На заседании клуба «Валдай» 21 октября президент В.Путин сделал весьма ёмкое теоретическое заявление, что «существующая модель капитализма — а это сегодня основа общественного устройства в подавляющем большинстве стран — исчерпала себя, в ее рамках нет больше выхода из клубка все более запутанных противоречий».
Юрий Воронин, доктор экономических наук, профессор
По его словам, нынешнему капитализму характерны «грандиозные перемены», «многие разноплановые опасности»; необходимо учитывать, что «кризис, с которым мы имеем дело, – концептуальный, даже цивилизационный», «кризис принципов существования человека на Земле».
Тезис В.Путина об эволюции капитализма, к сожалению, не содержит в себе новизны. Сразу же следует напомнить ленинскую классическую работу «Империали́зм, как вы́сшая ста́дия капитали́зма (популярный очерк)», посвящённую переходу капитализма в конце XIX — начале XX века от стадии первоначального накопления капитала к стадии монополистического капитализма, подготовленных крупными сдвигами в развитии производительных сил, техническим прогрессом и обострением конкурентной борьбы.
Определив развитие капитализма в форме империализма пятью отличительными особенностями — монополии, финансовый капитал, экспорт капитала, международные картели, территориальный раздел мира – В.И.Ленин дает емкое определение этой новой форме эволюции капитализма — это «монополистическая стадия капитализма». Капитализма с неотъемлемо присущими ему коренными противоречиями между общественным характером производства и частным характером присвоения результатов этого производства, «делание денег», получения сверх прибыли любой ценой.
Не вызывает сомнения, что капитализм и в новом XXI веке обречен на новые мощные катаклизмы и кризисы, предотвратить которые возможно только посредством усиления роли государства в регулировании экономической сферы, в том числе через политику перераспределения доходов, а в конечном итоге — переходом к социализму.
Россия три десятка лет прикладывала неимоверные усилия, чтобы построить свой (!!) капитализм, забывая, что если социализм можно построить в отдельно взятой стране, то капитализм ни теоретически, ни практически нельзя. Итог построения своего капитализма известен: переформатированная применительно к российским условиям капиталистическая идеология в форме либеральной рыночной экономики, реализуемая в стране с начала 90-х годов прошлого столетия, привела экономику к Величайшей российской депрессии, превратила ее в третьеразрядную страну.
В 1998 году ВВП России снизился до 55,8% по отношению к 1989 году. Это падение среди экономик мира в годы локальных и мировых кризисов XX века было самым масштабным. Даже в США в годы Великой депрессии 30-х годов – по мнению многих экономистов, «самого глубокого и продолжительного мирового экономического кризиса» – ВНП снизился к 1933 году по сравнению с 1929 годом на 27 %.
В Российской Федерации уровень ВВП 1989 года был превышен лишь к концу 2007 года. Только через 17 лет в России начался реальный экономический подъем и то на базе манипулирования сырьевыми ресурсами, которые эффективно использовали для себя страны Запада.
Вынужден особо подчеркнуть, что достигнутый» сегодня уровень ВВП 1990 года – это ВВП в стоимостном выражении. По сравнению с Советским Союзом нынешний российский ВВП по структурной составляющей значительно более низкого качества.
Агрегированный индекс промышленного производства ныне составляет 85% к уровню 1990 года, по текстильному и швейному производству этот уровень составляет 24,6%, по обработки древесины и производству изделий из дерева — 51,4, по производству машин и оборудования — 53,5, по производству транспортных средств и оборудования – 69,6, по добычи полезных ископаемых (кроме топливно-энергетических) — 71,6%.
За тридцать лет страна сделала прыжок от уравнительного общества к мировому лидерству по имущественном неравенству, к резкому снижения уровня жизни населения. Страна год от года углубляется в бедность. Сегодня она охватывает не менее 50% семей, а на селе этот показатель превышает 75%.
С первого же года реализации «нового капиталистического курса» население России сокращалось ежегодно в среднем на шестьсот тысяч человек, смертность увеличилась более чем на 45 %. Если в 1991 году естественный прирост населения в Российской Федерации составлял еще 104 тысячи человек, то с 1992 года он стал падать и падать, вымирая ударными темпами. За 2020 год страна потеряла 670 тысяч человек или в два раза больше, чем в 2019 году.
В результате «реформирования» экономики по либеральным моделям капитализма доля России в мировом ВВП сократилась с 9% в 1990 году до сегодняшних 2%.
Конечным итогом российской капитализации стало формирование в стране не экономики развития, а экономики торможения с характерным для нее низкой доступностью кредита для бизнеса, избыточными налогами, тяжелейшими административными издержками, офшоризацией.
Главный вывод: дальнейшая ориентация и продолжение даже с определенными модификациями курса «реформ», начатых в 1991 году, – это прямой путь к катастрофе, дальнейшее ввержение России в яму третьеразрядных стран с последующей ее распадом.
От разрушения — к созиданию
(альтернатива экономическому курсу рыночного фундаментализма)
Всех россиян волнует вопрос: что может прийти на замену либерально-экономическому курсу, ввергшему экономику страны в глубочайший кризис, в Величайшую российскую депрессию, и какую альтернативную модель развития может предложить миру Россия?
Гарант Конституции РФ В.Путин, заявив на форуме «Валдай», что нынешняя «модель капитализма изжила себя». Если это так, то естественно возникает вопрос: в рамках какой общественно-экономической формации предполагается руководствоваться идеологией «разумного консерватизма»?
Выход из системных кризисов, в которые вот уже более тридцати лет вползает экономика России, предполагает не поиск новых моделей в рамках капитализма, а кардинальную смену политико-экономической модели, смену институтов, смену систем управления, смену кадрового состава управленцев.
Главная проблема — болезнь России заключается в том, что вот уже тридцать лет общество не знает, куда идет страна, движется как бы в никуда.
Исходя из мирового опыта, для консолидации общества при формировании экономики нового типа необходима общенациональная идеология – понятная народу стратегия социально-экономического и политического развития общества. Эта идеология должна опираться на исторические традиции, содержать в себе общенациональный алгоритм движения в экономическом, политическом, социальном и культурном пространствах.
Политико-экономический анализ тридцатилетнего «развития» России показывает, что главным шагом в этом направлении является категорический отказ от монетаристской неолиберальной модели капиталистического «экономического роста», отказ от пагубного для страны «Вашингтонского консенсуса» и тех механизмов, которые были запущены в 1990-е годы, заведшую страну в тупик!
Настоящее «экономическое чудо», как свидетельствует мировой опыт, при опоре на рыночные отношения возможно только при активном участии государства.
Информирую «горе-рыночников», что модель, при которой государство обеспечивает мобилизационный рывок экономики, так и называется — модель «государства развития»: государство активно компенсирует недостатки свободного рынка, обеспечивая поддержку приоритетных высокотехнологичных отраслей. Пример тому — США при выходе из Великой депрессии 30-годов, Япония, Южная Корея, Тайвань, Сингапур, Гонконг… Впечатляющий экономический рост, произошедший в этих странах, стал возможным именно благодаря активной роли государства и его вмешательству в рыночные процессы.
Базовым моментом, действительно характеризующим смену социально-экономического курса России, является формирование государственной идеологии развития общества, определение того, какой социально-экономический облик страны мы хотим иметь. Хочет это кто то или нет, но в стране формируется и углубляется внятный запрос на реставрацию социализма по китайскому образцу или как минимум на сильнейшее «полевение» социально-экономической курса.
Опыт Китая отчетливо свидетельствует, что на сегодняшний день это наиболее прогрессивная модель, которая уже несколько десятилетий обеспечивает самые высокие темпы экономического роста в мире. По стопам Китая сегодня идут Индия и страны Индокитая, именно здесь, на Востоке, сегодня закладываются контуры мира будущего, создается новый мировой порядок.
Исходя из мирового опыта, опыта Советского Союза, Японии, Южной Кореи, Сингапура, Китая, Японии, Швеции, Франции, наиболее приемлемой для Российской Федерации могла бы быть модель социально-экономического развития, опирающаяся на государственный планово-рыночный механизм.
Сердцевиной новой модели российского общества должно стать формирование общества подлинной социальной справедливости, возрождение и трансформация высокотехнологичного комплекса как базы инновационного обновления всех секторов российской экономики. Без радикального обновления сферы материального производства нельзя добиться того, чтобы Россия заняла достойное место в мире.
Хотелось бы коснуться и инструментов управления. Я не являюсь поборниками директивного плана и авторитарного порядка. Нет смысла возвращения к советской практике директивного планирования, ее итоги говорят сами за себя. Но без стратегического управления, индикативного планирования сегодня не работает ни одно государство, ни одна корпорация. А у нас планируют на три года, и потом этот план пять раз корректируют.
Китай давно сформировал научное видение своей страны до 2050 года, реализуя общенациональную идею – вывести страну в лидеры планеты, следуя по пути социализма с китайской спецификой.
Во Франции, Японии, Южной Корее, Индии и других странах государственное стратегическое управление реально является стержнем социально-экономического развития.
Наконец последнее, но самое важное. В нынешних сложных политико-экономических условиях процесс построения новой модели социально-экономического и политического развития предполагается начать с процесса формирования мобилизационной экономики. И ввести его придется весьма жестко: прежде всего необходимо убрать «эффективных менеджеров» — приверженцев мировых финансовых элит из высших эшелонов российской власти, развернуть экономическую политику от сырьевой ее направленности в сторону восстановления отечественного (!) производства, опираясь на собственные силы и ресурсы, жесткого, ускоренного роста производительности общественного труда на основе стимулирования научно-технического прогресса, выверенного на высший технологический уклад, концентрации материальных, финансовых и кадровых ресурсов на ключевых направлениях национальной экономики, активной поддержки этого направления институционально и идеологически.
Концепция преодоления стагнации и перехода России к устойчивому социально-экономическому росту нами разработана.
Мнения авторов издания могут не совпадать с позицией издания и публикуются в дискуссионном порядке.
Нас ждет революция, предрекает основатель крупнейшего хедж-фонда Америки миллиардер Рэй Далио. Еще до того, как пандемия кардинально изменила то, как мы работаем, учимся и тратим деньги, капитализм переживал не лучшие времена. Коронавирус может стать тем инструментом, которым разрушит существующую систему, чтобы создать новую
Для многих абсурдный 2020 год стал сплошным днем сурка. Время тянется вчетверо медленнее обычного, а с виртуальных полок интернет-магазинов покупатели сметают все, что помогало убить скуку и было необходимо в хозяйстве в прошлом веке, ― от пазлов до дрожжей. Как ни странно, в то же самое время мир трансформируется с невероятной скоростью, какой не наблюдалось со Второй мировой войны. За считаные недели произошли радикальные, необратимые изменения в том, как мы работаем, учимся и тратим деньги. Наиболее важные перемены касаются самой сути нашей экономической системы.
Капитализм, величайший двигатель на пути к процветанию и инновациям, еще до наступления пандемии был не в лучшей форме. Несмотря на десятилетие впечатляющего роста экономики и формирования новых рабочих мест, у множества американцев сохранялось ощущение, будто систему взломали и усердный труд и игра по правилам больше не являются залогом успеха. «Страшно такое осознавать, когда на самом низком уровне находится безработица вообще, безработица среди афро-американского населения, среди латиноамериканцев и среди женщин, ― объясняет финансист Майкл Милкен, знающий об экономических процессах этого времени не понаслышке. ― Поэтому люди чувствовали что-то неладное».
Эволюция капитализма. Могут ли у нас появиться новые миллиардеры?
И эти настроения весной только усилились, особенно среди молодежи. В конце февраля, на последней неделе перед эрой COVID-19, редакция Forbes опросила 1000 взрослых американцев моложе 30 лет об их отношении к капитализму и социализму. Половина поддерживала первое, а в пользу второго высказались 43%. Спустя десять недель, 80 000 смертей и 20 млн заявок по безработице мы провели исследование повторно. Выяснилось, что в нынешнем и без того удручающем положении лидеры опроса поменялись: положительно о социализме теперь высказываются 47%, о капитализме ― 46%. Изменения в настроениях общественности перешли в публичное поле, и такие идеи, как безусловный основной доход, арендная амнистия и гарантии со стороны работодателей стремительно выходят с периферии и становятся темами всеобщего обсуждения.
На фоне сегодняшней неразберихи и сбивающей с толку смены парадигмы происходит еще один фундаментальный сдвиг ― невидимая рука рынка с большой ловкостью оказывает влияние на саму себя.
Как сказал бы один из отцов капитализма Йозеф Шумпетер, для создания новой системы необходимо разрушить старую. Поэтому еще одной жертвой коронавируса можно считать наследие Милтона Фридмана, основоположника современной экономической науки. К настоящему времени оно уже доживало свой век. Даже консерваторы из Business Roundtable, ассоциации глав крупнейших американских компаний, прошлым летом заявили, что больше не руководствуются первой догмой Фридмана о главенстве интересов акционеров. В том, что подобный подход уходит в прошлое, можно убедиться, посмотрев на любой продуктовый магазин или грузовик экспресс-доставки посылок UPS. Раньше всех этих героев с низким окладом называли «неквалифицированными работниками», однако теперь о них с уважением отзываются как о незаменимых сотрудниках. Руководителей компаний, ратующих за самые низкие ставки оплаты труда и тем самым стремящихся сохранить квартальные дивиденды, сейчас можно только пожалеть.
Руководители крупнейших компаний США призвали не считать прибыль главной целью
Устаревшей оказалась и оставшаяся со времен прошлого краха экономики стратегия, в соответствии с которой первостепенными считаются системообразующие предприятия. В 2010-х новая экономическая активность от краудфандинга до криптовалют развивалась по нарастающей, но в силу того, что пандемия особенно сильно ударила по таким предприятиям, как рестораны и парикмахерские, многие уже наточили вилы. Основатель сети фастфуда Shake Shack Дэнни Мaйер никогда не увлекался взглядами Милтона Фридмана, и клиенты, сотрудники, соседи и инвесторы в основном его обожают. Тем не менее когда его крупная, не испытывающая недостатка средств, торгующаяся на бирже бургерная империя имела неосторожность взять кредит по программе защиты зарплат (Paycheck Protection Program), страсти накалились настолько, что можно было запросто пожарить яичницу. Майер был вынужден вернуть деньги правительству.
Наконец, у нас завершилась эпоха поступательного развития экономики. Медленные и незначительные улучшения больше не работают, и теперь просто «хорошо» делать недостаточно. Времена требуют более продуманных системных решений, чем раньше. Нужен продвинутый капитализм.
И если Фридман во главу угла ставил прибыль, то в продвинутом капитализме важнее всего доход от инвестиций во всех своих аспектах. Да, сюда входит огромный сектор экономической деятельности государства, которая за последние несколько лет уверенно продвигалась вперед. И основными заинтересованными сторонами здесь являются не крупные корпорации, а малые предприятия, которые просто хотят честных возможностей для бизнеса и равных условий для каждого игрока рынка. При грамотном применении продвинутый капитализм будет поощрять деятельность, которая нацелена на разумные и долгосрочные решения, позволяющие наращивать эффективность бизнеса на постоянной основе.
Все происходящее на протяжении последних нескольких недель можно выразить тремя двойственными формулами по принципу «одно важнее другого». История разворачивается у нас на глазах.
Часть I. Равные возможности важнее равных результатов
Из-за вируса стали очевидны более серьезные противоречия, терзающие Америку, где цветное население страдает от несоизмеримо более высокой смертности, заболеваемости и безработицы. К началу пандемии богатейший афроамериканец, селфмейд Роберт Смит, состояние которого оценивается в $5 млрд, уже работал над расширением возможностей для темнокожей молодежи. Больше всего миру запомнилась его напутственная речь в Колледже Морхауса в Джорджии, когда бизнесмен объявил выпускникам 2019 года о полной выплате долгов за их обучение. Наблюдение за предоставлением первичной помощи бизнесу в рамках программы защиты зарплат крайне расстроило Смита, ведь первый транш на $350 млрд в апреле за считаные дни расхватали крупные компании с хорошими связями и богатым опытом.
На протяжении трех недель в преддверии второго транша Смит пытался найти возможные решения. Проблема заключалась в том, что средства по программе защиты зарплат перечислялись через электронную систему Управления по делам малого бизнеса, доступ к которой имеют только крупные банки. «В 70% афро-американских районов банков нет вообще», — говорит Смит. А даже если бы и были, то 90% бизнеса темнокожих относится к сфере индивидуального предпринимательства и тесных связей с банками не имеет. Так что в начало очереди пробились крупные компании.
Поэтому Смит вышел на организации, предоставляющие мелким предпринимателям доступ к финансированию, — это кредитные кооперативы, малые депозитные учреждения и свыше 1000 банков местного развития. Бизнесмен свел их с более крупными компаниями, имеющими доступ к расчетной палате Управления по делам малого бизнеса. Смит задействовал для разработки решения одну из своих финтех-компаний под названием Finastra, а затем разослал 30 000 собраний служителей Национальной ассоциации церквей темнокожих информацию о том, что теперь у них тоже есть доступ к материальной помощи. В ходе проведения второго транша в мае таким способом было выдано около 90 000 кредитов.
Тем не менее не на каждую проблему находится свой миллиардер-альтруист, готовый с нею покончить, поэтому многие американцы, особенно миллениалы и поколение Z, разочаровались в капитализме образца XXI века. Раз уж существующая система не дает равных возможностей в достижении успеха, то верх возьмут обещания равных результатов. Молодое поколение хочет ощутить, что Америка действительно страна возможностей, но для этого нужно немедленно устранить коренные причины неравенства.
Начинается все с системы образования. Поступление в колледж некогда сулило билет к более высокому положению в обществе и было почти беспроигрышным способом попасть на верхушку среднего класса. Сравнить, к примеру, сегодняшних отягощенных долгами и обоснованно циничных выпускников колледжей с героями Великого поколения, выросшими в годы Великой депрессии и вернувшимися со Второй мировой войны, ― последние были самым преуспевающим поколением американцев, во много благодаря Закону о правах военнослужащих 1944 года. Учебные заведения внезапно снова начали предлагать студентам возможность отработки в качестве платы за обучение. Особенно это заметно в Мичигане, где губернатор Гретхен Уитмер выступила с инициативой под названием Futures for Front-Liners (англ. «Будущее для тех, кто на передовой»), в рамках которой предлагается полная оплата обучения за счет штата для тех, кто во время пандемии участвовал в деятельности по жизнеобеспечению населения.
Как бы то ни было, невидимая рука рынка делает свое дело даже без вмешательства властей. Учащиеся колледжей всегда могли воспользоваться кредитованием под гарантию, и поэтому на протяжении целого столетия учебные заведения не имели почти никакой мотивации к пересмотру ценовой политики. Однако из-за того, что в короткие сроки образование стало всеобщим достоянием, процесс уже не остановить. «Так можно изменить очень многое, ― подчеркивает Майкл Милкен. ― Обязательно ли сегодня платить за качественное образование $50 000 в год?»
Ответ: нет. Впервые за жизнь целого поколения сектор высшего образования ощутит на себе давление рынка и стимул к тому, чтобы предоставлять лучшие услуги по более низким ценам. Керри Хили, бывший ректор Колледжа Бабсон в Массачусетсе, которая сейчас руководит Центром по продвижению американской мечты при Институте Милкена, считает, что «привычная экономическая модель в сфере образования доживает свои дни», и прогнозирует, что четверть малых колледжей станут частью более крупных или вовсе закроются. Такие процессы абсолютно нормальны и назревали уже давно. Оставшимся на плаву учреждениям придется стать первой ступенькой на пути к американской мечте, то есть давать студентам ученую степень, не загоняя их в большие долги, и предоставлять возможность получить специальность с заделом на будущее не только 18-летним, но и любому желающему.
Уберизация всего: как новые технологии изменят государство и капитализм
Аналогичная динамика наблюдается в еще одном секторе американской экономики, раздутом до невероятных размеров ― в сфере здравоохранения. Как в случае с онлайн-образованием, телемедицина тоже буквально за несколько недель перешла из разряда теории будущего в повседневную действительность. Положительный опыт тут же получает широкое распространение, и результаты предопределены заранее: более широкий охват пациентов и более низкая стоимость обслуживания. Если же произойдет не простой сдвиг парадигмы, а ее перелом, то у среднего класса в Америке будет одной головной болью меньше.
Ключ к выходу из коронавирусного кризиса ― постоянное внедрение подобных механизмов по выравниванию условий для всех участников рынка. Именно эту цель преследует Смит, усилия которого поддерживают такие неожиданные союзники, как спикер палаты представителей Конгресса Нэнси Пелоси, министр финансов Стив Мнучин, лидер меньшинства в сенате Чак Шумер и Иванка Трамп. Таким способом миллиардер пытается сделать разработанный его компанией алгоритм частью простой системы по выдаче кредитов бизнесу. По замыслу Смита, в этой среде крупные банки как необходимое условие участия в программах Управления по делам малого бизнеса будут и дальше выступать в качестве канала обслуживания для финансовых учреждений, работающих с лицами, у которых нет достаточного доступа к банковским продуктам, будь то жители городской или сельской местности. Благодаря единому комплексу программных инструментов весь процесс станет предельно простым. С помощью группирования мелких займов для вторичных рынков (выплаты по ним обычно стабильнее, чем по другим) банки получат новое направление деятельности, а у мелких заемщиков появится доступ к огромному объему нового капитала. «Доходность по инвестициям в такой модели чрезвычайно высока, ― говорит Смит. ― И можно запустить целую экосистему кредитования для предприятий малого и среднего бизнеса».
Несмотря на это, амбиции миллиардера простираются еще дальше. Он стремится претворить в жизнь новую американскую мечту, которая станет возможна с программным комплексом по принципу «бизнес в коробке» и, к примеру, за $50 в месяц сделает предпринимательскую деятельность гораздо проще: клиенту будут оказываться услуги по обработке и перечислению заработной платы, проведению платежей, составлению графиков выплат, удержанию средств и другим не менее пугающим операциям. Вдобавок ко всему, данный инструмент автоматически предоставит банку прозрачный механизм по оценке стабильности бизнеса при выдаче кредита.
Сколько времени пройдет, прежде чем такая модель комплексного кредитования станет полноценной и постоянной частью финансовой системы? Сам Смит предполагает, что потребуется «девять месяцев».
А каковы были бы сроки, не окажись мы в кризисных обстоятельствах? После недолгого молчания миллиардер усмехается: «Кто знает?»
Часть II. Заинтересованные стороны важнее акционеров
Начиная с марта, когда работников нью-йоркских предприятий отправили по домам, гендиректор телеком-гиганта Verizon Ханс Вестберг стал собирать экстренные онлайн-совещания каждое утро в 8 часов. «Решения теперь принимаются с невероятной быстротой», ― отмечает он, добавляя, что не реже двух раз в день ему приходится совершать звонки, по которым о его заслугах будут судить через пять лет. С самого начала его команда из 10 человек решила рассматривать каждый вопрос через призму из четырех составляющих в строгой последовательности: сотрудники, клиенты, общественность и последние ― как по порядку, так и по важности, ― акционеры.
«Сейчас нужно четко определиться с ориентирами», ― подчеркивает Вестберг.
Как же выглядит капитализм заинтересованных сторон в Verizon? Из 145 000 сотрудников глава корпорации не уволил ни единого человека. Работающим в опасных условиях повысили зарплату, а тем, кто заразился коронавирусом, полагается 26 недель оплачиваемого больничного. 120 000 подчиненных, работающих из дома, ― многие из них обычно заняты задачами, которых сейчас нет, ― распределяются по общекорпоративным проектам или задействуются в волонтерской деятельности Verizon. Цель таких мероприятий ― отнюдь не заработок. Подобные шаги в эту непростую пору призваны дать людям чувство причастности к чему-то большему.
Для Вестберга сотрудники то же самое, что для избранного политика ― его избиратели. Руководитель компании опрашивает подчиненных каждые две недели, чтобы определить свою эффективность и выявить аспекты, над которым еще нужно работать. А еще он поддерживает прозрачность деятельности и ежедневно ровно в полдень начинает пресс-конференцию вроде тех, что регулярно проводит губернатор Нью-Йорка Эндрю Куомо. «Скрывать нам нечего, ни в том, что мы делаем, ни в деловых процессах», ― подчеркивает Вестберг. Он быстро увеличил свою аудиторию, и теперь в нее входят не только сотрудники, но и клиенты, коммерческие организации, аналитики с Уолл-стрит, посмотреть его прямые трансляции на Twitter и задать интересующие вопросы может любой желающий. Обычно за такими «брифингами» следят более 50 000 пользователей.
Что касается клиентов, то Verizon обязался пока не расторгать контракты с теми, кто не в состоянии платить. В условиях, когда связь с людьми столь же важна, как электричество, это самое верное решение. И для компании, которую всегда ценило множество клиентов, этот шаг очень разумен. По мнению Вестберга, «стоит лишь однажды оборвать с ними связь, и они больше никогда не вернутся». В рамках благотворительных инициатив корпорация предоставила всем американским старшеклассникам бесплатную подписку на газету The New York Times, обеспечила связью и гаджетами детей в 350 школах и еженедельно устраивает бесплатные концерты Pay It Forward (англ. «заплати другому»), на которых выступают исполнители вроде Билли Айлиш и Chance the Rapper.
Акционеры? Кажется, Уолл-стрит смирилась со своим местом в очередности приоритетов оператора. «Возражений нам пока что не поступало», ― признается Вестберг. По крайней мере аналитиков должна успокоить одна новость. В дебютном для Forbes рейтинге корпораций, проявляющих в условиях кризиса сознательность, Verizon занял первое место. При составлении опубликованного на днях списка за основу брались данные некоммерческой исследовательской организации JUST Capital по 22 различным критериям: от защиты клиентов до экстренной помощи по содержанию иждивенцев.
Конечно, высокорентабельной технологической компании уровня Verizon делать что-то на благо общества намного легче. Однако в числе первых 25 участников данного рейтинга оказались и низкодоходные ретейлеры вроде сетей гипермаркетов Dollar General, Walmart и Target. Последняя заняла почетное второе место: компания повысила рабочую ставку сотрудникам на «передовой» на $2 в час, дала возможность уйти на оплачиваемый больничный, чтобы персонал не появлялся на рабочем месте с симптомами болезни, оказывает поддержку сотрудникам с детьми и пожилыми родственниками и увеличила объем фонда помощи работникам, испытывающим финансовые трудности.
Если создается впечатление, что сейчас основное внимание переключилось на сотрудников, то пусть так и будет. Этого хотят американцы. Как непосредственный участник работы над рейтингом самых социально ответственных компаний, партнер Forbes, исследовательская компания JUST Capital провела опрос более 100 000 американцев о том, что они вкладывают в понятие сознательной компании. Ответы подавляющего большинства были очень похожи: привлекательность организации определяется тем, сколько она платит собственным сотрудникам и как к ним относится.
В этом новом продвинутом капитализме хорошее отношение к работникам не идет вразрез с интересами бизнеса. Это просто значит, что к подчиненным проявляют уважение. Несколько недель назад основатель Airbnb Брайан Чески сделал нечто невообразимое: уволил почти 1900 сотрудников, или 25% всего штата, ― и сорвал за это аплодисменты. Да, отпускал он их с очень щедрым вознаграждением: выходным пособием на 14 недель, увеличенным пакетом ценных бумаг, ноутбуком Apple и гарантией оплаты медицинского обслуживания на протяжении целого года. Однако ключевым аспектом для Чески было сочувствие. Он объяснил, что был просто вынужден сократить штат, поэтому к своим бывшим коллегам он отнесся не как корпоративному балласту, а как к настоящим друзьям. Руководитель компании поручил кадровому отделу заняться поиском новых мест работы для уволенных сотрудников и создал публичную базу данных, в которой рассказывается о достоинствах каждого его бывшего подчиненного. «В своем решении я отталкивался от принципов, а не от нужд бизнеса, ― поясняет Чески Forbes. ― Целью решений на основе корпоративных интересов является максимально возможная прибыль, в то время как решения по принципам добропорядочности принимаются без привязки к финансовым показателям».
Схожих принципов придерживается Альберт Бурла, который, по мнению многих, сегодня является одним из влиятельнейших генеральных директоров в Америке. Глава Pfizer обязался разработать вакцину для широкого применения среди уязвимых групп населения уже в этом году и намерен опровергнуть привычные прогнозы о том, что препарат может быть готов лишь через полтора года.
Как Pfizer собирается спасти мир и первой создать вакцину против коронавируса, потратив $1 млрд
Таким образом Бурла берет на себя сразу два риска. Во-первых, это выделение $1 млрд на создание всего одного лекарства, которое в итоге может вообще оказаться неэффективным. «Главным приоритетом для нас была скорость, причем это никак не связано с доходностью инвестиций или со стоимостью разработки, потому что все сводилось к погрешности округления, ― отмечает Бурла. ― Важнее всего для нас ― создать вакцину».
Во-вторых, гендиректор корпорации рискует собственной репутацией, ведь выше вероятность того, что он обещает слишком много и не сможет добиться желаемого в полной мере, чем если случится наоборот. «Наш вклад в разрешение текущего кризиса должен стать движущей силой для всех возможных инициатив, ― пожимает плечами топ-менеджер. ― Сейчас жизненно важно наладить открытую и быструю коммуникацию между всеми заинтересованными сторонами. Поучиться на нашем опыте смогли бы и другие создатели вакцин».
Кризис развивается по двум сценариям: либо сеет в обществе разногласия, либо делает людей добрее. Рожденный в Греции Бурла, вне всяких сомнений, нацелен на второе. Амбициозным проектом Pfizer занимается в партнерстве с компанией BioNTech, которой руководит турок Угур Сахин. И хотя их страны друг друга весьма недолюбливают, управленцы уже договорились, что, как только вакцина будет разработана, они вместе выпьют по бокалу ракии. «Враг у нас только один ― вирус и время», ― говорит глава Prizer.
«Даже в мечтах не мог представить такой рост»: какой бизнес бурно развивается во время пандемии
Часть III. Решения сегодня важнее решений завтра
С приходом пандемии Рэй Далио, основатель крупнейшего и наиболее прагматичного хедж-фонда Америки Bridgewater Associates, заметил одну характерную вещь: когда школьников в его родном Коннектикуте отправляли по домам и переводили на удаленное обучение, дети из малообеспеченных семей стали отставать еще больше. Многие из них испытывают недостаток в пище и живут в тесных квартирах, где у них нет личного пространства и где повышается вероятность заражения. Кроме того, у 22% не было никакого домашнего и тем более личного компьютера, как и надежного интернет-соединения.
«Я увидел настоящую трагедию, ― рассказывает Далио. ― И многие люди высказывали одно и то же: «Так быть не должно».
При содействии Далио, выделившего $100 млн, администрации Коннектикута, передавшей такую же сумму, Билла Гейтса, Майкла Делла и высших лиц законодательных органов и образовательных учреждений штата учащиеся из неблагополучных семей получили 60 000 полностью укомплектованных для занятий компьютеров.
Для Далио, состояние которого, по оценке Forbes, достигает $18 млрд, подобное решение было очевидным ― чем не эталонный образец инвестиций в будущее в рамках продвинутого капитализма? А еще это предзнаменование того, в каком ключе сейчас развивается благотворительность.
«Мир сошел с ума от легких денег»: миллиардер Рэй Далио заявил, что капитализм больше не работает
Данную сферу в последние годы активно критикует отдельная группа американской интеллигенции, требующая для миллиардеров грабительских ставок налогообложения, чтобы предотвратить их огромное влияние на общество. Подобная экономическая политика не кажется действенной. Большинство миллиардеров и так высказываются в пользу повышения налогов вне зависимости от победителя предстоящих президентских выборов 2020 года, а высокие ставки скорее будут сдерживать экономический рост, чем приносить доход государству.
Действенность таких мер сомнительна и в общественном секторе. Демократия сама по себе не особо-то управляется с долгосрочным планированием. Например, обеспечивать заключенного в тюрьме ― с точки зрения финансов и тем более благосостояния общества, ― во много раз дороже, чем давать ему образование и возможности развития. Но пытаться убедить политиков вложиться в преобразования, которые дадут плоды лишь через 20 лет, просто бесполезно, ведь конечный результат им нужен прямо здесь и сейчас. Благотворительность может служить при решении проблем своеобразным венчурным капиталом, доказывать эффективность различных концепций, а также совершать ошибки, которые не осмеливается делать правительство.
Однако благотворительность в своем нынешнем виде стала предметом всеобщего обсуждения неспроста. Несмотря на огромные субсидии в форме предварительных налоговых каникул, на счетах благотворительных фондов постоянно находится около $4 трлн, и используются они не для систематического устранения сегодняшних трудностей, а ждут своего часа для разрешения завтрашних. По закону благотворительные фонды должны пускать в ход ежегодно по меньшей мере 5% своих активов. Но для большинства таких организаций 5% не столько низшая отметка, сколько потолок возможностей. Между тем, владельцам 730 000 счетов в модных фондах донорского финансирования удалось выбить для себя такие же налоговые каникулы без какого бы то ни было годового минимума вообще.
Пандемия только усугубила ситуацию. Никогда еще на нашем веку общество не нуждалось в благотворителях столь остро. Однако из-за снижения доходов вслед за спадом всего рынка масштабы благотворительной деятельности тоже сокращаются.
Миллиардер из первой сотни американского Forbes заявил о смерти капитализма
Поэтому, пользуясь моментом, ключевые игроки сейчас пытаются трансформировать благотворительность с акцентом на прозрачность процессов и философии «делай добро, пока живой». В качестве наглядного примера можно привести 43-летнего основателя Twitter и платежной платформы Square Джека Дорси, недавно попавшего в заголовки СМИ, когда он обязался выделить на борьбу с коронавирусным кризисом и его последствиями $1 млрд. При этом данные о каждом пожертвовании он заносит в специальный документ Google Doc с публичным доступом.
В мае группа из более чем 275 филантропов и предпринимателей во главе с фондом Wallace Global Fund, активы которого насчитывают $100 млн, призвала конгресс США удвоить требуемый минимальный расход благотворительных организаций и фондов донорского финансирования на следующие три года до 10%. Таким образом под инициативы удастся дополнительно задействовать $200 млрд. «Это делается не для того, чтобы через свои пожертвования войти в историю, ― говорит Эбигейл Дисней, одна из подписавшихся под обращением. ― Главное ― дать миру то, что ему сейчас так необходимо, а не остаться в памяти людей».
Тем временем, если верить различным внутренним источникам, многие подписавшиеся под «Клятвой дарения» активно обсуждают вопрос о том, стоит ли отойти от присущей инициативе неопределенности сроков и целей пожертвований (условия по выделению на благотворительность не менее половины своего состояния при жизни или после смерти остаются прежними). В качестве возможных вариантов высказываются мысли о создании экстренного объединенного фонда для решения проблем, связанных с COVID-19, и продвижении этики «делай добро пока живой». Никаких конкретных решений принято пока не было.
Ставки сейчас как никогда высоки. В условиях экономического хаоса активизируются различные маргинальные слои населения. Так, во время Великой депрессии наблюдался расцвет идеологии коммунизма, изоляционизма и национального превосходства, ― и все это задолго до эпохи социальных сетей. Как бы там ни было, через десять лет после окончания Великой депрессии американский бизнес стал предметом зависти всего остального мира, а работники американских предприятий достигли качества жизни, о котором их родители и деды могли только мечтать.
Сейчас Соединенные Штаты находятся на таком же распутье: одна дорога ведет к продвинутому капитализму, другая ― к дальнейшему упадку общества и отрезвляющему осознанию, что все было впустую. «Так или иначе, нас ждет революция. Либо произойдет полных крах, либо мы сделаем все осмысленно и вместе», ― заключает Далио.
Подарки от миллиардеров: самые щедрые пожертвования 2019 года
Подарки от миллиардеров: самые щедрые пожертвования 2019 года
10 фото
Перевод Антона Бундина
Что приходит на смену капитализму?
Со времен распада Советского Союза люди несогласные с нынешней моделью капитализма ведут почти исключительно оборонительную борьбу. Мы защищаем социальные гарантии, памятники, защищаем права рабочих, когда капиталисты не желают исполнять собственные законы. Но одной обороной борьбу не выиграть. Даже там, где прогрессивные организации сильны, они зачастую лишь торгуются с собственниками предприятий о доле дохода, которая должна достаться работникам.
Оборонительная борьба касается в первую очередь сферы распределения. На что должны пойти блага, произведенные в рамках существующей экономической модели? Для прогрессивных изменений в обществе требуется убедительное видение нового устройства производственных отношений – самого его базиса. Действительно, раньше у социалистов был проект будущего – превращение экономики в единую рационально управляемую систему. По множеству причин этот проект в ХХ веке не дал ожидаемого процветания. Возможно удастся в XXI веке, но в любом случае требуется понять, чего не хватило в первый раз.
Новый образ будущего можно изобрести, не выходя из комнаты, и внедрить на манер фаланстера. Однако зачастую «крот истории» оказывается искуснее любых мудрецов. Действительность сама предоставляет примеры жизнеспособных посткапиталистических отношений, но, как обычно, требуется знать где искать. Для классиков марксизма потенциал промышленного пролетариата был очевиден. Было понятно и направление развития общества в сторону централизации и планомерности производства. Сегодня для теоретиков ситуация более запутана. Капитализм будто застыл на месте, а порой возвращается к собственным образцам из XIX века. С другой стороны, в разных частях мировой экономической системы локально возникают новые формы отношений, которые могут прийти ему на смену. Требуется научиться их искать и адаптировать к новым условиям.
Целью статьи является описание механизма появления и распространения новых общественно-экономических отношений. Анализ жизнеспособности современных посткапиталистических отношений.
Для этого поставлены следующие задачи:
* Рассмотреть исторический процесс появления новых производственных отношений (укладов). Выяснить насколько они могут различаться в зависимости от условий возникновения.
* Описать механизм распространения нового уклада внутри общества и дальнейшего распространении в окружающих странах.
* Проанализировать процессы, происходившие с капитализмом и социализмом в 20-м веке. Есть ли в них противоречия, которые должен решить следующий более эффективный уклад?
* Рассмотреть примеры существующих посткапиталистических отношений. Способны ли какие-то из них распространиться на весь мир?
Данная статья посвящена сугубо теоретическому вопросу. Каков механизм смены общественно-экономических формаций? О возможной политической тактике, следующей из ответа, стоит говорить отдельно. Однако, если гипотеза подтвердится, то наше видение будущего станет более осязаемым. Критика капитализма гораздо убедительнее при наличии жизнеспособной альтернативы.
Итак, по совету бородатых мужей древности двинемся от абстрактного к конкретному.
Часть 1
Ключевой тезис статьи, на котором основаны дальнейшие рассуждения, в том, что охватывающие весь мир экономические системы первоначально зарождаются в практике конкретной социальной группы одного конкретного общества. Разберем это на примере зарождения капитализма в Англии XV-XVII веков. Выясним, почему он распространился на весь мир только оттуда, хотя основанные на торговле общества возникали в разных частях мира неоднократно.
Основными источниками материала здесь являются книги Ричарда Лахмана «Капиталисты поневоле» [1] и Ellen Meiksins Wood «The Origin of Capitalism» [2]. В книгах показано, что рынок и торговые капиталы существовали в Англии в крупных городах едва ли не с Темных веков, окруженные обычными феодальными отношениями в деревне. Интересные вещи начинают происходить, когда капиталистические принципы распространяются в сферу аграрного производства. В силу особых исторических условий [3] позднесредневековой Англии большинство землевладельцев-джентри не могли увеличивать свои доходы, просто выколачивая дополнительные средства из крестьян, либо получив новые привилегии от королевской власти. Вместо этого они вынуждены были прибегнуть к странному средству. Они замечают, что прослойка крестьян-фригольдеров (зажиточные крестьяне, имеющие землю в собственности, а не арендующие у лендлорда) активно перестраивают свои хозяйства для удовлетворения спроса растущих городов и конкурируют друг с другом путем повышения производительности труда т.к. не обладают силами для внеэкономического устранения конкурентов [4]. Такой путь получения дохода выбивался из обычных отношений феодализма, и к тому же был недоступен большинству крестьян из-за отсутствия средств для улучшения земли и прочных прав на нее, чтобы имело смысл вкладываться. Мелкие дворяне-землевладельцы не планировали становиться капиталистами. Они просто стремились сохранить свою собственность и образ жизни в изменяющихся обстоятельствах. Получение новых земель и привилегий из рук короля оставалось выгоднее, чем эксперименты фригольдеров [5]. Часть дворян, имевшая доступ к этому источнику благ, не стремилась к внедрению каких-либо новшеств. Однако та же королевская власть была заинтересована в ослаблении прав на землю большинства джентри, чтобы перераспределять наделы по своей воле. Мелким землевладельцам требовался независимый источник дохода. Они заимствуют и изменяют практику фригольдеров. Дворяне постепенно разрывают установленные обычаем договоры с крестьянами-арендаторами земли и передают на конкурентной основе тем, кто способен заплатить большую арендную плату, либо сами вкладываются в высокодоходную форму хозяйства. Например, разведение овец ради шерсти. В сумме эти процессы названы «огораживанием» в Англии. В результате образуются крупные фермы, занимающиеся высокопроизводительным сельским хозяйством, а множество традиционных крестьянских хозяйств разоряется. Лишившиеся своей земли становятся батраками, находят работу в городах или просто умирают от голода. Интересно, что конкретный джентри не имел достаточно сил, чтобы отобрать владения соседа, однако вместе они могли защитить свою собственность от центральной власти. По-сути ситуация крестьян-фригольдеров воспроизвелась на новом уровне, но уклад оказался распространен гораздо шире в экономике страны. Рост товарного производства в деревне приводит к окончанию эры натурального сельского хозяйства, когда все живут на самообеспечении. Это порождает огромное множество людей, которые вынуждены продавать свою рабочую силу и покупать все необходимое для жизни у других. Следовательно, образуется массовый потребительский рынок, заметно отличающийся от рынка товаров роскоши, характерного для докапиталистической торговли. Этот массовый рынок предопределяет развитие массового производства и промышленную революцию [6].
Приведенная схема событий крайне груба, однако позволяет увидеть главное отличие, сделавшее английскую версию капитализма жизнеспособнее своих предшественников. Рассмотрим пример Италии. Даже вполне типичные капиталисты Венеции и Генуи не стремились повышать производительность труда. Они занимались не производством, а перевозкой товара между разделенными региональными рынками. Прибыли обеспечивались политическими договоренностями с европейскими монархами, либо силой оружия. При равной производительности труда укрупняющиеся феодальные государства, как Франция и Испания, стали располагать большими ресурсами и населением. Со временем ростки капитализма в Средиземноморье оказались подчинены своим более отсталым в политическом плане соседям. Оказавшиеся недостаточно жизнеспособными общества, вроде торговых республик Италии, стоит называть скорее протокапиталистическими. У них не оказалось ключевого признака, который привел английский капитализм к успеху – постоянного стремления к развитию средств производства и повышению производительности труда.
Классическими признаками капитализма, с точки зрения марксистов, являются:
- Производство предметов на продажу, а не для личного потребления (товарное хозяйство).
- Перераспределение благ экономическими методами, потенциально способное обходиться без открытого насилия (рыночные отношения).
- Существование капитала, т.е. собственности, способной как бы самостоятельно увеличивать свою стоимость, участвую в циклах производства и обмена.
Им соответствуют общества Англии, итальянских городов-государств, Голландии и многие другие. Все это версии капитализма, существовавшие в разное время. Однако во всемирную экономическую систему превратилась та из них, которая оказалась явно жизнеспособнее соседей в своем историческом окружении. Причем жизнеспособнее не только предшественников, но и других очагов нового уклада. Например, голландская версия капитализма проиграла своему английскому соседу. Также черты уклада, помогающие ему распространиться внутри своего общества, могут сделать его не конкурентоспособным в сравнении с другими странами. Английская версия капитализма отличалась от предшественников стремлением к повышению производительности труда и скорее всего набором других полезных признаков, здесь не упомянутых. Однако возможность этого различия служит основой для дальнейших рассуждений.
Общества, функционирующие на схожих экономических принципах, могут быть похожи между собой, но не являются воплощениями в реальность некого незримо существующего образца. Скорее их можно сравнить с особями одной популяции. У каждой свой набор мутаций, определяющий жизнеспособность в конкретной ситуации. Допустим новый экономический уклад, подпадающий под определение капитализма, появляется в каком-либо обществе. На его появление будут влиять два типа обстоятельств: глобальные и локальные. Глобальными являются уровень развития технологий, производительности труда и культуры. Без транспорта, письменности и товарного обмена рыночной экономики возникнуть не может. Локальные условия определяются особенностями общества, где уклад зародился, и придают ему характерные особенности. Это определяет его жизнеспособность сначала при распространении внутри одного общества, а затем на уровне множества стран. Механизм распространения рассмотрим в следующем разделе.
Часть 2
Ранее мы обнаружили, что впечатляющая штука, называемая мировой капиталистической системой, выросла из единого корня, а новые экономические принципы первоначально появляются среди небольшой группы людей в очень специфических обстоятельствах. Теперь же попробуем привести знания к модели, которую можно использовать в исследованиях.
Экономический уклад – это способ организации производства материальных благ, основанный на определённой форме собственности на средства производства, и соответствующие отношения в ходе этого производства. Экономическая ниша – область в системе общественного производства, способная обеспечить средства к существованию для определенного числа людей. Иногда под экономическим укладом подразумевают только доминирующий способ производства в обществе. В нашем случае требуется более детальный анализ и уклады рассматриваются для каждой ниши отдельно.
Когда говорят о переходе общества к новой общественно-экономической формации [7], то имеют в виду, что большая часть продукции в нем производится с использованием принципов организации труда, характерных для нового уклада. В капиталистическом рыночном обществе могут существовать экономические ниши, где люди трудятся, будучи организованны методами, напоминающими о феодализме или даже рабовладении. Аналогично могут существовать ниши, занятые более прогрессивными укладами. Чем больше различных ниш занимает уклад, тем разнообразнее группы людей, производящих и строящих свою культуру на основе его принципов. Часть социальных групп получает средства к существованию, отчуждая их у непосредственных производителей. Такие группы будем называть элитами [8]. Распределение политической власти в обществе зависит от распространения укладов в наиболее важных экономических нишах. Доминирующий уклад оказывает решающее влияние на культуру общества и существование всех прочих укладов. Эта закономерность, называемая гегемонией, подробно рассматривается в работах Антонио Грамши [9].
Каким же образом в обществе появляются новые уклады? Для этого какая-то социальная группа должна построить свой метод получения средств к существованию на основе нового способа производства материальных благ. Первичное появление укладов обычно происходит спонтанно, как с капитализмом в Англии. Это запутанный процесс, слабо осознаваемый современниками. Люди пытаются сохранить свой прежний образ жизни в меняющихся обстоятельствах, а в результате меняются сами. Крестьяне-фригольдеры, а затем дворяне-джентри стремились обеспечить себе источник дохода, независимый от усиливающейся королевской власти. Однако найденная форма организации производства оказалась настолько жизнеспособной, что преобразовала на своих принципах сельское хозяйство и производство вооружения в стране. Эти экономические ниши были ключевыми для жизни государства того периода. Соответственно, связанные с ними элиты получили политическую власть, а культура изменилась следом за изменившимся базисом. Процесс изменений, в результате которого в обществе начинает доминировать новый уклад, назовем модернизацией. Процесс на основе самостоятельно возникшего уклада – спонтанной модернизацией.
Ранее отмечалось, что возникновение различных версий капитализма и других укладов происходило несколько раз. Однако общества меняют свое экономическое устройство гораздо чаще. В большинстве случаев они перенимают известные принципы организации экономики у соседей. Так страны Европы вынуждены были заимствовать английский опыт, чтобы не отстать в экономическом плане. Назовем это догоняющей модернизацией. Общества, оказавшиеся не способными к ней, становятся колониями спонтанно модернизировавшейся страны. Субъектом распространения новых отношений может быть достаточно влиятельная социальная группа, либо центральное правительство. Примерами догоняющей модернизации может служить Германия времен Бисмарка [10], «Реставрация Мейдзи» в Японии [11] или реформы Мухаммеда Али в Египте 19-го века [12]. В этих случаях государство (правящая элита) мобилизовало общество для коренной перестройки своей экономической структуры.
Можно возразить, что люди обычно не просто копируют уже имеющиеся модели, а стараются адаптировать их под реалии своего общества, либо строят утопию. Действительно, если люди вообще осознают, что начинают целенаправленный процесс изменения общества, то у них будет определенное видение результата. Тонкость в том, что реальный результат обычно сильно отличается от планов всех социальных групп, участвующих в процессе трансформации. В тех же «Капиталистах поневоле» показана хаотичность Славной революции в Англии [13]. Социальные группы заключали договоренности ради достижения текущих целей, что запускало цепь непредсказуемых событий, а итоговая политическая структура стала сюрпризом для всех. Позднее результаты Французской революции удивили бы Руссо, однако основное направление изменений в обществе энциклопедисты угадали верно. Большевики в России стремились сделать самый дальний скачок относительно существующих моделей. Их план модернизации включал догоняющую часть и попытку создать нечто новое. Прототипом централизованной плановой экономики служило устройство укрупняющихся предприятий передовых капиталистических стран [14]. Одновременно формы управления в политике и производстве, изложенные в «Государстве и революции», не имели аналогов в существующих обществах. Их не удалось реализовать в полной мере, однако СССР дает много примеров запланированных и реализованных нововведений. Похоже с течением времени людям удается все успешнее конструировать и воплощать в жизнь модели будущих обществ. Модернизацию, в ходе которой по сознательному плану пытаются создать ранее не существовавшие принципы отношений, стоит назвать целенаправленной.
Предложения, как нам обустроить всех подряд, из дальнейших разделов рассчитаны именно на возможность целенаправленной модернизации. Заодно разберемся, почему советская вариация социализма оказалась недостаточно жизнеспособной.
Часть 3
Еще в конце XIX века Энгельс замечал, что романтическая эпоха свободного рынка подходит к концу. К началу Первой мировой войны капитализм принял монополистическую форму, когда большинство товаров в каждой отрасли производится несколькими крупными фирмами. Особенности этого этапа разобраны еще в работе Ленина «Империализм, как высшая стадия капитализма» [15]. Административно-командная модель экономики СССР по сути являлась крайней формой процессов централизации экономики, происходивших в самих капиталистических странах. Современные транснациональные корпорации по размерам сравнимы с экономикой небольших стран и управляются такими же менеджерами-бюрократами, что и советские госпредприятия. Сближение устройства советской и западной экономических систем отмечалось, например, кейнсианским экономистом Джоном Гэлбрейтом. Он называл это конвергенцией, а сам процесс перехода управления компаниями от собственников к нанятым специалистам – революцией менеджеров [16]. Укрупнение предприятий, усиление государственного контроля экономики и необходимость поддерживать лояльность собственных рабочих привели к образованию в ряде стран социал-демократической модели регулируемого капитализма второй половины 20-го века. [17]. Однако и советская модель, и западное «государство всеобщего благосостояния» имели свои ограничения, которые к 80-м годам стали нетерпимы для влиятельных социальных групп. Первичной проблемой было то, что сложность и масштаб процессов производства росли быстрее, чем внедрялись технологии управления ими. Речь и об использовании вычислительной техники, и о социальной составляющей организации труда. В СССР из-за сопротивления бюрократии не удалось реализовать проект ОГАС [18]. Что не было панацеей, но могло ускорить внедрение информационных технологий, смягчивших трудности на Западе. Однако менеджмент и самих западных корпораций зачастую держался за устаревшие практики [19]. В результате экономика на основе крупных бюрократически управляемых организаций перестала обеспечивать такие темпы роста производительности труда, как рассчитывали элиты и рядовые граждане. Это дало преимущество идеологам и социальным группам, выступавшим за возвращение к рыночным методам регулирования, якобы прямиком из эпохи свободного рынка 19-го века. Так страны Запада развернулись в сторону неолиберализма. Советский союз в гораздо большей мере полагался на административно-плановое хозяйство и снижение его эффективности привело к катастрофическим последствиям. Подробнее о проблемах позднесоветской экономики можно прочитать в работах Георгия Дерлугьяна [20].
В общем виде присущие планово-бюрократической системе управления недостатки наиболее четко сформулированы Мизесом и Хайеком под названием калькуляционного аргумента [21]. Аргумент состоит из двух частей, связанных концепцией «рассеянного знания». Это все сведения, плохо формализуемые экспертные знания и интуиция, которыми пользуется субъект экономики для принятия оптимальных решений. Очевидно, что значительную часть этих знаний он получает по неформальным каналам и не всегда может объяснить, чем обосновано конкретное решение. Однако субъекты, обладающие знаниями о локальном положении дел, зачастую принимают более оптимальные решения, чем государственные чиновники или менеджеры, ориентирующиеся по формальным отчетам. Разбору подобных случаев посвящена книга Джеймса Скотта «Благими намерениями государства» [22].
Первый довод Хайека против планирования в том, что если принимать решения о производстве, пытаясь учесть информацию по всей экономике, то они будут неизбежно запаздывать. Зачастую настолько, что результат перестанет соответствовать изменившейся ситуации и анализ придется начинать заново. Вторая проблема связана с нежеланием и неспособностью людей делиться «рассеянным знанием». Предприниматель рискует собственностью и по-хорошему сам несет ответственность за свои успехи и неудачи. Менеджер или бюрократ несут меньше ответственности за свои действия, а их личное благосостояние зависит скорее от успехов в аппаратной игре. Сведения о состоянии производства часто искажаются, чтобы пустить пыль в глаза начальству или скрыть излишки товара. Хуже того, даже честный и подробный отчет в планирующий орган вряд ли отражает все факторы, существенные для принятия решений. Перевести свои неявные экспертные знания в понятную для других форму – обычно весьма нетривиальная задача. Идеальный же рынок работает, как естественная статистическая машина. Субъект получает необходимую информацию через цены и курс акций на бирже, что позволяет предпринимателям координировать свою деятельность. На основании сказанного Хайек утверждал, что плановые методы управления экономикой в большинстве отраслей не могут добиться той же эффективности, что и идеальная рыночная конкуренция. Единственной проблемой остается то, что свободный рынок мелких собственников остался в XIX веке, если вообще когда-то существовал.
Ренессанс рыночных методов управления в 80-е годы во многом был направлен именно на преодоление калькуляционного аргумента. Речь не шла о возвращении к абстрактному свободному рынку мелких собственников. Скорее попытках его имитировать в новых условиях. Например, крупнейшие автоконцерны западных стран по масштабам производства сопоставимы с советскими отраслевыми министерствами и сталкиваются с похожими проблемами управления. В 1930-ые на завод Форда на реке River Rouge к одним воротам доставляли руду, а из других буквально выезжали новые автомобили. Сегодня автомобильные производства организованы, как длинные цепочки и сети поставщиков. Каждый из них формально является отдельной компанией и фокусируется на выполнении конкретной технологической операции. Эффективность оценивается рыночными методами и в случае необходимости любой легко заменяется на другого поставщика с той же функцией. Все эти предприятия могут находиться в собственности одного владельца, который так имитирует рыночную регуляцию. Возможность обеспечить скоординированную работу настолько распределенных предприятий появляется с распространением вычислительной техники и цифровых сетей связи в конце 20-го века. Одновременно на уровне идеологии декларируется, что каждый человек способен превратить свои экспертные знания в деньги. На раннем этапе капитализма накапливать «рассеянное знание» и использовать его для блага организации имело смысл только для самого владельца. Однако из-за малых масштабов компании он обычно достаточно знал о текущей ситуации. На крупных предприятиях с бюрократической системой управления работникам обычно нет смысла делиться с начальством своими экспертными знаниями и идеями. Скорее всего это приведет лишь к увеличению месячного плана. Неолибералы же утверждают, что каждый человек является владельцем социального капитала в виде своих знаний и умений, который можно оценить рыночными средствами. Соответственно полное задействование творческого потенциала работника может быть адекватно вознаграждено. Для работников, чьи способности могут принести собственнику значительную прибыль, рекомендуется вводить системы оплаты труда, поощряющие активное использование своего «рассеянного знания». Также на тему различий между моделями управления в середине 20-го века и современными можно посмотреть эссе Пола Грэма «Рефрагментация» [23]. Опыт «рейганомики» в США и реформ Маргарет Тэтчер в Великобритании показывает, что предложенные меры позволяют временно улучшить показатели роста экономики. Однако настоящим преодолением калькуляционного аргумента неолиберализм не является. Задача эффективного использования «рассеянного знания» внутри организации не решена. Первичной целью всех членов остается повышение собственного благосостояния, а не судьба организации в целом. Соответственно любая возможность безнаказанно обогатиться используется даже в ущерб другим. Кризис 2008-го года показал, что ближе к верху иерархии управления таких лазеек все больше. Работники на нижних уровнях выкладываются сильнее, но высший менеджмент стремится лишь к краткосрочной выгоде, чтобы успеть выписать себе премии. Таким образом к невозможности преодолеть вторую часть калькуляционного аргумента приводит изначальное противоречие капитализма, когда люди способны произвести что-либо только совместно, но выгоду из своих действий стремятся извлечь каждый для себя.
Выходит, что калькуляционный аргумент направлен не против именно социалистической плановой экономики, а любых крупных организаций, где есть группы участников с противоположными интересами. Капиталистические корпорации столкнулись с этим ограничением эффективности к середине XX века. Затем схожие проблемы настигли и СССР. Западные страны отреагировали распространением компьютеров и новых средств связи для борьбы с первой частью аргумента, но только ограниченными мерами против второй т.к. оставались в рамках капитализма. Социалистические страны потенциально могли преодолеть обе проблемы. По крайней мере, организации, описанные в «Государстве и революции», не должны страдать от внутреннего конфликта интересов. Однако в силу исторических причин СССР не справился с внедрением новых технологий, а его политическое устройство слишком опиралось на бюрократическую модель управления. Советский социализм, как и его версии в других странах, сравнимы с ранним капитализмом итальянских городов-государств. Их внутреннее устройство уже позволяло преодолеть ограничения предыдущего уклада, но локальные условия возникновения не дали реализовать это и стать жизнеспособнее конкурентов.
Весьма вероятно, что на смену капитализму придет именно уклад, способный полноценно преодолеть калькуляционный аргумент. Как и сам капитализм, он станет жизнеспособнее предшественника за счет повышения производительности труда. В следующем разделе рассмотрим какие примеры пост-капиталистических отношений существуют сегодня и насколько они похожи на коммунизм по Марксу.
Часть 4
Приступим к самому интересному, какие же существуют уклады, способные заменить нынешнюю модель капитализма. Ранее мы выяснили, что носителями новых экономических отношений первоначально оказываются небольшие социальные группы. Они появляются в конкретном обществе, если позволяет общий уровень развития. Однако жизнеспособность уклада по сравнению с конкурентами зависит от локальных особенностей возникновения. Общая проблема социалистических и капиталистических экономик двадцатого века сформулирована в виде калькуляционного аргумента. Там утверждается, что при существующих формах управления крупные организации неизбежно теряют эффективность. Для нового уклада одним из путей стать жизнеспособнее капитализма оказывается обойти его по производительности труда. Для этого требуется преодолеть калькуляционный аргумент.
Первая часть аргумента говорит о невозможности сбора больших объемов управленческой информации с достаточной скоростью. Это требование к общему уровню технологий, и оно уже решается внедрением компьютерной техники. Успехи последних лет в машинном обучении и обработке больших данных указывают [24], что глобальные условия для появления нового уклада достигнуты.
Вторая часть ссылается на трудности обмена экспертным «рассеянным знанием» между участниками организаций, особенно если их личные интересы расходятся. Вот эта проблема решается новым образом для каждого появляющегося уклада. Рассмотрим примеры существующих форм производственных отношений, которые тем или иным образом преодолевают вторую часть калькуляционного аргумента. Эти практики достаточно широко распространены в современной экономике, но не могут выйти за пределы своих экономических ниш. Возможно, именно их мутация, способная распространиться на все общество, станет очагом следующего уклада.
*Гибкие методологии разработки программного обеспечения – это семейство подходов к организации труда программистов, основанные на манифесте Agile [25]. Одно из его положений – «Самые лучшие требования, архитектурные и технические решения рождаются у самоорганизующихся команд». В большинстве разновидностей подхода команда проекта сама определяет, как и в каком порядке выполнять задачи. Поощряется творческий подход к делу, обмен знаниями с коллегами, а обязанности менеджеров распределяются между членами команды. Разработчики начинают напоминать самоуправляющуюся артель, работающую «не за страх, а за совесть». Гибкие методологии крайне требовательны к компетентности команды, а потому являются постоянным объектом обсуждений и критики в IT-сообществе. Однако на настоящий момент они доказали свою жизнеспособность, крупные компании любят хвастаться, что внедрили подобное.
*Бирюзовые организации – организации с широкими полномочиями работников по принятию производственных решений. Подход можно считать аналогом гибких методологий в материальном производстве. Термин бирюзовые организации взят из книг Фредерика Лалу. Автор предлагает целенаправленно вводить самоуправление, поощрять индивидуальность, выбирать для компании цели интересные самим работникам. В основной книге «Открывая организации будущего» [26] предлагается внедрять на предприятии натуральные социалистические отношения в стиле ранних Стругацких. Там же приводятся примеры предприятий из разных стран мира, которые уже пришли к подобной организации труда. Выглядит слишком хорошо, чтобы быть правдой. С другой стороны, разговоры о «бирюзовой методологии» пользуется спросом у нынешних капиталистов. Например, Кудрин вводил рабочее самоуправление в Сбербанке в Балашихе [27].
*Свободное и открытое программное обеспечение — это подходы к разработке программ, где их исходный код открыт для всех желающих. Если продукт интересен, то вокруг него формируется сообщество разработчиков, которые исправляют ошибки и предлагают собственные доработки. После одобрения экспертов предложенный код добавляется к основной версии. На заре развития компьютеров большинство программного обеспечения было де-факто открытым т.к. разрабатывалось в научных целях. Затем предприниматели поняли, что на продаже программ можно заработать и объявили код своих продуктов интеллектуальной собственностью. В ответ Ричард Столлман создал концепцию «копилефт» и лицензию GNU GPL [28]. Ядро операционной системы Linux, одной из двух наиболее распространенных в мире, разрабатывается, как свободное ПО.
Свободным (free software) ПО можно назвать, если его код открыт, копии бесплатны и дальнейшие разработки на его основе также имеют открытый код. Такие продукты обычно разрабатываются сообществами энтузиастов, либо компаниями с нестандартными методами коммерциализации. Одновременно есть просто программы с открытым кодом (open source). Часто они разрабатываются, как совместный продукт нескольких крупных корпораций, чтобы результат не попал в чью-то собственность, либо с целью популяризации. Например, операционная система Android на основе Linux имеет открытый код, но не является свободным ПО. Для обоих подходов возможность совместно разрабатывать и получать выгоду обеспечивает действительное преодоление калькуляционного аргумента в сфере ИТ. Каждый разработчик стремится создать наиболее стабильный и полезный продукт для общего пользования. Однако попытка внедрить подход в производство физических товаров очевидно затруднительна. Наиболее прямолинейным путем стало бы повсеместное внедрение 3D-принтеров. Тогда производство материальных объектов стало бы неотличимо от производства программ, ведь главные затраты сведутся к разработке модели для печати. При нынешней скорости развития технологий не стоит сбрасывать вариант со счетов.
* Экономика стартапов по Полу Грэму – киберпанк, который мы заслужили.
Не все варианты преодоления калькуляционного аргумента приводят к гармоничному бесклассовому обществу. Один из противоречивых проектов описан в многочисленных эссе Пола Грэма [29]. Это популяризатор языка Lisp и основатель фонда Y-Combinator, финансирующего ИТ-стартапы. Стартап – начинающая компания, стремящаяся быстро создать востребованный множеством людей продукт и занять большую долю рынка. Фонд Грэма приложил руку к появлению таких проектов, как AirBnB и Reddit. Они явно знают толк в своем деле т.к. сумели не разориться за 13 лет.
Пол предлагает активнее задействовать творческий потенциал общества с помощью своих любимых стартапов. Люди считающие, что наткнулись на интересную и прибыльную идею, обращаются в специальные фонды (бизнес-ангелам, венчурным капиталистам и т.д.) за финансовой и организационной помощью. Затем тесно спаянная команда друзей-основателей работает изо всех сил лет пять. Если проект выстреливает, то участники становятся миллионерами. Однако в 90% случаев стартап разоряется, и основатели возвращаются к обычной работе. Такая перспектива выглядит наивной и вряд ли сработает, например, с фундаментальной наукой. Однако, как идеологическое обоснование следующей версии капитализма, уже действует. Небезызвестный Илон Маск начинал свою карьеру с интернет-стартапа «PayPal», а теперь НАСА использует его космические корабли. Дескать есть еще атланты в своем отечестве.
Среди сотни эссе Грэма есть множество интересных мыслей, в частности, он сравнивает распространение культуры стартапов со сменой экономических формаций и, как и мы, отмечает локальный характер их появления [30]. Устройство общества, которое предлагает Грем, полнее использует человеческий потенциал, чем нынешняя система, но жить от этого легче не становится. Новые технологии позволяют автоматизировать не только промышленный труд, но также сферу услуг и обязанности большинства клерков. Это усиливает позиции владельцев патентов в торге с остальным обществом [31]. Своеобразный киберпанк – если у тебя нет миллиарда, либо идеи на миллиард и сверхвысокой квалификации, то дела твои плохи. Остается выполнять черновую работу, пока не заменят роботом.
Александр Бузгалин верно отметил ключевую особенность современного позднего капитализма. Для победы над конкурентами собственники вынуждены внедрять организационные формы посткапиталистических укладов [32]. Однако просто сидеть и ждать, пока светлое будущее возникнет само собой, не выйдет. Существующие элиты модифицируют найденные принципы для сохранения собственной власти. Так дворяне-джентри приспособили новые производственные отношения для своих целей и составили значительную часть уже капиталистической элиты. Различия хорошо видны в концепциях «free software» и «open source». Первая полнее реализует потенциал новых отношений, зато вторая позволяет компаниям получать прибыль привычным образом. Противоречия модели будущего по Полу Грэму очевидны. Но и другие варианты также наверняка приведут к дальнейшему росту неравенства, если оставить их внедрение на милость капиталистам.
Однако новый уклад начинает свое победное шествие только с появлением его версии способной занять жизненно важные для общества экономические ниши. Пока рыночные отношения существовали лишь в городах и торговле, феодализм оставался господствующим укладом т.к. сельское хозяйство было организовано по-старому. Сегодня мы еще не видим настолько жизнеспособной версии посткапиталистических отношений. Противникам современного капитализма стоит отслеживать их появление, чтобы сделать свой образ будущего более осязаемым. А может предложить вариант целенаправленной модернизации и превратить свою страну в центр следующей общественно-экономической формации.
Заключение
Чтобы обосновать рассуждения, изложенные в статье, требуется гораздо больший объем доказательств, чем имеется в тексте. Поэтому их следует рассматривать, как гипотезу. Работа представлена сейчас в виде статьи, а не монографии через пару лет, по одной причине. Дефицит «наступательных» исследований, описывающих пути преодоления капитализма. Возможно чтение подскажет полезную идею кому-то еще.
Однако если гипотеза в целом верна, то можно представить дальнейший план действий. Соответствие фактов исторической части требуется проверить людям со специальным образованием. Уточнение модели зарождения капитализма может сильно помочь в поиске и внедрении новых отношений. Затем потребуется этап «полевых исследований». На самом ли деле те или иные практики способны выйти за пределы капитализма? Например, многие компании в России утверждают, что внедряют по бирюзовую методологию [33]. Стоит пообщаться с их сотрудниками и понять, что там действительно происходит.
Наконец, что делать, если найдутся принципы организации производства, подходящие для внедрения в России. Скорее всего это окажется модель, доказавшая свою жизнеспособность где-то в другой части мира, отдельные примеры реализации у нас, и некая социальная группа из наемных работников, заинтересованная в ее внедрении. Тут будет важен размер этой группы. Если людей окажется совсем мало, то стоит начать с кооператива. Гипотеза предсказывает, что предприятие нового уклада сможет при прочих равных успешно выживать в капиталистической конкуренции. Такой «фаланстер» по крайней мере обеспечит средствами политическую деятельность. Если социальная группа окажется заметной, то можно сделать то же, что Джон Локк для английской буржуазии.
Связать деятельность организации с интересами конкретной части рабочих и обеспечить идеологическую поддержку, которая требуется для внедрения нового уклада.
Возвращаясь к нашему любимому Полу Грэму, политическую организацию можно сравнить со стартапом. Оба стремятся создать продукт, в котором заинтересовано множество людей, и использовать популярность для дальнейшего роста. Для этих задач гораздо полезнее получить небольшое число реальных сторонников, чем массу сочувствующих, не готовых вложиться в общее дело. Если для понимания возникновения новых укладов требуется выделять отдельные группы внутри классов и экономические ниши, то схожий анализ может быть полезен и при повседневной работе. Чтобы агитация была востребована, ее стоит адресовать не просто рабочим вообще, а уметь выделить конкретную часть со своими интересами, требующую специального подхода.
О том, как политическим организациям строить свою работу с учетом различий социальных групп внутри рабочего класса, поговорим в следующей статье.
Иван Галеткин — Инженер-программист, активист Объединенной коммунистической партии.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ:
- Ричард Лахман «Капиталисты поневоле: Конфликт элит и экономические преобразования в Европе раннего Нового времени» //
http://lib.sibnet.ru/book/24555/
- Ellen Meiksins Wood «Origins of Capitalism» // https://epdf.tips/queue/the-origin-of-capitalism-a-longer-view.html
- «Глава 2. Феодальная динамика – Капиталисты поневоле»
- «2.5 The Agrarian Origin of Capitalism – Origins of Capitalism»
- «Глава 6. Защитный механизм элиты и трансформация классовых отношений – Капиталисты поневоле»
- «3.1 Agrarian Capitalism and Beyond – Origins of Capitalism»
- Формация общественно-экономическая // https://www.booksite.ru/fulltext/1/001/008/117/009.htm
- «Элиту можно определить, как группу правителей, обладающих
возможностями присваивать себе ресурсы неэлит и входящих в обособленный организационный аппарат» – Ричард Лахман «Капиталисты поневоле».
- Антонио Грамши «Тюремные тетради» // https://www.civisbook.ru/files/File/Gramshi,tetradi.pdf
- «Новая экономическая политика О. Бисмарка после объединения Германии (1871-1878 гг.)» // https://cyberleninka.ru/article/v/novaya-ekonomicheskaya-politika-o-bismarka-posle-obedineniya-germanii-1871-1878-gg
- «Реставрация Мэйдзи: путь к современному государству» // https://www.nippon.com/ru/views/b06902/
- «Реформы Мухаммеда Али в Египте» // https://texts.news/istoriya-uchebniki-vsemirnaya/reformyi-muhammeda-ali-55489.html
- «Глава 4. Формирование государства – Капиталисты поневоле»
- «Государственно-монополистический капитализм есть полнейшая материальная подготовка социализма, есть преддверие его, есть та ступенька исторической лестницы, между которой (ступенькой) и ступенькой, называемой социализмом, никаких промежуточных ступеней нет». – В. И. Ленин. «Грозящая катастрофа и как с ней бороться» // http://uaio.ru/vil/34.htm#s193
- В. И. Ленин «Империализм, как высшая стадия капитализма» // https://www.esperanto.mv.ru/Marksismo/Lenin_Imperialism/imp.html
- Джон Кеннет Гэлбрейт «Новое индустриальное общество» // https://gtmarket.ru/laboratory/basis/5021
- Бузгалин А.В., Колганов А.И. «Глобальный капитал. Том 2» // https://rabkrin.org/buzgalin-a-v-kolganov-a-i-globalnyiy-kapital-dvuhtomnik/
- «ОГАС В. М. Глушкова: История проекта построения информационного общества» // https://commons.com.ua/ru/ogas-v-m-glushkova-istoriya-proekta-postroeniya-informatsionnogo-obshhestva/
- Пол Грэм «Рефрагментация» // https://habr.com/ru/post/321846/
- Георгий Дерлугьян «Адепт Бурдье на Кавказе. Эскизы к биографии в миросистемной перспективе» // http://apsnyteka.org/611-adept_burdje_na_kavkaze.html
- Является ли планирование неизбежным? – Фридрих Август фон Хайек «Дорога к рабству» // http://www.libertarium.ru/l_lib_road_iv
- Скотт Джеймс «Благими намерениями государства» // https://www.litmir.me/bd/?b=193340
- Пол Грэм «Рефрагментация» // https://habr.com/ru/post/321846/
- Множество интересных статей на Хабре // https://habr.com/ru/hub/artificial_intelligence/
- «Agile-манифест разработки программного обеспечения» // https://agilemanifesto.org/iso/ru/manifesto.html
- Фредерик Лалу «Открывая организации будущего» // https://7books.ru/readbook/otkryvaya-organizacii-budushhego-frede/
- «Сбербанк готов вводить самоуправление по типу “бирюзовой организации”» // https://ria.ru/20171108/1508429406.html
- «Что такое авторское лево?» // https://www.gnu.org/copyleft/
- Все эссе Пола Грэма на английском и русском // http://www.paulgraham.com/articles.html и https://habr.com/ru/company/philtech/blog/341180/
- «A Local Revolution?» // http://www.paulgraham.com/revolution.html
- «An alternative theory of unions» // http://www.paulgraham.com/unions.html
- Часть II Гегемония капитала: сущность и пределы – Бузгалин А.В., Колганов А.И. «Глобальный капитал. Том 2» // https://rabkrin.org/buzgalin-a-v-kolganov-a-i-globalnyiy-kapital-dvuhtomnik/
- Бирюзовые организации в России // https://www.mann-ivanov-ferber.ru/teal-organization/
Июл 2, 2019
Теория
Коротко напомню сказанное мною ранее.
1. После исчезновения СССР в декабре 1991 года, по сути, рухнула Ялтинско-Потсдамская (двухполюсная) модель мироустройства. Как известно, она была создана сразу после Второй мировой войны державами-победительницами с целью поддержания баланса сил/интересов между ведущими государствами. И на этой основе – мира на Земле. Сегодня для всех ясно: один «полюс» (Соединенные Штаты Америки) – не в состоянии гарантировать ни мира, ни баланса сил/интересов.
2. Естественно, предлагаются новые модели миропорядка. Среди них – так называемая «Новая нормальность» («Новый мировой порядок»). Одним из ее фронтменов сегодня является Клаус Шваб – основатель и президент Всемирного экономического форума в Давосе. В действительности же за этой моделью стоит мощнейшая теневая структура, которую, вслед за Энтони Саттоном, американским исследователем скрытых механизмов мировой власти, я буду называть орденом (разумеется, речь идет не о масонах). Орден находится на территории США и использует эту страну только как свой инструмент. [Еще Саттон говорит о группе; ее «операционный район» обычно ограничивается Европой, находится она в Англии.]
Главной
целью
«Новой нормальности» является ликвидация национальных государств, или во всяком случае кардинальное перераспределение их нынешних полномочий в пользу нескольких транснациональных корпораций с капиталом в триллионы долларов у каждой. Это предполагается осуществить через, скажем так, реструктурирование человечества – в частности, через ускоренный переход к глобальной сети агломераций, образованных вокруг городов с населением от 10 до 15 миллионов человек. И тогда как минимум две трети нынешнего населения Земли стали бы бесполезным балластом. А оставшихся (в городах) приведут к единому «стандарту жизни» – через принуждение в рамках «цифрового концлагеря».
3. Ясно, что ни один здравомыслящий человек не примет «Новую нормальность» как вариант будущего для себя и своих близких. Однако ее авторы – так просто не сдадутся. Значит, предстоит жесткая бескомпромиссная борьба, концептуальной базой для которой должна стать альтернативная модель многополярного мироустройства. При этом каждый полюс – это макрорегион из нескольких государств, группирующихся вокруг 5–6 крупнейших региональных держав.
4. Россия обязана предложить проект создания одного из таких макрорегионов: союз государств на пространстве от Атлантики до Тихого океана. Перефразируя Карла Хаусхофера, я назвал его «Континентальным союзом».
5. Однако на пути его создания неизбежно встанут многочисленные территориальные конфликты. Насколько серьезным может быть их накал, показывают нынешние трагические события в Украине. Без окончания этих конфликтов – проект «Континентального союза» не реализуем.
Выход единственный: сделать так, чтобы люди, по-прежнему принадлежа к своим (различным) этносам, одновременно получили бы и общую надэтническую идентичность. Что и станет одним из главных факторов постепенного снятия всех конфликтов. И поэтому «Континентальный союз» должен представлять собой не просто союз государств, к примеру, с едиными таможенными тарифами. Требуется еще и общее «гуманитарное измерение».
6. Но опыт СССР показывает: у создаваемых людьми территориальных общностей гуманитарная составляющая появляется, только если большинством населения будет принят некий единый смысл.
Реально ли найти такой единый смысл в нашем случае?
7. Вполне реально. Ведь у людей есть общая потребность: покончить с падением нравов, ненавистью и злобой; с социальной несправедливостью; с положением, когда «личный интерес» чаще и чаще ставится «во главу угла»; когда доминируют зачастую не совестливые и честные, а те, у кого есть деньги.
А как эту общую потребность – превратить в объединяющий фактор?
8. Для этого нужен кардинально новый подход: взгляд на историю как на процесс подъема уровня нравственности в обществе. И механизм этого процесса связан с последовательной активацией энергетических центров человека – чакр.
9. Анализ с нравственных позиций показывает: покончить с падением нравов в мире, с ненавистью и злобой – только с помощью так называемых «традиционных ценностей» (уровень третьей чакры) невозможно. Необходимо у значимой части населения Земли сформировать нравственно-психологическую ориентацию на «служение другим». А это достигается лишь через активацию четвертой чакры.
10. Между тем большинство людей самостоятельно могут достичь лишь уровня «традиционных ценностей». А широкомасштабный процесс выхода на уровень «служения другим» у жителей отдельной страны возможен, только если эта страна «входит в нравственный резонанс». Поэтому людям оказывалась высшая помощь.
11. Известны религиозный и внерелигиозный механизмы широкомасштабного формирования у людей нравственно-психологической ориентации на «служение другим». Использование религиозного (например в христианстве) механизма связано со следующими издержками:
а) установка «служение другим» формируется только у глубоко верующих, но обычный человек не в состоянии достичь веры требуемого уровня. Попытки религиозных властей обойти это препятствие через принуждение людей к регулярному участию в церковных обрядах – привело к тому, что в странах Европы сформировалось тоталитарное общественное устройство;
б) у жителей Европы сформировалась жесткая внешняя мотивация их поведения: боязнь «адских мук» после смерти. Сформировался тип личности, в сущности, не готовой брать на себя ответственность.
12. Борьба с «религиозным тоталитаризмом» в Европе в рамках комплекса «культуры Просвещения» со временем позволила сформировать нравственно-психологический тип «личности эпохи Просвещения». Это человек, имеющий развитое чувство собственного достоинства, считающий высшей ценностью свободу выбора, знающий, что личность каждого – самоценна. Кроме того, сформировались механизмы эффективного контроля за властью со стороны гражданского общества.
Однако все это имело цену: постепенно став «пост христианским», западное общество вышло из коридора христианских ценностей и тем самым практически утратило настройку на нравственную частоту. Сегодня созидательный потенциал проекта «Просвещение» оказался исчерпанным.
13. Поэтому в соответствии с замыслом Создателя – на определенном этапе развития человечества началась отработка внерелигиозного механизма формирования нравственно-психологической ориентации на «служение другим». Эта ориентация автоматически возникает с началом работы по строительству коммунистического общества. А исходным пунктом является официальная формулировка политическим руководством нескольких ведущих стран стратегической цели: создание экономики, которая функционирует не для получения прибыли, а ради физического, интеллектуального и духовно-нравственного развития каждого человека. При этом людям нужно просто честно трудиться на своих рабочих местах. И никаких специальных волевых усилий от граждан не требуется.
14. На практике первый в истории запуск внерелигиозного механизма формирования ориентации на «служение другим» начался в СССР – с публикации в газете «Правда» статьи Сталина «Год великого перелома. К ХII годовщине Октября» (ноябрь 1927 года). Развернулась грандиозная работа. И вскоре условия, способствующие масштабному формированию у людей третьего уровня нравственности – в советском обществе сложились. Однако работа по «Красному проекту» окончилась крахом. Главная причина: в России, по сути, отсутствовали объективные предпосылки для «выхода из капитализма» и начала созидания социалистического (а тем более – коммунистического) общества.
15. Реализация проекта «Континентальный союз» невозможна без нового запуска внерелигиозного механизма формирования нравственно-психологической ориентации на «служение другим». А значит, ее не достичь без «выхода из капитализма». Выход этот должен осуществляться по несиловому сценарию – через создание альтернативной системы хозяйства, которая постепенно вытеснит нынешнюю, на базе использования высших технологий. Никак иначе победу над мощнейшей теневой структурой (орденом – США, и группой – Англия) – не одержать.
Так это выглядит в теории.
Практика
А теперь – практика.
Начну с небольшого исторического экскурса.
Как многие, видимо, помнят, в 1994 году независимый канадский журналист Серж Монаст выступил с докладом, в котором рассказал о проекте NASA под названием «Голубой луч» (Bluebeam). [По имеющейся информации, Серж Монаст умер через полтора года после опубликования доклада: его вызвали в полицию, где он провел ночь, и через несколько часов после выхода из полиции он скончался от инфаркта. Ему был 51 год.]
Американский проект «Голубой луч»
Совсем конспективно – о проекте «Голубой луч».
Цель. Окончательный захват власти на Земле орденом и группой.
Ход реализации. В ключевых регионах планеты инициируется широкомасштабный комплексный кризис (экономический и экологический), в городах мира провоцируется гигантский всплеск преступности и т. д. Кульминацией станет имитация захвата Земли «враждебными инопланетянами».
Средства. Когда уровень паники среди населения подойдет к «красной черте», в небе (с помощью проецирования через спутниковые лазеры) появятся гигантские трехмерные голограммы Христа, Мухаммеда и Будды (в соответствующих районах Земли), которые обратятся к людям на их языках с призывом – для спасения выполнять предписания ордена и группы.
При этом, что чрезвычайно важно, каждый человек услышит голос соответствующего «спасителя» в собственном мозгу. Для этого планируется использовать известную в психотронике технологию «радиоголоса», когда созданная мощным генератором СВЧ опорная волна получает низкочастотную модуляцию: на нее накладывается речь человека-оператора.
Так вот. По имеющейся инсайдерской информации (верить или не верить ей – решит сам читатель), сегодня проект захвата власти сторонниками идеи «Нового мирового порядка» существенно модифицирован.
Модернизированная версия проекта NASA «Голубой луч»
Первое. Ориентировочно, в 2023 году в мире запланирована еще одна пандемия на основе новой разновидности ковида. Естественно, все должны будут вакцинироваться, что, помимо прочего, приведет (в соответствии с требованиями модели «Новая Нормальность) к сокращению населения Земли. [Так, предполагается, что к 2030 году вакцины смогут убить от 2,5 до 5 миллиардов человек.]
Второе. Завершается работа над проектом CSRQ-SM. Это компьютерная программа для социального управления. Она, после ее активации, начнет автоматически перехватывать все производимые банковские транзакции, все действия с кредитными и дебетовыми картами – для конвертации денежных средств в доллары США. Когда конвертация завершится, люди при входе на свой банковский счет увидят абсолютно новую ситуацию: на 99 % счетов мира будет лежать не более одной тысячи долларов США в любой момент времени. Эта сумма будет начисляться один раз в начале каждого месяца. Кроме того, люди увидят свой социальный рейтинг.
Все обязаны будут немедленно подчиниться новой системе.
Сопротивляющиеся получат штрафы и вычеты со своего счета.
Постепенно большая часть людей осознают: да, они по сути находятся в рабстве и под непрерывным электронным контролем, но будут благодарны за это:
«Это лучше, чем та постоянная неопределенность, в которой мы находились, теперь все гарантировано – власть спасла нас».
Оставшиеся непокорными будут пытаться жаловаться и протестовать – их банковские счета будут обнулены. Таких людей будут «стимулировать голодом», ставя перед выбором: либо выполнить требования власти, либо умереть.
Предполагается, что где-то в начале этой намечаемой «финансовой перезагрузки» состоится некая более реалистичная современная имитация (а не голографическая, как в проекте NASA «Голубой луч») масштабного прихода инопланетян на Землю. Они, естественно, придут «ради спасения человечества от накопившихся проблем» и по сценарию – бесплатно передадут людям свои технологии. Это будет сделано исключительно «на благо общества и на благо планеты Земля».
В действительности, да – сверхмощные технологии (и соответствующее оборудование) переданы свыше будут, но, разумеется – именно в руки тех, кто сегодня разворачивает на Земле проект Нового мирового порядка! [Без сомнения, среди множества внеземных цивилизаций по сценарию найдутся и такие, которые будут готовы осуществить и этот план.]
Иными словами, предстоит чрезвычайно острая и нешуточная борьба между сторонниками Нового мирового порядка и конструкторами многополярного мироустройства. И готовиться к битве нужно уже сейчас, работая на опережение.
Евгений Разумный / Ведомости
Мировой финансовый кризис, начавшийся в 2008 г., породил целую серию кризисов в разных областях жизни. Падение уровня жизни; имущественное расслоение, которое ранее сглаживалось экономическим ростом; разочарование в политиках, которые не могут обеспечить социальные и экономические блага, и как следствие рост поддержки популистов в разных странах; подрыв доверия к корпорациям, которые, как представляется многим, заботятся только о прибыли и пренебрегают общественными ценностями. Эти и другие проблемы поставили под вопрос существование капитализма в том виде, как он развивался в последние десятилетия.
Даже в США в 2018 г. положительно капитализм оценивало 56%, что на 5 процентных пунктов меньше, чем в 2010 г., когда Gallup стала проводить такой опрос. А среди молодежи в возрасте от 18 до 29 лет положительно к социализму (в его западном понимании, конечно) относился 51%, к капитализму – 45%.
Поэтому не только общественные деятели, но и многие бизнесмены, включая миллиардеров и финансистов, заговорили о необходимости реформировать капитализм.
«Модель либерального капитализма в последние 50 лет принесла мир, процветание и технологический прогресс, радикально сократив бедность и подняв уровень жизни по всему миру. Но за десятилетие после финансового кризиса эта модель стала деформироваться, особенно приоритетная ориентация на максимизацию прибыли и акционерной стоимости. Эти принципы хорошего бизнеса необходимы, но недостаточны», – пишет Financial Times в начатом в этом году проекте «Капитализм. Пришло время для перезагрузки».
В долгосрочной перспективе жизнеспособность капитализма и свободного предпринимательства будет зависеть от того, смогут ли они приносить прибыль и достигать других общественно значимых целей; компании придут к пониманию, что это служит интересам как их самих, так и клиентов и сотрудников, считают в газете. FT отмечает, что капитализм уже продемонстрировал замечательную способность перерождаться, и приводит мнение английского политика и историка XIX в. Томаса Бабингтона Маколея: «Чтобы сохранить, нужно реформировать».
Только прибыль?
Принципы современного капитализма были во многом заложены полвека назад статьей гарвардского экономиста и впоследствии лауреата Нобелевской премии Милтона Фридмана, опубликованной 13 сентября 1970 г. в The New York Times под заголовком «Социальная ответственность бизнеса – повышать прибыль».
Корпорация – искусственное создание и в этом смысле может иметь искусственные обязанности, но этого нельзя сказать про бизнес в целом, писал Фридман. Ответственность могут нести только люди, и в системе свободного предпринимательства и частной собственности руководители корпораций ответственны перед своими нанимателями – собственниками компании, т. е. акционерами. Поэтому цель топ-менеджеров – увеличивать прибыль для собственников. Если же они будут тратиться на «социальную ответственность» (например, не повышать цену на продукт с общественно значимой целью не допустить ускорения инфляции или нанимать «профессионального безработного» вместо квалифицированного сотрудника с целью сократить бедность), то будут растрачивать деньги своих работодателей – акционеров. И если из-за таких действий, ведущих к сокращению прибыли, им придется повышать цены или снижать зарплаты, значит, они будут тратить деньги клиентов и сотрудников.
Справедливости ради стоит отметить, что Фридман также писал: «Обязанность [топ-менеджеров] – вести бизнес в соответствии с их [акционеров] желаниями, что в целом означает: получать как можно больше прибыли, следуя базовым правилам общества, воплощенным как в законе, так и в этических нормах». Ничто не мешает руководителю компании бороться с загрязнениями в объеме, который соответствует ее интересам либо требуется законом, с общественно значимой целью улучшить состояние окружающей среды, отмечал Фридман. Однако руководящим принципом в последующие десятилетия стал броский заголовок его статьи. В бизнес-школах учили, что главное для компаний – максимизировать акционерную стоимость. Достижению этой же цели во многом способствовали опционы для топ-менеджмента. Выкуп собственных акций стал одним из основных способов привлечь акционеров и повысить капитализацию, что во многом способствовало росту фондового рынка, особенно американского в посткризисное десятилетие. В то же время доходы вкладчиков банков и клиентов пенсионных фондов, инвестирующих в более консервативные инструменты, такие как облигации, после кризиса сильно сократились из-за снижения процентных ставок центробанками до нуля и даже ниже. Мизерные доходности по этим инструментам в сравнении с многолетним ралли на рынке акций, увеличившим богатство и без того состоятельных финансистов, еще больше подогрели чувство несправедливости и разочарования в капитализме, который в его нынешней версии все чаще стали называть «финансовым».
Генеральный директор Unilever Пол Полман так сформулировал это чувство: «Почему граждане этого мира должны сохранять компании, чья единственная цель – обогащение нескольких человек?» Летом Полман покинул Unilever и основал компанию Imagine, которая будет помогать бизнесу «искоренять бедность и неравенство и бороться со стремительным изменением климата».
Социальная стоимость в добавление к акционерной
Если статья Фридмана стала интеллектуальным обоснованием стремления корпораций к прибыли, то на роль базового текста для новой эпохи капитализма, учитывающего более широкий спектр общественных целей и стремлений, может претендовать письмо Ларри Финка, генерального директора управляющей компании BlackRock. Управляя активами на $6,3 трлн, BlackRock является крупнейшим акционером, или, говоря словами Фридмана, совладельцем многих компаний из США, Великобритании, Германии и Франции, руководителям которых и было в основном адресовано письмо.
Поскольку правительства оказались не способны подготовиться к будущему, люди ждут от компаний не только улучшения финансовых показателей, но и вклада в развитие общества, который бы принес выгоды как акционерам, так и потребителям и местным сообществам, писал Финк в январе 2018 г. Не ставя перед собой социальных целей, компании не смогут в достаточной степени обеспечить инвестиции в сотрудников, инновации и капиталовложения, необходимые для долгосрочного роста – и обеспечения повышенной доходности, которой от них ждут такие управляющие, как BlackRock.
«Не все согласились с письмом Ларри [Финка], – сказал FT Дэвид Эбни, гендиректор логистической компании UPS. – Но я бы сказал, что все больше людей склоняются в его сторону или по крайней мере говорят, что склоняются».
В 2006 г. к разработанным под эгидой ООН принципам ответственного инвестирования, включающим оценку компаний на основании их влияния на окружающую среду, их социальной ответственности и качества корпоративного управления (environmental, social, governance – ESG), присоединилось 63 финансовых института с $6,5 трлн активов. Сейчас таких более 2300 с активами на $85 трлн, указывает Улан Илишкин, заместитель председателя правления Росбанка.
Значимым шагом можно считать изменение декларации Business Roundtable, объединяющей гендиректоров ведущих компаний США, в которых работает 15 млн человек. С 1997 г. принципы корпоративного управления Business Roundtable предполагали, что корпорации «существуют прежде всего для того, чтобы служить своим акционерам». В августе они были изменены: 181 гендиректор обязался «руководить своими компаниями к выгоде всех заинтересованных сторон – клиентов, сотрудников, поставщиков, местных сообществ и акционеров». Примечательно, что акционеры (shareholders) оказались на последнем месте в списке заинтересованных сторон (stakeholders).
Компании в других странах тоже заявляют о готовности думать не только о прибыли. Крупнейшая горнодобывающая компания мира, британо-австралийская BHP, в октябре заявила, что добавляет оценку социальной стоимости во все свои бизнес-планы, чтобы обязательно учитывать местные интересы в процессе принятия решений. «Чтобы создавать финансовую стоимость, нужно создавать и социальную, они взаимосвязаны. Это хороший, благоразумный бизнес», – заявил директор по внешним связям BHP Джефф Хили.
Тогда же Московский кредитный банк, миноритарным акционером которого является ЕБРР, первым из российских банков получил ESG-рейтинг. А месяцем ранее En+ призвала Лондонскую биржу металлов раскрывать данные производителей алюминия о выбросах углерода. Это должно побудить их производить низкоуглеродистый алюминий и сокращать вредные выбросы, что поможет в борьбе с глобальным потеплением.
Гендиректор мексиканской Orbia Даниэль Мартинес-Валле переориентирует компанию на то, чтобы не только производить трубы и химикаты, но и «делать добро». Возглавив ее в 2018 г., он осознал, что после многочисленных поглощений Orbia стала по-настоящему глобальной компанией – присутствует в 41 стране, продает продукцию в 110. «Когда я увидел, какие у нас активы и потребности не только как у компании, но как у планеты, то осознал, что мы можем всерьез заняться решением наиболее острых мировых проблем – продовольственной безопасностью, управлением водными ресурсами и вещами, которые позволят сделать города более пригодными для жизни и более любимыми», – рассказал он FT.
Но чтобы обновление капитализма оказалось успешным, нужны будут доказательства, что его реформа не пустые слова, он должен будет пережить циклы экономического спада и убедить в своей эффективности общественность, чья вера в корпоративные и институциональные элиты оказалась подорвана, пишет Эндрю Эджклифф-Джонсон, бизнес-редактор FT в США.
Автор — редактор международного отдела «Ведомостей»
Как формируются фундаментальные законы новой экономики и как действовать предпринимателям в новой реальности?
Об эксперте: Юрий Филатов, предприниматель, консультант по стратегическим изменениям, коммерческий директор Universal University и директор школы новой экономики MACS.
Как экологическая повестка влияет на экономику
На прошлогоднем Всемирном экономическом форуме в Давосе Марк Бениофф, генеральный директор Salesforce, заявил: «Капитализм, каким мы его знали раньше, мертв». Грета Тунберг потребовала, чтобы все участники форума немедленно остановили добычу топлива. И при всей спорности фигуры Греты ее посылы имеют смысл с точки зрения экологической повестки.
В целом повестка устойчивого развития последних лет не предполагала радикального изменения курса. Она не про то, как перестроить бизнес-модель. И не про то, как научиться добывать энергию из альтернативных источников. Она лишь про то, как начать добывать больше нефти и внедрить для этого более эффективные инструменты. Поэтому, говоря о гибели капитализма, мы, в первую очередь, имеем в виду невозможность и дальше уничтожать окружающую среду ради прибыли.
Экологическая повестка имеет не только ценностную, но и чисто экономическую составляющую. Так, посчитав углеродный след от производства, можно с математической точностью оценить вред, который нанесет ваша деятельность экологии, и сравнить эти данные с потенциальной маржой, которую вы заработаете. При таком раскладе многие инициативы оказываются убыточными, если посмотреть чуть дальше первой продажи.
Новые ценности и новые бизнес-модели
Смена ценностей приводит к тому, что предприниматели больше не могут в угоду акционерам пытаться заработать максимум прибыли в ущерб социальным нормам. А если мы говорим о классическом капитализме, то, согласно нему, главная цель бизнеса — как раз выжать из компании максимум, используя все доступные ресурсы.
Новые ценностные ориентиры влекут за собой появление новых требований к бизнесу. Пользователи хотят прозрачности. Некоторое время назад появился тренд — заводить корпоративные блоги и рассказывать о внутренней кухне компании, публиковать отчетность. Сейчас люди требуют открытости в еще более явном виде. Они попросту не готовы покупать, если производитель скрывает информацию о том, насколько безопасно для среды производится товар.
Под влиянием этого глобального тренда происходят изменения на уровне бизнес-процессов и даже появляются новые бизнес-модели. Один из примеров — бренд Italic, который публикует на лейблах одежды информацию о том, сколько стоил каждый этап производства вещи. Благодаря этому потребитель понимает, как строится цена, и за что он платит.
Технологическая сингулярность vs экотренды
В контексте технологической сингулярности обычно говорят о том, что технологии в какой-то момент приведут к необратимым последствиям, изменив сам характер цивилизации. В этих рассуждениях не учитывается важный момент: тренды всегда движутся одновременно в противоположных направлениях.
С развитием технологий все чаще можно услышать мнение о том, что скоро виртуальная реальность полностью заменит физическую. И казалось бы, при таком раскладе должно сократиться количество передвижений по планете. Но напротив — все больше людей переезжает в крупные города.
В этом ряду также можно привести пример с возрастающей популярностью экотуризма, когда люди уезжают в отдаленные уголки мира безо всяких устройств связи. С одной стороны усиливается влияние технологий. С другой — параллельно растет запрос на качественные впечатления офлайн. И в этом смысле повестка сингулярности однобока — она не учитывает противоположный тренд.
Мы живем в мире инженеров?
Сегодняшний мир — действительно, во многом мир инженеров. Это они строят ракеты и адронный коллайдер, создают огромные корпорации, которые зарабатывают миллиарды и имеют большее влияние, чем правительства.
Но если мы представим что цели, которые стоят перед инженерами, будут достигнуты — например, люди полетят на Марс — появляется множество вопросов совсем не инженерного характера из разряда «Как мы будем жить на Марсе?». Эти вопросы решаются креативными индустриями. А ответы не лежат в инженерных плоскостях.
Отберут ли роботы наши рабочие места?
За последние несколько десятилетий технологии подняли уровень жизни максимально высоко. В первую очередь, люди получили неограниченный доступ к знаниям, какого не было никогда раньше. Сегодня каждый человек может купить смартфон в кредит и получать информацию в любых объемах.
Именно ограничение доступа к знаниям для определенных групп людей во все времена создавало классовость в обществе. Сейчас эта проблема практически преодолена, и в первую очередь это заслуга именно технологий.
Благодаря внедрению технологий во многих отраслях падает маржинальность для товаров и услуг. Первые версии iPhone или Tesla стоили в 5-7 раз дороже, чем современные. С каждым годом, с каждой новой копией продукта его стоимость будет снижаться.
Можно сделать вывод, что технологии не только дали человечеству неограниченный доступ к знаниям, повысив уровень жизни, но и продолжают удешевлять любые формы предоставления тех или иных благ для людей.
В явном виде технологии ничего плохо человечеству не сделали. И пока совсем не похоже, что они настроены кого-либо уничтожить.
Несмотря на это, у людей есть страх, что у них отберут работу, ничего не предоставив взамен. Это страх трансформации. Он вызван двумя основными факторами: нежеланием меняться и отсутствием каких-либо гарантий от государства.
Технологии действительно способны автоматизировать мелкую рутинную работу, для выполнения которой не нужны интеллектуальные усилия. Тем самым они поднимают средний уровень специалистов на рынках. Но несмотря на это, сегодня не существует ни одного примера классической профессии, которая бы полностью исчезла из-за роботов. Хорошие юристы, бухгалтеры и врачи по-прежнему востребованы.
Как действовать предпринимателям в новых условиях
Описанные глобальные изменения драйвят более точечные — такие как переход к плоским и гибким организационным структурам, децентрализация, цифровая трансформация, внедрение agile и scrum. Использование этих технологий сегодня меняет целые отрасли. С помощью классических бизнес-моделей компании больше не могут быстро реагировать на изменения.
Говоря о децентрализации, можно привести в пример кейс банка «Точка», где сотрудники call-центра наделены полномочиями решать множество вопросов клиентов: от скидок до операционных задач.
Отголоски глобального тренда, связанного с экологичностью и социальным импактом, также можно увидеть в конкретных бизнес-моделях. Например, некоторые компании начинают производить товары из вторсырья. Стоят они дорого и пока не слишком популярны, но решают правильные долгосрочные задачи.
Другими словами, перед компаниями встает новая цель — создавать ценность для общества. Это позволяет строить совершенно другую коммуникацию с потребителем. И это абсолютно иначе работает с точки зрения интереса к продукту, чем классические бизнес-модели.
На первый план все больше выходят безусловные ценности: забота об окружающей среде, удешевление доступа к благам для людей всех уровней достатка. Компании, в бизнес-моделях и корпоративной культуре которых эти идеи находят отражение, становятся более успешными.
Говоря о том, что именно делать предпринимателям в новых условиях, стоит начать с тактического уровня. Необходимо внедрять технологии для удешевления производства товаров, услуг и продуктов.
Но параллельно с технологической историей останутся востребованными и максимально классические офлайновые бизнес-модели.
Другой тренд — все то, что связано с распределением управленческого трафика и внедрением плоских организационных структур. Это актуально не только для корпораций, но и для маленьких компаний, поскольку такой подход помогает привлечь качественные кадры.
В условиях, когда мы находимся в неком кризисе ценностей, уже мало просто рассказать о своем крутом продукте — нужно играть на поле экономики впечатлений и создавать новые ценности.
Кроме этого, важно пересмотреть собственное мышление и отношение к происходящим переменам, чтобы адаптироваться к условиям максимальной турбулентности и неизвестности будущего. Ведь единственное, что точно останется востребованными, — это личностные компетенции.
Подписывайтесь на Telegram-канал РБК Тренды и будьте в курсе актуальных тенденций и прогнозов о будущем технологий, эко-номики, образования и инноваций.