не менее прагматически существенными. Так, напр., в разговоре с человеком старше вас (по возрасту, званию, общественному положению) из двух формул: «Советую вам прочитать эту книгу» и «В этой книге вы найдете для себя много интересного» — безусловно, предпочтительна вторая.
На уровень этичности общения оказывают существенное влияние не только коммуникативная компетентность общающихся, но и их личностные качества.

Этико-речевые ошибки чаще совершают люди, которым свойственны вспыльчивость, раздражительность, прямолинейность, себялюбие, упрямство, обидчивость, мстительность, пристрастность, придирчивость, лживость, лицемерие, беспринципность, апломб, амбициозность, высокомерие, заносчивость, самонадеянность, самовлюбленность, тщеславие, хвастливость, пренебрежительность, бесцеремонность, эгоцентризм и некоторые другие негативные качества. Тем не менее критическое отношение к своим речевым поступкам, самоконтроль и самодисциплина дают возможность минимизировать их отрицательное воздействие на культуру общения.

Литература:

• Арутюнова Н.Д., Падучева ЕВ. Истоки, проблемы и категории прагматики // Новое в зарубежной лингвистике: Вып. 16. Лингвистическая прагматика. М., 1985;
• Балакай АТ. Русский речевой этикет и принципы его лексикографического описания: Автореф. дис. … докт. филол наук Орел 2002;
• Виноградов С.И. Язык газеты в аспекте культуры речи // Культура русской речи и эффективность общения. М., 1996;
• Культура русской речи: Учебник для вузов / Под рцд проф. АК. Граудиной и проф. Е.Н. Ширяева. М., 1998;
• Михальская А.К. Основы риторики: мысль и слово. М., 1996;
• Сковородников AJL Об экологии русского языка // ФН. 1992.
• №5—6; Он же. О состоянии речевой культуры в российских средствах массовой информации (опыт описания типичных нарушений литературно-языковых норм) // Теоретические и прикладные аспекты речевого общения. Вып. 7. Красноярск КрасГУ, 1998;
• Он же. Языковое насилие в современной российской прессе // Теоретические и прикладные аспекты речевого общения: Научно-методич. бюллетень Вып. 2. / Краснояр. гос. ун-т. Красноярск-Ачинск, 1997;
• Формановская А.И. Употребление русского речевого этикета. М., 1982.

Автор текста: А.П. Сковородников

Материал создан: 19.02.2016

Лингвисты,
объектом внимания которых является язык СМИ, сходятся во мнении, что
наблюдается увеличение удельного веса устной публицистики, которая
становится
«более импровизационной, раскованной и эмоциональной» [3,
с. 4]. Исследователь И.Н. Пахомова связывает это с тем, что в штате
главных российских каналов больше нет дикторов – только ведущие
и комментаторы, с «их коммуникативной свободой, индивидуальными
речевыми особенностями» [Там же].

Растёт
внимание к устному слову, навыкам устной публичной речи. Возрастает
диалогичность общения, происходит своеобразная диалогизация
информационной социальной жизни общества. Большую роль в этом
процессе играет популярный ныне речевой жанр телевизионного ток-шоу
(от
англ. talk
show
— «разговорное
шоу»).
Н.В. Вакурова и Л.И. Московкин характеризуют ток-шоу как современный
аналог теледискуссии, заимствованный в связи с возможностью прямого
эфира западный жанр, адресованный «не всем, но каждому»
(цит. по [2]). «Классическое ток-шоу представляет собой
треугольник: ведущий –
приглашенные
собеседники (эксперты) –
зритель в
студии» [Там же]. Ток-шоу соединяет приёмы журналистики и
сценические приёмы. Каждый из участников ток-шоу, «какова бы ни
была его служебная функция внутри программы, одновременно является
персонажем с заданной ему авторами ток-шоу ролью» [Там же].

Э.В.
Могилевская пишет: «Ток-шоу
отличается необычайной тематической и функциональной широтой жанровой
разновидности. Исследователи считают, что ток-шоу сочетает сущностные
признаки интервью, дискуссии, игры, а также концентрируется вокруг
личности ведущего» [2].
По мнению
исследователя, это максимально персонифицированная экранная форма.
Взаимодействию «формы и её создателя в первую очередь
способствуют необходимые личностные качества ведущего: ум,
находчивость, обаяние, юмор, умение заинтересованно слушать,
пластично двигаться и прочее» [Там же].

Кроме
того, драматургия ток-шоу тесно связана с вопросно-ответной основой
этого жанра, а также с заведомой дискуссионностью и полемичностью
обсуждаемых тем. «Именно форма, качество, вид и логика
последовательности вопросов определяют интригу и динамику развития
сюжетной линии программы» [Там же].

С.В.
Волынкина отмечает несколько важных признаков телевизионного ток-шоу,
существенно отличающих его от ситуации общения в бытовой сфере.
Прежде всего, это «крайняя степень публичности взаимодействия и
наличие в студии множества камер, влияющих на поведение участников
диалога» [1, с. 5]. Как «квазиобщение данный тип
коммуникации формируется не столько его техническими параметрами,
сколько поведенческими трансформациями находящихся в объективе людей»
[Там же]. Последнее, как считает исследователь, естественным образом
влияет на их речевую самопрезентацию. Искусственность обстановки
способствует видоизменению социальных ролей участников общения и
используемых ими речевых жанров, «особенно подвержены этому
субъективные оценочные высказывания» [Там же].

Обобщая
мнения исследователей, подчеркнём, что конститутивные жанровые
признаки во многом определяют коммуникативную среду телевизионного
ток-шоу (полилог, дискуссионность и полемичность обсуждаемых
вопросов, высокая степень импровизации), которая даёт благодатную
почву для совершения этико-речевых ошибок. Этико-речевые ошибки мы,
вслед за А.П. Сковородниковым, понимаем как «нарушения
этических, в частности, этикетных норм при построении устной или
письменной речи (монолога или диалога)» [4. с. 473].
К
проявлениям таких ошибок можно отнести любые высказывания, авторы
которых игнорируют этический компонент культуры речи; высказывания,
унижающие человеческое достоинство, «выражающие высокомерное и
тем более циничное отношение к человеческой личности», а также
тексты, содержащие приёмы речевого манипулирования [4, с. 473-474].

Рассмотрим
основные механизмы нарушения этико-речевой нормы в телевизионных
общественно-политических ток-шоу.

Этико-речевые
нормы нарушаются, если участник ток-шоу выбирает стратегию
дискредитации и нападения,
реализуемую в тактике
оскорбления

Анализ
языковых средств реализации тактики оскорбления показал, что ими чаще
всего являются инвективы.
Например:

… в
Государственной Думе в тот момент сидели сволочи,
которые
организовали позор нашей стран («Поединок»,
18.11.2010).

Поэтому
уже сейчас надо гнать
большой дубовой палкой
Чубайса
(«Поединок», 04.11.2010).

В
отличие от
поверхностно образованного
Владимира Вольфовича, я специалист-криминолог, и я эту проблему
изучал долгие годы
(«Поединок», 18.11.2010).

Прямым
оскорблением по отношению к президенту Башкирской республики звучит
реплика В.В. Жириновского:

Рахимов
в Башкирии на меня обиделся, когда я предложил убрать республику. Он
подумал, что я предлагаю убрать национальности.
Ну, он по-русски плохо понимает
(«Поединок», 18.11.2010).

Уничижительную
оценку могут приобретать в контексте политической речи дейктические
знаки
эти,
они,
там и
фамилии
в нарицательном значении и множественном числе:

У
этих правых
вообще слабость к энергетике («Народ
хочет знать», 28. 01.2011).

Кругозор
узок, и неведомо
всем этим чубайсам, насколько
они смешны («Судите
сам», 16.09.2010).

Важно отметить, что в
данных контекстах перечисленные дейктические знаки утрачивают
семантику указательности.

В
качестве ярлыков
тактики оскорбления нами отмечены лексемы, употребляющиеся в
пейоративном
значении
и прямо обозначающие отступления от этических норм:

Хранитель
ночного горшка
президента
(об А.Б. Чубайсе) смешны
(«Судите
сами», 16.09.2010).

Эта
борьба
носорога с мамонтом
омерзительная,
между самими демократами это и есть созидание? («Народ хочет
знать», 07.03.2011).

Это
ваш уровень — кухня. Вы
сами кухня!
смешны («Судите сам», 16.09.2010).

Если
бы даже против меня был не такой собеседник как наш
самый блистательный полемист-популист Владимир
Вольфович Жириновский, а какой-нибудь косноязычный негр преклонных
лет, у меня не было бы шансов. Я пришел сюда, потому что в отличие от
наших политиков, я уважаю своих сограждан. Я буду апеллировать не к
эмоциям, не к страстям и предрассудкам, а к разуму смешны
(«Поединок»,
18.11.2010).

Частотны
также и другие приёмы речевой агрессии. Например, употребление в
структуре высказывания запретительно-повелительной
модальности:

Замолчите
и не перебивайте,
я сказал.
На прошлой неделе был на заседании. Я повторяю тебе: «выключись»
отсюда
(«Пусть
говорят», 12.02.2011).

А
также тактика
прямой оценки:

Ваша
статистика обманчива! Они всех убили: убивать больше некого!
(«Судите
сами», 02.03.2011).

Или
употребление
разговорной лексики в сочетании с выбором обращения «ты»,
коммуникативно не обусловленным в данном случае:

Ты
куда
лезешь? Вот куда ты
лезешь?
(«Открытая
студия», 15.03.2011).

В
стратегиях дискредитации и нападения далеко не последнюю роль играют
выразительные
средства языка.
Например, метафора:

Хватит
зомбировать
народ своими идеями,
которые
нигде никак он не реализовал («Пусть
говорят», 12.02.2011).

Владимир
Вольфович, хватить
макать хвост
в Индийский океан
(«Поединок», 24.02.2011).

Приобретаются
всякие там «Челси»,
виллы и проч. А им в затылок дышат новые
алчные волки,
новое поколение предпринимателей, которым нефтебизнеса уже не
досталось и миллиардные состояния уже даже во сне не приснятся
(«Пусть
говорят», 12.02.2011).

Метафора в сочетании с
гиперболой:

Заслушаешься
Чубайса – скоро
с лампочками в подъезде начнешь здороваться.
В чем Анатолий Борисович в смутные годы поднаторел – так это в
презентациях своих идее («Открытая
студия», 17.10.2010).

Сравнение:

Сегодня
Анатолий Борисович – это трехглавый
Змей Горыныч,
который и там витийствует, и тут пытается воду мутить, да еще и едва
ли не всю национальную экономику на коротком поводке держит,
возглавляя РАО ЕЭС («Поединок»,
12.10.2010)

Отметим
и манипулятивные тактики, реализуемые в текстах телевизионных шоу.

При
использовании демагогического
приёма
происходит нарушение постулата релевантности Грайса («Говори
то, что относится к делу»). Например:

Я
единственный реальный кандидат, который может противостоять партии
власти, и это мы доказали на протяжении всех последних лет. Я
народный кандидат, у которого есть реальная, конкретная программа
вывода страны из кризиса, есть мощная команда, которая в состоянии
решить эту проблему. Мы завтра можем сформировать правительство
народного доверия, ограничить самовластие президента, восстановить
обновленную Советскую власть и решить проблемы, которые волнуют
каждого жителя нашей страны
(«Открытая студия», 22.02.2011). Ответ В.В. Жириновского
на вопрос относительно его прогнозов по поводу экономического
развития страны.

В
следующей полемике применяется и другой манипулятивный приём –
голословные,
бездоказательные обвинения (инсинуации):

Самое
большое количество самоубийств среди наших офицеров случилось именно
оттого, что вы лично перестали платить им зарплату; Вы, лично вы в
течение девяносто шестого, девяносто седьмого, девяносто восьмого
годов, пока вас не убрали из правительства, передавали деньги в Чечню
якобы на экономическое восстановление, а на самом деле на вооружение
бандитов («Открытая
студия», 12.03.2011)

Приведение
«страшных», но ни на чем не основанных цифр –
любимый
демагогический приём Г.А. Зюганова (впрочем, как и В.В.
Жириновского):

Тот
курс, который располовинил страну, обескровил её, восемьдесят
с лишним миллионов человек
оставил без еды, без тепла, без работы, без уверенности в завтрашнем
дне, превратил в беженцев (Г.А.
Зюганов) («Поединок», 16.12.2011).

Девяносто
восемь процентов россиян согласны,
что тогда страной управляли преступники, которые разрушили и обобрали
до нитки
(Г.А. Зюганов) («Открытая студия», 15.02.2011)

Пятьсот
офицеров
кончают жизнь самоубийством каждый день! Пятьдесят
человек
расстреливают каждый день! Туберкулезом харкают полстраны!
(В.В.
Жириновский) («Поединок», 16.03.2011).

Из
демагогических приемов, используемых политиками, наиболее часто
встречаются необоснованные (не подтверждённые конкретными фактами)
оценки – подмена
объективной оценки субъективным опорочиванием.
В таких случаях сложное общественное событие однозначно и совершенно
бездоказательно оценивается таким образом, как это хочет представить
говорящий:

Угроза
России
сохранится до тех пор, пока
олигархи и их политические адвокаты
будут
у власти, у нас не будет здорового государства,
здорового общества, здоровой армии («Судите
сами», 11.12.2011).

Никакого
плана у него нету. Его
план,
как и план Запада — отторжение
всякого национального региона:
сначала Чечня, потом… Плана никакого нет, план
один
— план
ЦРУ:
дальше ввести нас в национальный конфликт, ввести в войну, чтобы
разрушить страну разрушить
Российскую Федерацию, а этого допускать не надо
(В.В. Жириновский) («Поединок», 27.02.2011).

Однако
факт сотрудничества человека, о котором говорит автор, с ЦРУ должен
быть доказан отдельно, чего В.В. Жириновский не делает.

Политики
очень любят указывать на чрезвычайные события и критические ситуации,
якобы грозящие народу. Любое неблагополучие в стране квалифицируется
как важная проблема и раздувается. Избирателей запугивают
катастрофическими последствиями, неутешительными прогнозами развития
страны (хаос, гражданская война, возврат прошлого, распад России и
т.д.), которые могут возникнуть в случае победы политических
противников:

При
нынешней власти сельское хозяйство ждёт фактически обезземеливание,
лишение средств производства, и превращение в наёмных батраков. Это
касается не только сельского хозяйства («Поединок»,
16.12.2011).

Используется
политиками и тактика компрометации:

Повышать
цены на водку — это вещь, которую нельзя делать! Это перпендикулярно
жизни народа. Вспомните восемьдесят седьмой год! Это не так делается!
(«Поединок»,
23.12.2011).

В
этом примере мысль адресата направляется на формирование
отрицательно-оценочного суждения о политическом лидере за счёт
упоминания его имени в контексте печально знаменитой антиалкогольной
кампании, с которой обычное рыночное подорожание водки ничего общего
не имеет. Здесь используется прием ложной аналогии.

Из
числа классических софизмов политиками широко используется такой
прием, как «ложное»
(«поспешное») обобщение.
Он состоит в неправильном наделении всего ряда явлений качествами,
которые отмечаются в одном или нескольких случаях:

Все
[политики]
прибегают
в Кремль и спрашивают: «Чего изволите?» («Народ
хочет знать», 26.03.2011).

У
нас политик либо клоун, над которым все смеются, либо от него ничего
не зависит(«Поединок»,
09.12.2011).

В
речевом плане этот прием выражается синтаксической структурой
неопределенно-личного предложения, определительными местоимениями
все, весь,
любой, каждый с
обобщающим значением или в виде дефиниции.

Подводя
итог сказанному, отметим, что в проанализированных нами текстах
нарушение этико-речевых норм происходит преимущественно за счёт
стратегий и тактик, отвергающих принцип кооперации общения.

Литература:

1. Волынкина
   С.В. Речевые
   жанры похвалы и комплимента в бытовой сфере общения и
   коммуникативной среде телевизионного ток-шоу / С.В. Волынкина:
   Автореф. дис. … канд.филол.наук. – Красноярск, 2009. –
   25 с.

2. Могилевская
   Э.В. Ток-шоу
   как жанр ТВ: происхождение, разновидности, приемы манипулирования /
   Э.В. Могилевская // Relga.
   – 2006. – № 15. Режим доступа: http://www.relga.ru/

3. Пахомова
   И.Н. Новые явления в русском речевом этикете (на материале средств
   массовой информации) / И.Н. Пахомова: Дис. … канд.
   филол.наук. – Москва, 2008. – 184 с.

4. Сковородников
   А.П.
   Этико-речевые
   ошибки / А.П. Сковородников // Энциклопедический словарь-справочник.
   Выразительные средства русского языка и речевые ошибки и недочеты /
   Под ред. А.П. Сковородникова. –
   2-е изд. – М.:
   Флинта; Наука, 2009. –
   С.473-475.

Этико-речевая норма– совокупность
правил речевого общения (поведения),
которые обеспечивают гармонизацию
интересов общающихся на основе
общепринятых нравственных ценностей.

Этика речевого общения начинается с
соблюдения условий успешного речевого
общения:сдоброжелательного
отношения к адресату, демонстрации
заинтересованности в разговоре,
искреннего выражения своего мнения,
сочувственного внимания. Это
предписываетвыражать свои мысли в
ясной форме, ориентируясь на мир знаний
адресата. Сигналами внимания, участия,
правильной интерпретации и сочувствия
являются не только регулятивные реплики,
но и паралингвистические средства –
мимика, улыбка, взгляд, жесты, поза.
Особая роль при ведении беседы принадлежит
взгляду.

В настоящее время в риторической науке
и практике существует два ведущих
принципа коммуникации – принцип
кооперации Г. П. Грайса и принцип
вежливости Дж. Лича.

В 1950-е годы американский философ Пол
Грайс под влиянием идей Людвига
Витгенштейна и теории речевых актов
сформулировал так называемые
коммуникативные постулаты.

В научной литературе принцип кооперации
Пола Грайса представлен как единство
ма́ксим, которые,
по мнению учёного, определяют вклад
участников коммуникативного акта в
объединяющую их речевую ситуацию.
Каждая максима состоит из нескольких
постулатов. Максим четыре.

Максимы Пола Грайса, составляющие
основу принципа кооперации:

I. Максима полноты информации.

Постулаты к максиме полноты информации:

Твое высказывание должно содержать не
меньше информации, чем требуется;

Твое высказывание не должно содержать
больше информации, чем требуется.

II. Максима качества информации

Постулаты к максиме качества информации:

Не говори того, что ты считаешь ложным;

Не говори того, для чего у тебя нет
достаточных оснований.

III. Максима релевантности

Постулат к максиме релевантности:

Не отклоняйся от темы.

IV. Максима манеры

Общий постулат к максиме манеры:

Выражайся ясно.

Частные постулаты к максиме манеры:

Избегай непонятных выражений;

Избегай неоднозначности;

Будь краток (избегай ненужного
многословия);

Будь организован.

Максимы Дж. Лича, составляющие основу
принципа вежливости

I. Максима
такта– максима границ личной
сферы: соблюдай интересы другого; не
нарушай границ его личной сферы;

II. Максима
великодушия – максима необременения
собеседника: не затрудняй других;

III. Максима
одобрения – максима позитивности
в оценке других: не осуждайте других;
увеличивайте одобрение других;

IV. Максима
скромности – максима невысокомерного
отношения к собеседнику, отсутствия
стремления первенствовать, показывать
себя; максима минимизации похвал в
собственный адрес: отстраняй от себя
похвалы;

V. Максима
согласия – максима неоппозиционности:
избегайте возражений; уменьшайте
разногласия; увеличивайте согласие
между собой и пратнёром;

VI. Максима
симпатии – максима доброжелательности:
высказывайте благожелательность;
уменьшайте антипатии; увеличивайте
симпатии между собой и партнёром.

Три принципа Робин Лакофф,
обеспечивающие соблюдениепостулата
ответственности(учёт говорящим
воздействия своей речи на слушающего):

1. Не навязывайся;

2. Выслушай собеседника;

3. Будь дружелюбен.

Эффективная коммуникация без истины
невозможна.

Лакофф выделяет правила, определяющие
ситуацию разговора, какой она должна
быть:

Правило 1.То, что собеседники
сообщают друг другу, должно быть истинно.

Правило 2.Говорящий, делая какое-либо
утверждение, полагает, что слушающий
будет верить его словам.

Правило 3.Всё, что говорящий хочет
сказать, должно быть сказано, при этом
оно должно быть неизвестным для
окружающих и не должно быть самоочевидным.
В коммуникации необходимо присутствие
всего нужного для того, чтобы адресат
понял сообщаемое.

Правило взаимности – отвечай
добром на добро.

Соседние файлы в предмете [НЕСОРТИРОВАННОЕ]

• #
• #
• #
• #
• #
• #
• #
• #