Ошибка группы крови чикатило

Расстреляли не того

Ислам Текеев, stav.aif.ru: Как получилось, что в 1974 году вас пригласили на работу в Генпрокуратуру РСФСР следователем по особо важным делам?

Исса Костоев: Такие назначения тогда утверждались только через больших партийных чиновников. Выходцам с Кавказа даже рассчитывать на это не стоило. Я там не видел никого из кавказцев, кроме сына главного прокурора Грузии. Ему дали небольшую должность. Немудрено, что моему появлению там сильно удивились. Никто не понимал, каким образом приняли человека с фамилией Костоев.

В тот же день, когда меня перевели в Москву, я уехал на первое дело в Самару. Там сотрудники авиационного завода буквально взбунтовались из-за убийств детей на сексуальной почве. Маньяка удалось поймать в 1975 году.

— Куда ещё ездили по работе, и какие интересные дела расследовали в это время?

— Командировки обычно длились около года. Как-то в Чечне большой бригадой занимались делом о подпольных цехах, где выпускали всевозможные бытовые товары из полиэтилена. Расследование длилось почти четыре года.

С 1981 года безвылазно сидел в Ростове и вёл дела о коррупции в правоохранительных и судебных органах. Было арестовано около 70 человек, включая 18 бывших и действующих прокурорских работников.

В то время в области уже орудовал маньяк. Его преступления вызвали большой общественный резонанс.

— Почему их расследование затянулось и зашло в тупик?

— Чикатило попал в поле зрения правоохранительных органов уже после первого своего преступления в 1978 году — убийства девятилетней Елены Закотновой. Но вместо него посадили Александра Кравченко, до этого отбывшего срок за убийство одноклассницы на Украине. Он жил рядом с местом, где обнаружили труп девочки. В итоге Кравченко расстреляли, хотя в этом преступлении он был не виновен.

Настоящего убийцу не раз задерживали, но отпускали. Ему по ошибке приписали вторую группу крови, а у разыскиваемого маньяка была четвёртая. Однажды он был арестован по обвинению в небольшой краже и отсидел несколько месяцев, но снова оказался на свободе.

— Когда вам передали дело неуловимого маньяка?

-Расследование серии громких преступлений, а их уже было более 30, мне поручил  генпрокурор СССР. Это было в 1986 году. Я в то время уже был заместителем начальника следственной части прокуратуры РСФСР.

По подозрению в убийствах была арестована целая группа психических больных подростков. Они оговорили себя, и местные правоохранители доложили в Москву, что дело раскрыто, виновные арестованы. Поэтому материалы по Чикатило не сразу попали в центр.

— Тяжело было расследовать эти преступления?

-Я каждое утро чувствовал себя, будто на пороховой бочке. Под моим руководством работали около 40 следователей в разных районах Ростовской области. Приходилось постоянно их обзванивать и узнавать, как продвигается расследование.

Проводил регулярные совещания, привлекал экспертов и учёных, составлял криминологический портрет. Тысячи других преступлений раскрывались, а эти никак не давались нам. 

Притворялся грибником

— Как вам удалось выйти на настоящего убийцу?

— 13 ноября 1990 года я выехал на место последнего убийства Чикатило на железнодорожной станции «Зверево». Там было безлюдно, поблизости только два жилых домика. Но у нас был пост прикрытия, и за всеми, кто там проходил, велось наблюдение. В предполагаемое время убийства в районе переезда были замечены около 20 человек. В основном это были грибники. У них проверили документы и отпустили. Среди них был и Чикатило с сумкой на плече и приметной свежей царапиной на лице.

Я вспомнил эту фамилию, уже мелькавшую в деле, и арестовал подозреваемого. После повторной проверки выяснилось, что у него четвёртая группа крови.

— Когда он начал давать показания?

— Через три-четыре дня. Допрашивал его почти три недели один на один. Чикатило рассказал про 55 эпизодов, включая убийство Закотновой. Я свозил его к захоронениям нескольких трупов, которые он сам же и раскопал. Дело ушло в суд.

Тогда же я завёл уголовное дело о нарушениях закона, из-за которых был расстрелян невиновный Кравченко. Послал подчинённых извиниться перед его матерью. Обещал ей наказать виновных, но не получилось.

— Почему?

— Я вернулся в Москву, и в Ростове дело прекратили. Более того, некоторые виновные в нарушениях, не стесняясь, выставляли себя героями, разоблачившими Чикатило. Вскоре меня вызвали к президенту и отправили работать полпредом в Ингушетию.

— Где вы были, когда расстреливали Чикатило?

— Тогда я уже был сенатором, возглавлял комитет Совета Федерации. Мне сообщили, когда будет исполнение смертного приговора и пригласили посмотреть. К сожалению, я не смог присутствовать. 

— Как относитесь к мораторию на смертную казнь в России?

— Людей, виновных в злодеяниях, если в этом нет никаких сомнений, нужно расстреливать. Я всегда стоял на этой позиции и своего мнения не поменяю.

Мужская работа

— Вы отработали 55 лет, из них почти 30 — в прокуратуре. Не жалеете о выборе профессии?

— Следствие стало для меня делом всей жизни. Это по-настоящему мужская работа.

— В каком возрасте решили, что хотите стоять на страже закона, что вас к этому подтолкнуло?

— Я с родителями жил в Казахстане, куда нас и другие ингушские семьи депортировали в 1944 году. Мне тогда было всего два года. Будучи восьмиклассником, я помогал переводить судебные документы земляков. Тогда и сказал себе, что вырасту и буду бороться за справедливость. В итоге после школы пошёл учиться на юриста.

— Как к вашему решению отнеслись родители?

— Они были религиозными и малограмотными людьми и не возражали.

— С чего началась ваша карьера следователя?

— В 1965 году я окончил Казахский университет имени Кирова по специальности «Правоведение». Практиковался в Северной Осетии. Руководитель, к которому меня прикрепили, предоставил мне полную свободу действий. Сказал, чтобы я вёл следствие и подписывал бумаги от его имени, хотя это стажёрам было запрещено.

Видимо, в прокуратуре Северной Осетии меня запомнили, поэтому после окончания университета затребовали меня к себе на работу. По распределению я должен был ехать в Целиноград помощником прокурора. По собственному желанию тогда отпускали только в новообразованную Чечено-Ингушетию.

— А почему не поехали работать на историческую родину?

— На родине пришлось бы постоянно находиться под влиянием земляков, а я не хотел, чтобы моей работе что-то мешало. Я тогда стал единственным ингушом в правоохранительных органах Северной Осетии.

— С какими сложностями столкнулись?

— Я тогда был холост. Получал зарплату 92 рубля. На съёмную квартиру этого не хватало, поэтому поселился прямо на работе. Полтора года в одном кабинете спал, а в другом работал. Зато мог оперативно выехать на место преступления.

— Чем вам запомнилась работа в этой республике?

— Как-то мне удалось спасти женщину, которую успели приговорить к высшей мере наказания — расстрелу. Она оформила опекунство на одинокую старушку, которую потом убили. На теле нашли более 100 ран. Ключи были только у опекуна, поэтому её и обвинили в преступлении. Невиновный человек просидел за решёткой девять месяцев, пока мне не удалось найти истинного убийцу. Им оказалась другая женщина, которая оговорила невиновную.

Я отработал в Северной Осетии почти 10 лет. Прошёл путь от районного следователя до прокурора-криминалиста республики. В последние два года обеспечил стопроцентную раскрываемость убийств.

— На ваш взгляд, хватает ли сейчас на Северном Кавказе грамотных следователей?

— Таких следователей, какие были в моё время, нет ни в наших регионах, ни в центре. Подготовке специалистов уделяют очень мало времени.

— В указе президента говорится, что очередным орденом вас наградили за трудовые успехи и многолетнюю добросовестную работу. Как вы восприняли это известие?

— Об этом я узнал от своего бывшего коллеги Алексея Устинова, который позвонил мне и поздравил с наградой. Хоть она и не первая в моей карьере, всё равно приятно, что снова отметили мои старания.

— У вас пятеро детей. Пошёл ли кто-то из них по вашим стопам?

— Все три моих сына. Один из них до сих пор работает в прокуратуре.

А.Х. Яндиев был следователем по особо важным делам Прокуратуры Ростовской области и в настоящее время он работает юристом в Ростовской Коллегии Адвокатов. Будучи одним из самых известных специалистов в своей области, в последнее время А.Х. Яндиев также преподает на курсах обучения следователей.

В одной из своих лекций, он раскрыл некоторые подробности «дела Чикатило», которые мы приводим в этом материале. Официально операция «Лесополоса» начинала отсчет с 1982 года, и на тот момент было обнаружено уже 36 трупов. Спустя 8 лет, когда Чикатило был пойман, и ему предъявили обвинение, то он сказал, что убивать начал гораздо раньше.

И печальную роль в том, что черный период деятельности маньяка растянулся на столь длительный промежуток времени, увы, как признает Яндиев, сыграли и сотрудники милиции. Некачественная и недобросовестная работа органов, приводящая затем к роковым ошибкам, в своем проявлении доходила до абсурда. В самом деле, когда начали один за другим появляться трупы, в качестве подозреваемых следователи зачастую выдавали слабоумных и психически больных, которые слепо брали на себя всю вину за убийство. Убийства продолжались и тогда оперативники ловили следующего душевнобольного.

Так, А.Х. Яндиев приводит уникальный случай, который был описан им в книге «Охота на женщин» (С.Слепцов-Кабаидзе, А.Яндиев «Охота на женщин». – Ростов н/Д: РИЦ «Журналист».1994): “ В тот самый день, когда Чикатило убил Наталью Ш. – 9 января 1984 г., следствием был задержан психически больной Попов** По его «показаниям» вышли на соучастника – такого же психически больного Тяпкина. Обоих подозревали в совершении убийства мальчика М*. Однако показания больных были настолько путаны и противоречивы, что версия рассыпалась прямо на глазах.

Но Попову и Тяпкину «повезло». Они стали героями истории уже просто анекдотической. В районном центре Целина Ростовской области около рынка был обнаружен труб гражданина С. – местного жителя. У трупа С.были отсечены оба яичка с частью мошонки, которые тут же, рядом с трупом и валялись. Труп направили в морг, а яички почему-то – в районную прокуратуру.

Раскрыто это преступление не было. И тут сотрудникам УВД, «работавшим» с Тяпкиным и Поповым, пришла в голову мысль «применить» их к убийству С. Как обычно, Тяпкин и Попов сознались в преступлении довольно быстро. Но в этот раз решили признания закрепить в законном порядке. Психбольного привели на рынок к месту убийства, и тут под бдительным оком следователей он не только точно указал место убийства, но и…обнаружил лежащее на земле одно яичко убитого. Удивительный феномен!

Оказывается у убитого С.их было три! Два в прокуратуре и одно а месте проверки показаний?” (**Фамилии изменены; * Жертва Чикатило) Причем допрос подозреваемого проходил в недопустимой форме с некорректно поставленными вопросами. Так, например, у психически больного спрашивали: — Ты в Целинском районе был? — Да, был. — На рынке там был? — Да, был. — А ты там мужика убивал? — Да, убивал. В самих наводящих вопросах уже содержался нужный оперативникам ответ, а при некотором давлении, конечно, подозреваемый, получается, рассказывал все. Когда же за это дело решили взяться основательно, то после изучения всех материалов дела, была выработана основная версия: преступник забирает жертв из мест большого скоплениях людей, и основной площадкой для его действий выступают автовокзалы.

Причем убийства совершает лицо с сексуальными извращениями, об этом, помимо жестоких насильственных действий над трупом, свидетельствовал и сам характер наносимых колото-резаных ран: входное отверстие ножа было одно, а выходы разные (на манер онанирующих действий). В 1984 году на Старом Автовокзале в Ростове-на-Дону милиция обратила внимание, что какой-то мужчина подходит к одиноким девушкам. Проверили документы, мужчиной оказался Андрей Романович Чикатило. Его отпускают, но оперативники уже решили подготовить приманку на Главном Автовокзале. Ведомый своей маниакальной страстью, Чикатило появляется на вокзале, но замечает, что за ним следят. Тогда он садится в троллейбус, едет с вокзала на Центральный рынок. Тут его и догоняют оперативники со словами: «Ну что, друг, приехал»… В Первомайском отделении милиции, куда привезли Чикатило, исследовали содержимое его портфеля, в котором были обнаружены: вазелин, веревка, кухонный нож и проволока. А задержали Чикатило по делу… о хищении куска линолеума. С ним начали проводить работу, держали 3 месяца, а потом бросили, так ничего и не добившись. Тем более что у Чикатило оказалась II группа крови. Как поясняет А.Х. Яндиев, когда только начиналось дело «Лесополоса», были проведены экспертизы по биологическим выделениям, и обнаружился большой разброс по группам. Тогда решили провести экспертизу всех биологических выделений, найденных на трупах в Москве, и эксперты вынесли решение, что они относятся к IV группе крови. Поэтому когда ловили всех подозрительных лиц, стали проверять у них группу крови. Чикатило отпустили, позволив дальше убивать, потому что его группа крови не совпадала с теми следами, что были найдены на трупах. Но, по мнению А.Х. Яндиева, эксперты, давшие заключение на первоначальном этапе ошиблись, так как не учли факторов, которые могли оказать влияние на результат: например то, что биологические выделения могут измениться на открытом воздухе, или что на труп случайно могли попасть биологические выделения другого человека, животного. Из этого следует, что по сути, никакого противоречия между группой крови и выделениями не существует.

Однако подобная непредусмотрительность продлила пребывание маньяка на свободе. По сути, не будь этой халатности, повторяющейся, множащейся, тянущей за собой другие оплошности, невнимательности к мелочам, деталям и дело Чикатило могло завершиться после совершения им первого убийства. Тогда жертвой маньяка стала школьница, труп и портфель которой он выбросил в реку Грушовку. По подозрению в убийстве арестовали Александра Кравченко. Кравченко признавал себя виновным и на предварительном следствии, и на суде, но после них говорил, что не виновен и показания давал под давлением. Затем он снова признавался и потом все отрицал. Так с 1978 года продолжалось по кругу 5 лет до 1983 года, когда Кравченко расстреляли. А.Х. Яндиев поднял оперативные материалы дела (доследственные проверки) и обнаружил там протокол допроса подозреваемого — Чикатило. Были также показания женщины, говорившей, что видела мужчину, который разговаривал с девочкой в тот день. С ее слов художник нарисовал портрет, с ним оперативники ходили по предприятиям и другим общественным местам.

Но, потом как водится, об этой женщине забыли и портрете, так как задержали «убийцу». Яндиев также заметил по записям, что Кравченко постоянно сопровождало одно и то же лицо (от начала и до конца судебного следствия), как потом выяснилось, это был агент, который действительно оказывал давление на Кравченко. Когда все обстоятельства были еще раз пересмотрены, то областной суд признал, что девочку убил Чикатило, а Верховный суд так этого и не признал (ибо это означало подтвердить и собственную ошибку), поэтому дело повисло. Причем Яндиев также выяснил, что Чикатило тайно от жены, напротив речки Грушовки купил флигель, куда он и привел девочку. Но все это также не рассматривалось, и оперативниками не было учтено. Завершает колею роковых случайностей эпизод, произошедший в ноябре 1990 года. Один из сотрудников милиции обратил внимание на мужчину с пятнами крови на лице.

Проверка документов показала, что мужчина этот Чикатило. На вопрос, что он делал в лесополосе, маньяк отвечает, что собирал грибы, а лицо поцарапал ветками. За неимением достаточных оснований для задержания, Чикатило снова отпустили, но уже не надолго. Поскольку предпоследние убийства были совершены им в Шахтинской зоне, то следователи допросили кассира на вокзале г.Шахты. Кассирша в свою очередь сказала, что ее дочка видела, как мужчина в электричке уговаривал мальчика ехать с ним, якобы это мать ребенка попросила привезти его домой. Но мальчик молчал, а потом выскочил и затерялся в толпе. Приметы мужчины совпадали с описанием Чикатило, и затем, девочка опознала его по фотографии.

20 ноября Чикатило был задержан, но до этого неделю за ним вели тайное наблюдение. Чикатило продолжал действовать по своей схеме, искал одинокого мальчика. Даже чувствуя опасность, он не мог противостоять своей сущности и единственному ненасытному желанию – убивать. Из последующих за задержанием многочисленных допросов, выяснилось также, что о некоторых убийствах следователи даже не знали. Так, например, была убита девочка в Узбекистане, но местные власти умолчали об этом происшествии, и о нем не был известно, пока Чикатило сам не указал место убийства. По убийствам в других регионах были проведены экспертизы, почерк, способ нанесения ранений и характер, все совпадало, что еще раз доказывало вину Чикатило… <a href=»http://ribalych.ru/2014/04/24/rokovye-oshibki-v-dele-chikatilo/» style=»display:none»>Роковые ошибки в деле Чикатило</a>

Встреча студентов и журналистов с Исса Магометовичем Костоевым – известным криминалистом, генерал-майором, заслуженным юристом РФ – проходила в помещении языковой школой Czech Prestige им. Натальи Горбаневской. И конечно же главной темой разговора было разоблачение Костоевым   маньяка Чикатило, убившим в 80-е годы в Ростовской области более 50 женщин.

Как вы решили стать следователем?

Когда-то много лет назад, в Казахстане, я сказал себя, что я буду защищать права людей. Для этого у меня были основания, я в двухлетнем возрасте оказался в Казахстане, куда была сослана наша репрессированная семья. Потом закончил юридический факультет Алматинского Государственного Университета.  Практически сразу я специализировался на криминалистике и криминологии. В 1965 я начал работать по направлению из Казахстана по запросу Северной Осетии следователем в районе. А через 10 лет следственной работы там, в 1974 был переведён в генеральную прокуратуру РСФСР в Москву на должность следователя по особо важным делам РСФСР. Почти 30 лет я отдал чисто следственной работе, этим горжусь и считаю, что это были самые лучшие годы моей жизни.

Как вы пришли к делу Чикатило

Вместе со мной и до меня в борьбе за установление личности человека, совершающего столь тяжёлые преступления, работали много людей из самых разных регионов РФ, и очень известные люди до меня работали там лет шесть, я сам четыре года возглавлял бригаду, которая занималась поиском преступника и расследованием этого так нашумевшего дела.

Разворачивалась вся эта трагедия в Ростовской области. Первые звоночки, что совершаются похожие друг на друга убийства молодых женщин и детей, появились где-то в начале 1981-1982 года. В этот период правоохранительные органы Ростовской области начали замечать, что в лесных посадках на безлюдных местах обнаруживаются трупы с очень жестокими повреждениями, с удалёнными некоторыми органами, многочисленными ножевыми ранениями. Виновные не были обнаружены. Когда такие случаи начали обретать серийный характер, дело дошло до Москвы, Москва командировала туда криминалистов, довольно опытных людей, разобраться, что же происходит и помочь в обнаружении преступника.

То есть вы были не с ними?

Я в то время занимался коррупцией в системе правоохранительных органов Ростовской области, и жил в гостинице, в которой жила бригада, которая занималась поиском этого маньяка, я просто достаточно подробно  знал о происходящем.

Почему так долго не удавалось найти преступника?

В ходе следствия было несколько ошибок. И в группе постоянно были разногласия. Во-первых, была группа арестованных людей, которые давали показания, что они совершили эти убийства, показывали места, где эти преступления были совершены, а вместе с тем, эти люди сидели под стражей, а убийства новые нет-нет да объявлялись. Как так – преступники – трое подростков – сидят (а они все из училища для умственно отсталых подростков, которое находилось недалеко от Ростова), а убийства продолжаются.

Преступники на это сказали, что перед арестом заключили договорённость со своими дружками с этого же училища, что если бы одних арестовали, другие бы продолжали совершать убийства, чтобы отвести подозрения от арестованных. И тогда арестовали тех, на кого они указывали. Другие же работники говорили, что в целом эта версия вызывала сомнения, и что объективных доказательств, кроме голословных признаний, в деле нет, и что у них это вызывало серьёзные сомнения. Годы шли, преступления добавлялись, и произошло столкновение мнений в оперативно-следственной группе, которая занималась этим делом.

Когда вы приступили к делу?

В этой ситуации созвали коллегию под началом генерального прокурора СССР, были приглащены все участники этого дела, и было принято решение направить туда меня, чтобы я возглавил бригаду, которая бы занималась расследованием. Я приехал 10 ноября 1986 года в Ростов. В первую очередь я пообщался с арестованными, моё личное общение с этими молодыми людьми меня убедило, что следствие выбрало ошибочную версию. Я поставил вопрос о том, что все эти люди должны быть освобождены из-под стражи. Это встретило неоднозначное понимание местных товарищей, потому что они успели уже доложить до самого верха, до ЦК КПСС о том, что они раскрыли дело. После этого в нашей группе остались те, кто согласился и нам разрешили продолжать расследование.

У вас сформировался к тому времени какой-то образ преступника?

Анализ всей этой ситуации, всех многочислнных материалов – 200-300 томов по 500-1000 листов каждый, говорил о том, что преступник не оставляет никаких следов. Пришлось разрабатывать специальный, с подключением учёных, скажем так, криминологический портрет – характер работы преступника, использует ли он транспорт. Группа крови была известна, потому что на трупах оставлялись следы 4 группы крови (АВ).

Как работала ваша команда?

Практически под контроль нашей бригадой было взято любое происшествие, касающееся сексуальных вопросов, произошедшее на территории области. Мы моментально подключались с местными товарищами, проверяя на возможность причастности любого случая к нашему делу. Любое изнасилование, покушение на женщину, любое разбойное нападение, любая попытка увести подвергалась проверке через нас путём проверки на группу крови, то есть поиск преступника шёл методом исключения. Мог ли это быть наш преследуемый. Мы отрабатывали каждого человека, тысячи людей. В результате вот этой нашей работы мы, до того как был задержан настоящий убийца, раскрыли более 950 других преступлений, в т.ч и убийств, и изнасилований, грабежей, разбойных нападений.

Сменили ли вы метод поисков?

Убийства с почерком нашего преследуемого нет-нет, но продолжались. Использовались самые разные методы оперативного сыска. Мы выпускали приманки. Красивых девушек, мастеров спорта. И женщин, и мужчин, и с разными стрижками, и по-разному одетых. Агенты работали в местах скопления людей, на вокзалах, в поездах, электричках, везде были наши люди, которые работали на поимку убийцы. Клюнет – не клюнет, сделает попытку взять или нет? Уходил. Не получалось.

Мы решили по всей Ростовской области поставить наблюдение. Коль скоро жертвы исчезали из электричек, с полустанков, остановок, то пвсюду там находились наши переодетые патрули, которые отслеживали всевозможные детали ситуации. И потом сново «его» убийство –  труп, изуродованной женщины, с отсечёнными частями тела, обнаружили от одной из остановок электропоезда в лесном массиве. Я по карте видел, что этот полустанок, невдалеке от которого совершено это преступление, что там работают наши милиционеры, переодетые в гражданскую форму. Не людное место было: полустанок, домик станционный, лесной массив, и за полкилометра населённый пункт. Поэтому прибывавших-отбывавших наши люди должны были видеть.

В этот раз видели его, Чикатило?

Мы приехали туда. Начали узнавать, кто вчера там был, кто позавчера, труп-то ведь мы не сразу нашли. Восстановили данные, кто появлялся, чьи документы проверялись. «Куда вы их девали, эти списки?». «Отправили в штаб к вам, в Ростов». А в штабе у нас сидела специальная группа людей, которая вела карточки на каждого отработанного человека, где указывалось, что этот человек проверен, кто он, что. Звоню в штаб. Мне работники приносят списки – там нет Чикатило. Я говорю: «Как так, там Чикатило значился, в этом списке?». «А Чикатило уже 10 раз проверялся, он – грибник. Один раз даже был арестован, у нас сидел, у него вторая группа крови». Группа крови – вторая – сразу сбивала любого человека, потому что на всех трупах почти была четвёртая группа. Я говорю: «Тем не менее, дайте мне материалы на этого Чикатило».

Из этих материалов я понял, что он работал преподавателем профтехучилища, закончил Московский университет, на тот момент он уже работал на электровозостроительном заводе, семейный человек, имел двоих детей, но были два рапорта на него от работников милиции, что где-то в году 1984 (тогда, когда эти психбольные сидели под стражей и рассказывали, что они убивали всех этих людей), в это время, на железнодорожном вокзале города Ростова двое милиционеров обратили внимание в зале ожидания на мужчину, который, прикрывшись портфелем, в 2 часа ночи, занимался развратными действиями с одной девицей лёгкого поведения.

Так уже был в руках практически?

Да. В тот раз милиционеры за ним наблюдали некоторое время, потом он ушёл, потом ушла девушка, но, видимо, (из рапорта ясно), он заподозрил, что за ним следят, вышел, немножко покрутился возле вокзала и вернулся обратно, хотел уехать на электричке. Наши работники к нему подошли, проверили у него документы, у него в сумке был обнаружен вазелин, верёвка и нож. Его доставили в милицию, инспекторы написали, что он подозрительно себя вёл, поэтому и оказался в милиции. Вот тогда проверили у него группу крови, установили 2 (В), тогда, чтобы не выпускать, они взяли его и передали в Новошахтинский район, где был убит один из подростков. Там он учил в техучилище. Продержали в общей сложности 6 месяцев под стражей. К этому убийству его причасность не смогли доказать.А чтобы оправдать как-нибудь его арест, его обвинили, что он украл аккумулятор для машины, осудили на эти 6 месяцев, которые он уже отсидел,  и отпустили. Всё это было в мтериалах, которые мне на него принесли.

И вас не остановило, что у него другая группа крови?

Мне многие говорили: «Ну, вторая группа, он сразу выпадает!». Я говорю: «Нет, нужно его проверить. Эти материалы я изучил, посылаю следователя к нему на работу». С заданием узнать, был ли Чикатило в командировке во время олимпиады в Москве в 80-м году и в 83-м году в Узбекистане. Когда в бухгалтерии подняли документы (я женщину специально послал, чтобы не было подозрений, чтобы вроде как мы бы проверяли финансовые вопросы), когда она принесла документы, выяснилось – и в Москве, и в Узбекистане он был командирован. А в то самое время и в Москве рядом с аэропортом, и в Узбекистане в ряде населённых пунктов были совершены точно такие же убийства (с отрезанными частями тела) женщин. Я о них знал с самого начала, когда собирал убийства по всему СССР.

Из 36 убийств, на тот момент бывших у меня в производстве был портрет. Много разных художников рисовали  – похожий на Чикатило него пожилой мужчина с портфелем в очках. Якобы видели его в районе обнаружения одной из жертв. Это был тот запас доказательств, который я мог использовать.

Из предоставленных мне материалов я узнал, – вспоминает Исса Костоев, – что Чикатило работал преподавателем профтехучилища, закончил Московский университет, на тот момент он уже работал на электровозостроительном заводе. Семейный человек, у него было двое детей. Мы обратили внимание на два рапорта от работников милиции, что приблизительно в 1984 году (когда уже группа психбольных, заявивших, что они убивали этих людей, сидела под стражей) на железнодорожном вокзале города Ростова они заметили в зале ожидания  мужчину, который, прикрывшись портфелем, в 2 часа ночи, занимался развратными практиками с девицей лёгкого поведения.

Почему они его не задержали?

Нет-нет, вот как всё происходило на самом деле. Видимо, заподозрив, что за ним следят, мужчина вышел, немножко покрутился возле вокзала и хотел уехать на электричке. Милиционеры подошли к нему, проверили документы. В его сумке были обнаружены вазелин, верёвка и нож. Его доставили в милицию, инспекторы  сделали запись: «Он  вёл себя подозрительно, поэтому был задержан».

Но они не выявили его причастность к убийствам?

Они проверили у него группу крови, установили 2 (В). Как выяснилось гораздо позже, ошибочно. Имея всё-таки против него определённые улики, его передали в отделение Новошахтинского района (где был убит один подросток). К этому убийству его «привязать» было нельзя. Чтобы как-то оправдать его арест, его обвинили в краже аккумулятора для машины, осудили на эти шесть месяцев и впоследствии отпустили.

Но если группа крови была вторая, почему Чикатило оказался для Вас подозреваемым?

Мне все говорили: «Вторая группа крови, он выпадает из круга подозреваемых». Но я решил проверить. Чтобы узнать, был ли Чикатило в командировке во время олимпиады в Москве в 1980-м году и в 1983-м году в Узбекистане, мы послали к нему на работу женщину, которая якобы должна была проверить финансовые вопросы. Она выяснила: и в Москве, и в Узбекистане он был в это время в командировке. Одновременно и в Москве рядом с аэропортом, и в Узбекистане в ряде населённых пунктов были совершены точно такие же убийства женщин (с отрезанными частями тела). Я о них знал с самого начала, когда собирал убийства по всему СССР.  Из 36 убийств, на тот момент находящихся у меня в производстве, у меня в распоряжении была одна из фотографий – похожий на Чикатило пожилой мужчина в очках, с портфелем. Якобы его видели в районе обнаружения одной из жертв. Это был тот малый запас доказательств, который я мог использовать в дальнейшем.

Вы задержали его?

Он по этому делу уже был задержан, его подозревали в этих преступлениях. По закону, без дополнительных доказательств, у нас не было права его задерживать. Признаться, я боялся это сделать, но всё-таки пошёл на это… Его доставили к нам, а я обратил внимание, что у него перевязан палец. Указательный.

И на что это указывало?

За неделю до задержания было ещё одно убийство (мальчика-десятиклассника). Школьник, будучи физически крепким, видимо, оказывал ему сопротивление. Когда Чикатило доставили ко мне, я именно на этот палец обратил внимание. Эксперт снял бинт, и стало видно, что это следы зубов. На вопрос: «Откуда повреждения?» – он ответил, что таскал ящики на работе,  где поранился, но там это не подтвердили. Получить санкцию от прокурора было проблемой, я просил: «Перед всеми и перед Богом буду говорить, что это я виноват, что заставил тебя эту печать поставить, если буду не прав. Но только подпиши санкцию на арест». А как только я пригласил судмедэкспертов и врачей, и у него взяли экспертизу на кровь, она оказалась четвёртой.  Чётко, без всякого сомнения. В прошлый раз, при первом его задержании, произошла ошибка эксперта, из-за которой столько убийств  было ещё совершено в последующие годы…

Когда Чикатило сознался?

На шестой день Чикатило сказал, что подумает, на восьмой написал заявление прокурору, что он совершил неслыханно страшные преступления, что вряд ли человек мог совершать более страшные преступления, чем он, но он это делал оттого, что на него находило какое-то психологическое состояние… Что в совершении этих убийств, в страдании этих жертв он находил половое удовлетворение. Я не мог сказать ему: «Ты совершил 30 убийств. Если ты признаешься и будешь помогать следствию, тебя оставят в живых». Он сам это понимал, и я его склонял так: «То, что ты это совершил, я знаю, а вот почему ты это совершал, ты должен объяснить. Может быть, ты – психически больной», и он за это сам уцепился.

И с этого вы начали разворачивать дело…

Когда он начал записывать показания, я читаю: «Первое убийство я совершил в 1978, это была девочка в красном пальто, в городе Шахты, я её убил и выбросил в речку». Такое убийство у меня в документах не значилось. Я сам позвонил в штаб с просьбой, чтобы нашли в Шахтах дело об убийстве девочки в 78-м году. Мне привезли документы из ростовского областного суда, где по этому делу уже был приговорён к расстрелу другой парень – Кравченко, который в Ростовской области отбывал наказание: ранее он был судим за убийство одноклассницы. В Шахтах он был на принудительных работах, за это время успел жениться. Рядом с его домом нашли труп этой  девочки. Самое интересное – в этом деле допрашивался и Чикатило, к нему «плотно подошли», и — никакого результата… Я не успел предотвратить расстрел Кравченко, он уже был приведён в исполнение. По этому и по другим вопросам я возбудил уголовное дело, оставил его местным органам.

Так нужна ли смертная казнь?

К счастью, Чикатило «проскочил», он ушёл на тот свет до того, как Россия ратифицировала шестой протокол Европейской конвенции. К счастью, я подчёркиваю. Но я не представляю себе, что было бы, если бы Чикатило не приговорили к расстрелу. И он, и судья, и прокурор из зала суда бы просто живыми не вышли.  Я вам уже рассказал о судебной ошибке. В моей практике было ещё несколько подобных случаев. Правда, мне тогда удалось перед расстрелом доказать невиновность человека, в том числе, даже одной женщины. Я читал последнюю жалобу Кравченко, где он писал: «Наступит день, когда всем вам будет стыдно, что вы погубили ни в чём не повинную жизнь».

(Прим. ред.: Исса Магометович  с грустью вспоминает: «Я тогда бросил курить, долго держался. И вот читаю эти строки и понимаю, что пальцы  чем-то себе обжёг. Смотрю – сигарета в руке. В таком я был шоке… Когда даётся высшая мера наказания, всё должно быть понятно, как ясный день. А тут такое…»).

А возвращаясь к Чикатило?

Даже когда все убийства были известны, ни один человек к этому маньяку не имел доступа – ни один! Никто не знал, что вообще происходит. А когда он назвал то самое убийство, которого у меня не было  в документах  (мальчик ушёл в шахматный клуб в городе Шахты и исчез, трупа не было), меня это насторожило, естественно. Когда Чикатило сказал, что увёл мальчика из клуба, убил его и закопал недалеко от кладбища города Шахты, я впервые, 18 декабря (арестован он был 20 ноября), заказал машину, собак, охранников, забрал его из тюрьмы и сказал: «Поехали в Шахты, покажешь, где ты его убил и закопал». Когда мы приехали на место, он  начал сам копать, выкопал тело, уже скелет… Только тогда я объявил, что это дело раскрыто. Теперь меня никто не мог упрекнуть, что я  сделал что-то на свой страх и риск. Я пошёл за ним туда, куда он показал.

Что Чикатило делал с жертвами?

Чикатило всё время говорил, что их выбрасывал, однако ни в одном случае мы ничего из этих органов не нашли. Я установил, что он, выезжая в командировки, брал с собой алюминиевую кастрюлю, на этой кастрюле были окалины от прямого попадания огня, не от плиты. Где-то он что-то варил. У меня есть подозрение, что он ел эти части тел, но в этом он не признался. Его основная идея в том, что он с самой юности страдал половым бессилием.

Неужели таких людей нельзя в обыденной жизни отличить от нормальных?

А как? Во всех смыслах это был абсолютно мирный, тихий, трусливый, даже какой-то убогий человек. Его жена мне говорила: «Вы сумасшедший, Андрей и муху не может обидеть, не то что ребёнка убить». Это каким надо быть, чтобы собственная жена, причём, я ей верю,  – ни о чём не подозревала. Чтобы собственная жена на протяжении 12 лет была уверена в его невиновности. Даже психиатрическая экспертиза признала его психически здоровым. Причём экспертизу я назначил не амбулаторную: в течение трёх месяцев он содержался в институте в Москве. За это время выяснили, что у него есть признаки жестокости и мстительности, что он, вне всякого сомнения, испытывает удовольствие от страданий другого человека.

Правильно ли говорят, что Чикатило – порождение советского строя?

Я читал десятки различных публикаций, книг, смотрел  много фильмов в разных странах на тему Чикатило. Наиболее правдиво отражает раскручивание дела Чикатило Ричард Лори, американский писатель, его книга у меня есть. Многие публикации и фильмы были политизированы: Чикатило – порождение коммунистов, утверждают они. Это далеко не соответствует действительности. Да, действительно, Чикатило был в Коммунистической партии, я тоже когда-то был коммунистом. Фактически, ничего политического здесь нет.

Можно ли Чикатило назвать преступным гением?

Не думаю. Он был просто мерзок.  К сожалению, ему  долго везло. Он не был гением, его просто плохо ловили.

Фото: www.zakonia.ru

Опубликовано в газете «Пражский телеграф» №23/316

Join @prazskytelegraf on Telegram

Биография добропорядочного гражданина и обратная сторона медали

На некоторых снимках он как-будто издевается над окружающими.

Родился будущий маньяк в 1936 году в Харьковской области, отец был призван на фронт к началу войны, но особого героизма не показал, даже сдался в плен. Позже американцы его освободили и выдали СССР, а на родине его отправили в лагерь. Это, пожалуй, можно считать единственным черным пятном в биографии любителя коммунистической литературы, педагога, снабженца, инженера, тихого и спокойного мужа и отца.

Можно догадываться, что военное детство Андрея было крайне тяжелым. Например, он полагает, что у него был брат Степан, которого съели. Вполне возможно, что эта история выдумка, не исключено, что Степан был, а съели его сами родители. Никаких документальных подтверждений наличия брата нет. Быть может, мама придумала эту историю, что уберечь Андрея от шастанья по улицам, где на самом деле полно людей, которым голод застилает разум. Учитывая военные годы и голод на Украине опасения матери могли быть оправданными.

О том, что психика мальчишки была расшатанной можно судить даже по тому, что до 12 лет он мучился от недержания мочи, впрочем, это мучило и его мать, которая, видимо устав от бесконечных стирок, била его за очередную лужу на постели. Среди сверстников ему тоже регулярно доставалось, еще бы – сын предателя. Мальчик мог разреветься по любому пустяковому поводу. К тому уже с детства он носил очки и это тоже было поводом для измывательств.

Чикатило. Фото из школьного альбома.

После того как окончил школу он пытается поступить на юрфак МГУ, но не проходит по баллам. Но ему было удобнее обвинить в этом отца, дескать, его проступок стоит ему карьеры. Становится студентом училища связи, затем получает и высшее образование. Служит в погранвойсках в Средней Азии, а затем и в Берлине. После армии он переезжает в небольшой поселок под Ростовом-на-Дону, где работает инженером телефонной станции. В это же время периодически пишет в районную газету.

Темы для статей он выбирал весьма серьезные: образование, перепись населения, спортивные соревнования, патриотическое воспитание молодежи, трудовые подвиги. В 1965 году он становится руководителем комитета по физкультуре и спорту, поступает на филфак на учителя русского языка. У него имелись явные филологические наклонности, к тому же он любил читать.

С супругой Андрей познакомился через сестру, он был скромен в общении с девушками и не знакомился ни с кем. Его будущая жена Феодосия тоже не могла похвастаться вниманием лиц противоположного пола, но она тоже производила впечатление благопристойного человека, работала заведующей детского сада. Буквально через полтора месяца они поженились. Супруга была уверена, что очень удачно выскочила замуж. Еще бы, муж не пьет, не курит, работящий. В их семье не было скандалов, они копили деньги и смогли приобрести предмет всеобщей зависти – «Москвич». В 1989 году супруги развелись, но их развод был фиктивным, так они получили еще одну квартиру.

Андрей Чикатило со своей семьей.

Ничего не обычного в жизни товарища Чикатило не происходило. Подобные факты в биографии имеют многие советские граждане. Но зверское нутро прорывалось наружу и сдержать его Андрей уже не мог. В 1970 году он устраивается на работу учителем физкультуры, а затем русского языка. Школа была интернатного типа. Уже тогда окружающие стали замечать странности в его поведении. Он был слишком мягок, мог погладить учениц, а потом стал ходить по интернату и подозрительно долго задерживать у комнат девочек. Но скандал тогда никто раздувать не стал.

Но его домогательства стали более открытыми и, в конце концов, его выгнали со школы после жалобы двух школьниц о домогательствах. И даже после этого его ни судили, не посадили, не взяли на учет, а просто уволили.

После этого он устраивается работать в ГПТУ и заводит себе любовницу. Это, пожалуй, были его единственные нормальные отношения. Вполне возможно, останься он с ней, последующих событий не было бы. Но его сокращают и он переезжает в Шахты. Тут он снова устраивается поближе к детям, и снова пошли слухи о том, что новый педагог очень любит смотреть за спящими мальчишками. Но и тут руководство учебного заведения не принимает никаких мер, полагая, что так ребята мстят педагогу за требовательность.

Первое безнаказанное преступление развязало ему руки

Так выглядел добропорядочный советский гражданин.

Первое преступление, которое считается началом «карьеры» маньяка, произошло в 1978 году. Но, справедливости ради стоит отметить, что суд исключил это происшествие из списка дел Чикатило ввиду отсутствия доказательств. Жертвой стала 9-летняя девочка и подозрения пали на недавно освободившегося педофила Александра Кравченко. Логика следователей вполне прозрачна – бывших педофилов не бывает.

Между тем жена Кравченко утверждает, что в этот вечер муж находился дома и никуда не отлучался. Его отпустили. Но не прошло и месяца, как Кравченко попадает в милицию уже по другому делу – кражу. Тут-то его и смогли дожать, подсадили его в камеру к рецидивисту, от которого тот постоянно получал побои и угрозы, тем временем жене угрожали, что она пойдет за соучастие в убийстве. Женщина подписала все необходимые документы, Кравченко посадили на 15 лет. Но родственники добились пересмотра дела и его казнили. Спустя семь лет после этого выяснилось, что Кравченко невиновен.

Несмотря на то, что Чикатило смог избежать наказания, он испугался и затаился на три года. Испугаться были причины, он буквально прошел по краю. Дело поручили вести опытному следователю, который тут же опросил местных жителей с особой тщательностью. Они то и рассказали о том, что накануне видели его с мужчиной, даже составили фоторобот, по которому начальник Чикатило опознал своего подчиненного. Но тут изменилась ситуация с Кравченко и про Чикатило забыли, ведь уже появился обвиняемый по делу, который пишет чистосердечное признание. Формальный подход, который стоил жизни полусотням людей.

«Дело дураков»

Пока милиция арестовывала не тех, настоящий маньяк продолжал свое страшное дело.

Именно так прозвали дело, которое велось по трупам, которые оставил после себя маньяк, начиная с 1981 года. Следователи объединяли дела в одно, понимая, что все эти чудовищные деяния совершает один и тот же психопат.

Следователи были уверены, что нормальный человек не может творить такое, поэтому проверялись лица, которые состояли на учете у психиатров. Так был задержан Шабуров И Каленик – оба имеющие психиатрические диагнозы, оба они попали в милицию по другим делам, но довольно скоро стали главными подозреваемыми в серии убийств. Признательные показания, которые они давали, вносились в огромные тома дела.

Фигуранты дела путали пол детей, обстоятельства, время совершения, но зато подписывали все, что им подсовывали следователи. На все эти не состыковки махнули рукой, мол, ну что с них взять, вообще-то дело о психбольных.

Позже стало ясно, что следователи задавали наводящие вопросы, а подозреваемые соглашались с предложенными вариантами. На том и строился допрос. Двое подозреваемых находились за решеткой, а в близлежащих городах продолжались убийства. Закрыли «дело дураков» только в 1985 году, тогда же отпустили обвиняемых. К этому времени число жертв настоящего маньяка перевалило за полтора десятка.

Разъездная работа – как секрет неуловимости

Долгие годы он оставался неуловимым.

Если бы в 1984 году маньяка е назначили начальником отдела снабжения на одном из производств, то, вероятнее всего, его бы поймали раньше. Но его работа предполагала разъездной характер, поэтому он совершал преступления по всей стране.

В сентябре 1984 года он попадает в руки ростовской полиции. На него обращают внимание двое сотрудников милиции. Маньяк подозрительно себя вел и все время околачивался на территории вокзала, рядом с которым уже нашли 7 трупов. Милиционеры даже установили за ним наблюдение и выяснили, что он бесцельно ездит по разным маршрутам, пересаживаясь с одного автобуса на другой, приставал к девушкам. Его задержали до выяснения, оказалось, что в его портфеле веревка, нож, полотенце, мыло, вазелин. Но снабженец не растерялся, сказал, что веревкой завязывает коробку, ножом отрежет лишнюю веревку, ну а вазелин ему нужен для бритья.

Вещи Чикатило в качестве экспонатов в музее МВД.

Тогда же у него взяли анализ крови и выяснив, что она второй группы, а не четвертой, отпустили. Все биологические жидкости, оставленные на трупах, принадлежали человеку с четвертой группой крови. Тогда-то и пошло мнение о том, что Чикатило обладал редкой особенностью – биологические жидкости по группе крови отличались от его настоящей группы крови. Позже появилось мнение, что этот миф был создан для того чтобы оправдать ошибку лаборатории.

В самом начале у следователей и вовсе не было никаких биологических следов преступника – места преступления обнаруживались слишком поздно, когда все следы стерло временем. Только когда число жертв перевалило за два десятка, стало известно, что группа крови преступника 2 или 4. Повторное исследование доказало 4 группу. Даже опытные следователи недоумевали, что этот скромный и среднестатистический человек, который побаивается свою жену, и краснеет, сдавая анализы биологических жидкостей, может превращаться в настоящего зверя.

«Лесополоса»

Город Шахты сотрясало одно происшествие за другим.

После того как его отпустили он убил еще 21 человека. Это было настоящим вызовом милиции, население негодовало, руководство системы готово было срывать погоны. Были принято решение пойти на крайние меры. В 1985 году была объявлена операция «Лесополоса», которая проходила под контролем ЦК КПСС. Эту операцию до сих пор называют самой широкомасштабной правоохранительной из всех, что есть в советской и российской истории.

Было проверено 200 тысяч человек и раскрыто более тысячи преступлений, в том числе и тяжких. Пополнили базу людей с сексуальными отклонениями на 50 тысяч человек, почти 6 тысяч человек с психическими нарушениями. Во время операции было организовано постоянное патрулирование железных дорог и леса, который к ним прилегает.

Именно во время этой операции к делу примыкает психиатр Александр Бухановский. Именно он сразу выдвинул мнение о том, что преступник человек среднестатистический и ничем не примечательный, не имеет психических диагнозов. Дело дошло до того, что в электричках постоянно ездили сотрудницы полиции, переодетые в штатское, которые должны были выступить приманкой.
Чикатило не мог не видеть происходящего и затаился, за весь 1986 год он не совершил ни одного убийства, в последующем стал убивать за пределами области. К тому же командировки по всей стране позволяли ему на долгое время остаться незамеченным.

Задержание Чикатило

До последнего он верил, что ему удастся избежать наказания.

Назначенный по этому делу новый следователь Костоев, изучив материалы дела, обратил внимание на Чикатило, который ранее проходил по этому делу. Установил за ним наблюдение и понял, что он до сих пор ведет себя подозрительно, то и дело липнет к детям, девушкам. 20 ноября, он поехал в больницу, для этого даже пришлось отпроситься с работы. Его беспокоил палец, который ему прокусила последняя жертва.

После больницы он вернулся домой, взял трехлитровую банку и пошел в ларек за пивом. Милиционеры задержали его около пивного ларька, где он снова пытался с кем-то познакомиться. Подозрительным следователям показалось то, что высокий здоровый мужчина нес в сетке трехлитровую банку, в которой было около полулитра пива. Дома у него обнаружили обувь, которая подходила по размеру и отпечатку следа с имеющимися в деле как обнаруженными на месте убийства, портфель все с тем же содержимым и молоток.

Советское законодательство подразумевало трехдневный срок содержания под стражей, а прямых улик против Чикатило не было, сам он ни в чем не признавался. Тогда на помощь пришел психиатр Бухановский, который уже изучал личность предполагаемого убийцы. Психиатр не делал ничего особенного – он просто зачитал ему некоторые выдержки из его же психологического портрета. Маньяк не выдержал, расплакался и во всем признался. Бухановский утверждал, что Чикатило желал скрыть свои фантазии, поскольку был уверен, что только он подобное испытывает, слова врача его разочаровали.

Перед казнью.

Дело Чикатило состоит из 220 томов, он прошел три психиатрические экспертизы и все они признали его вменяемым и отдающим отчет в своих действиях. Примечательно, что на время судебного процесса, в клетку Чикатило посадили для защиты, был велик риск, что во время процесса кто-то из родных расправится с ним. Для зачитывания приговора понадобилась два дня, после того как судья произнес «расстрел» зал аплодировал.

До последнего он не верил, что его судьба решена, даже в камере смертников он делал зарядку, хорошо питался. Казалось, что ничего ее не беспокоит. Ведь он писал одно прошение за другим. Даже президенту Борису Ельцину. Учитывая его красноречие и явный писательский талант, письмо получилось трогательным и с правильными акцентами. Он писал о том, что потратил 40 лет своей жизни для работы во благо страны, что всю жизнь жил интересами коммунистической партии, а теперь хочет жить в свободной и демократической стране. Дело же полностью сфабриковано, а сам он имеет психиатрический диагноз.

После того как в начале 1994 года его прощение президентом России было отклонено, 14 февраля приговор был приведен в исполнение. В своей прощальной записке, человек, который ради собственного удовольствия загубил полсотни жизней, слезно просил сохранить свою…

Понравилась статья? Тогда поддержи нас, жми:

30 лет назад, 15 октября 1992 года, суд в Ростове приговорил к расстрелу Андрея Чикатило — самого известного советского маньяка, убившего по меньшей мере 44 человека. Имя Чикатило стало нарицательным, его преступления вошли во все учебники по криминалистике, а образ преступника оставил заметный след в массовой культуре. Задержать советского маньяка №1 удалось следственной группе во главе с Иссой Костоевым, заместителем руководителя отдела по расследованию особо важных дел прокуратуры РСФСР. В канун годовщины приговора маньяку Исса Костоев дал эксклюзивное интервью корреспонденту «Ленты.ру» Игорю Надеждину, в котором рассказал уникальные подробности охоты на Андрея Чикатило.

«Лента.ру»: Как вы начали работать по делу Андрея Чикатило?

Исса Костоев: Все началось с того, что в июне 1985 года в прокуратуре СССР в Москве прошло большое совещание, на котором изучали «дело дураков» — конфликт между одним из лучших в СССР прокуроров-криминалистов Владимиром Казаковым с одной стороны и прокурорами и милиционерами Ростовской области — с другой.

Суть дела была в следующем: в 1982-1983 годах в Ростове были изнасилованы и убиты четверо детей. По обвинению в этих преступлениях 8 сентября 1983 года задержали 19-летнего Юрия Каленика, состоявшего на учете в психоневрологическом диспансере.

Тогда из Москвы в помощь местным сотрудникам направили Казакова, который пришел к выводу, что арестованный Каленик невиновен. Анализируя материалы, прокурор нашел еще 17 схожих убийств, часть которых ростовские милиционеры просто попытались скрыть.

Чтобы разобраться в ситуации, 2 октября 1984 года была создана объединенная следственно-оперативная группа. Ростовские правоохранители продолжали утверждать, что убийства совершили Каленик и его друзья, также страдавшие психическими заболеваниями.

В итоге 26 мая 1985 года Владимир Казаков написал большую докладную записку на имя заместителя прокурора РСФСР Наместникова, курировавшего следствие по особо важным делам, в которой сообщил о нестыковках в показаниях арестованных и ряде фальсификаций.

Кроме того, Казаков указал, что в Ростовской области откровенно саботируют работу по реальному раскрытию серии преступлений. В ответ ростовские правоохранители обвинили Казакова в том, что он перетягивает одеяло на себя ради карьерного роста.

Получилось, что с одной стороны стола сидел Казаков, а с другой — человек пять из руководства прокуратуры и УВД Ростовского облисполкома. За столом разбирали факты, ростовчане приводили аргументы, но Казаков их разбивал. Быстро стало понятно: областные правоохранители действительно саботируют расследование серии убийств.

Они просто нашли удобных стрелочников из числа психически больных молодых людей, которые почти наверняка писали свои признательные показания под диктовку. Тогда Рекунков принял решение передать дело следователю прокуратуры РСФСР. И назвал мою фамилию.

Почему выбор пал именно на вас?

Дело в том, что в 1982-1984 годах я в обстановке секретности расследовал в Ростовской области несколько уголовных дел о коррупции — отправил на скамью подсудимых 18 прокуроров, десять адвокатов, несколько судей, в том числе председателя районного суда.

Кроме того, я получил данные о причастности к взяточничеству первого заместителя министра сельскохозяйственного машиностроения СССР Вишнякова. Только накануне Нового года я вернулся в Москву. Но генпрокурор СССР, судя по всему, решил, что я хорошо знаю реалии Ростова-на-Дону, и я вновь оказался там.

Был ли кто-то из руководителей милиции и прокуратуры Ростовской области наказан за то, что саботировал расследование убийств?

Нет. И я до сих пор корю себя за это. 19 августа 1985 года прокуратура РСФСР возбудила уголовное дело в отношении работников органов внутренних дел Ростовской области, допустивших нарушение социалистической законности, но уже в октябре расследование было передано из Москвы прокурору Ростовской области Александру Янюшкину. А тот 25 ноября 1985 года дело против милиционеров и вовсе прекратил — за недоказанностью. Формулировка была такая: «Показания лиц, якобы подвергшихся насилию со стороны милиционеров, непоследовательны и противоречивы. Кроме того, до настоящего времени их причастность к совершенным убийствам полностью не исключена, а объективных данных, что к избиениям причастны сотрудники милиции, в ходе следствия не получено».

«Мальчиков и девочек убивали по-разному»

Формально я принял дело 10 ноября 1985 года. После ознакомления с материалами дела и выработки версий у меня возник серьезный конфликт со вторым руководителем группы — заместителем начальника УВД Ростоблисполкома, полковником милиции Павлом Чернышовым. Он никак не хотел отказываться от своей версии, что эти убийства совершили арестованные по «делу дураков». Поэтому я поставил вопрос о его замене.

В тот же день состав следственно-оперативной группы был полностью изменен: вторым руководителем назначили Владимира Колесникова, в то время замначальника управления уголовного розыска (УУР) УВД Ростоблисполкома. В группу сразу включили 44 человека, в том числе 16 следователей и 22 оперативника.

Набрав определенный массив, мы стали искать общие черты преступлений — исследовать modus operandi, почерк преступника. В итоге довольно быстро было отобрано более 50 схожих дел: в них извращенец (тогда слово «маньяк» еще не было в ходу) действовал по одной схеме.

Он наносил жертве множественные удары, преимущественно в глаза, вырезал наружные и внутренние половые органы, а одежду жертвы уносил и выбрасывал в стороне от места убийства. Такие преступления совершались в самых разных регионах: в частности, в Ростовской, Владимирской, Свердловской и Ленинградской областях, Подмосковье, Адыгее и Запорожье.

Мы сразу исключили корыстный мотив — большинство ценных вещей нашли рядом с жертвами. По ряду эпизодов была обнаружена сперма IV группы. Криминологический портрет предполагаемого преступника с участием ведущих специалистов страны был составлен вскоре после того, как я принял дело к производству.

По мере работы в него вносились определенные коррективы. Между тем только за первый год розыска мы проверили на причастность к «ростовской серии» 3,5 тысячи психбольных, 530 лиц, склонных к половым извращениям, и 357 ранее судимых за половые преступления.

Попутно наша следственная группа только за первый год раскрыла более ста других преступлений, по которым к ответственности привлекли 56 человек.

Приоритетной в нашей работе была версия, что преступник — сотрудник правоохранительных органов: уж очень он ловко проходил через все заслоны. Поэтому в обстановке строжайшей секретности мы проверяли всех милиционеров, военнослужащих и работников прокуратур.

Широко известно название дела Чикатило — «Лесополоса». Как оно появилось?

Само название — просто условность. Я не знаю, кто его придумал. В тот момент у нас в деле были убийства, совершенные в парках, лесах, у платформ, и только в двух или трех действительно фигурировала ветрозащитная полоса вдоль полей, которую в Ростовской области называют лесополосой.

Собственно, еще в 1984 году штаб Ростовского УВД разработал план прикрытия наиболее вероятных мест появления извращенца-убийцы, но когда мы стали изучать этот план, то выяснили, что он не работает. По сути это была просто формальная бумага, подшитая в дело.

И 15 ноября 1985 года мы начали все с начала. Договорились со штабом Закавказского военного округа — и военные летчики провели новую фотосъемку всех мест обнаружения трупов в Ростовской области. Одновременно проанализировали способы убийств и выяснили, что мальчиков и девочек убивали по-разному: травмы на телах сильно отличались.

Поэтому даже появилась версия, которую отрабатывали до последнего дня: в области действуют два разных преступника, один охотится на мальчиков, а второй — на девочек. Проанализировали дни убийств: выяснили, что из 24 преступлений шесть были совершены во вторник, шесть — в четверг, три — в субботу и только одно — в понедельник.

В остальных случаях дни смерти жертв установить не удалось. На основании этих данных Владимир Колесников разработал новую схему физического прикрытия: на каждом полустанке по специально составленному графику дежурили сотрудники милиции в форме и в штатском, переписывая всех одиноких мужчин и устанавливая личность каждого человека без документов.

Схема оказалась очень эффективной: только за январь-февраль 1986 года она позволила раскрыть 16 убийств, 46 изнасилований и 76 фактов мужеложества — в то время уголовного преступления. Именно план, разработанный Колесниковым, и получил условное название «Лесополоса». Позже так станут называть и само дело Андрея Чикатило, и нашу группу.

«Убийцу ловили на живца»

Несмотря на эффективность плана «Лесополоса», извращенец в наши сети никак не попадался. И в конце 1986 года Владимир Колесников разработал и запустил еще один план под условным названием «Манок».

Теперь по вторникам и четвергам в места, которые могли привлекать преступника и где ранее уже совершались убийства, запускали переодетых в штатское молодых сотрудниц милиции, которых скрытно сопровождали оперативники уголовного розыска. Убийцу ловили на живца.

Аналогичные мероприятия тогда же проводили сотрудники областного управления КГБ СССР и военные следователи. И пускай до апреля 1988 года извращенца мы не поймали, число половых и тяжких преступлений в регионе сильно сократилось: вся область знала, что ловят маньяка, хотя громко об этом и не говорилось.

Вы привлекали психиатров к работе по поиску маньяка?

Широко распространена версия, что сыщики якобы обратились к доценту Ростовского медицинского института Владимиру Бухановскому, а тот составил психологический портрет маньяка, который совпал с Чикатило. Но в уголовном деле этого портрета нет — он появляется только в последних томах и датирован аж 1991 годом.

На самом деле к Бухановскому за портретом никто не обращался, о его роли я расскажу чуть позже. Гораздо раньше, в 1986 году, мы с Колесниковым обратились в институт Сербского. Его специалисты проанализировали известные нам факты и подготовили «Консультативное заключение психиатров ЦНИИ общей и судебной психиатрии имени Сербского».

Кроме того, они дали рекомендации по поиску преступника. Честно скажу — там было несколько рациональных зерен, которые позволили раскрыть несколько других сексуальных преступлений, но в поисках именно «ростовского извращенца» помогли мало. А составленный психологический портрет убийцы вообще оказался мимо.

Когда в Ростовской области началась охота на Чикатило, он затаился?

Да, до апреля 1988 года извращенец никак себя не проявлял. На всех совещаниях я не уставал повторять то, что сказал на самом первом: только активный поиск всеми силами милиции и прокуратуры может дать нам результат. Если этот извращенец через нас пройдет невыявленным, мы его или вообще не поймаем, или поймаем очень нескоро.

Но шли дни, недели, месяцы, а неизвестный оставался неизвестным. Правда, и преступления прекратились. Многие заговорили о том, что преступник либо арестован по другому делу, либо покончил с собой.

Я и сейчас уверен: он хорошо знал про все наши мероприятия, его кто-то информировал. Поэтому в период особо активного поиска дома не гадил. Теперь уже не секрет, что у Чикатило было удостоверение внештатного сотрудника милиции, а к этому документу в советские годы было совсем другое отношение, чем сейчас.

«Поцарапанное лицо и грязные ноги»

Переломным моментом в охоте на убийцу стала весна 1989 года. Годом ранее, 8 апреля 1988 года, на пустыре возле города Красный Сулин Ростовской области нашли тело неизвестной женщины с характерными повреждениями. А 17 мая возле Иловайска обнаружили девятилетнего Алешу Воронько: маньяк вспорол ему живот и отрезал гениталии.

Материалы быстро попали в нашу группу, и мы активизировали поиск. Одноклассник Воронько описал высокого мужчину с золотыми зубами и спортивной сумкой, который с автобусной остановки ушел вместе с Алексеем. Криминалисты по нему составили знаменитый фоторобот — наиболее известный портрет разыскиваемого Чикатило. Затем в преступлениях наступила долгая пауза — девять месяцев. Но с 9 марта 1989 года по 13 ноября 1990 года убийства возобновились: были найдены тела 12 жертв. При этом извращенец словно специально проходил мимо всех постов — так мне тогда казалось.

Только позже я узнал, что он регулярно попадал в поле зрения патрульных, на него просто не обращали внимания. Уверяю, если бы 13 ноября 1990 года на место его последнего убийства мы с Колесниковым не выехали лично — он ушел бы и тогда!

Как вы напали на след Чикатило?

Его последнюю жертву нашли рядом со станцией Зверево. Я узнал, что убийство было совершено вчера или позавчера, и стал выяснять, кто дежурил рядом со станцией в эти дни. Оказалось, это был милиционер по фамилии Рыбаков. Вызвали его, изучили его рапорт о дежурстве, и среди прочих была фамилия Чикатило.

По словам Рыбакова, это был пожилой безобидный мужчина. Вот только у него было поцарапанное лицо и грязные ноги. Он на опушке леса стал общаться с грибниками, милиционер подошел к нему, попросил паспорт и записал данные. Потом этот мужчина сел и уехал вместе с сумкой.

Он не догадался. Но записал фамилию мужчины — Чикатило, а потом передал по телефону в штаб. Узнав это, мы с Колесниковым поехали в Ростов, стали поднимать сводку, а в ней этой фамилии нет. При этом в исходных материалах она была.

Стали разбираться, и нам начальник штаба УВД майор Виктор Бураков сказал: «Этого Чикатило уже проверяли несколько раз, но у него вторая группа крови, а у извращенца, которого мы ищем, — четвертая. Поэтому мы его отсекли». Как оказалось, Чикатило целых пять раз засекали рядом с местами убийств, а в 1979 и 1981 годах даже проверяли на причастность.

При этом уже после ареста было точно установлено, что и кровь, и сперма у него IV группы. Просто первый эксперт допустил ошибку, неправильно установив группу Чикатило — II. Тогда, с теми реактивами, подобная ошибка периодически проскакивала, но я-то о ней знал. Когда в Смоленске ловили маньяка Стороженко, там тоже первоначально указали, что у него II группа, и только повторная проверка показала — все-таки IV.

Утром мы с Колесниковым попросили зайти майора Буракова, который координировал работу криминалистов, и спросили его про этого Чикатило. Коллега принес карточки на подозреваемого и рапорт милиционера Амирханова.

Согласно этому рапорту, в 1981 году Чикатило задержали на вокзале за секс с проституткой в зале ожидания. В этом рапорте, среди прочего, было указано: в портфеле задержанного лежали кухонный нож, банка с вазелином и шпагат. Что касается карточек, то это были так называемые объективки — листы со всеми известными данными. Их для простоты анализа составляли на всех, кто попадал в поле зрения милиции.

Но нашей группе эти материалы так и не передали: эти два тома лежали в личном сейфе полковника (ныне генерал-майора) Павла Чернышова вплоть до его назначения на должность главы МВД Чечено-Ингушской АССР в 1987 году. Только тогда он передал их в штаб, майору Буракову. В дело их вложили уже после того, как мы с ним ознакомились.

«То, что я совершал, страшно»

Следующим утром я вызвал к себе прикомандированную следовательницу Павленко и говорю: «Никому ничего не говори — просто поезжай, пожалуйста, на электровозоремонтный завод, где работал Чикатило. Посмотри в кадрах, был ли он в командировках в Узбекистане в конкретные дни 1980-1981 годов и был ли он в Москве в дни Олимпиады-80. А потом мне доложишь».

Он был и там, и там. Тогда я истребовал данные по убийствам — и оказалось, что во время командировок Чикатило в Узбекистане произошло два убийства, а в подмосковном Домодедове — еще одно. Потом всплыло, что, когда Чикатило преподавал в профтехучилище, мальчики в общежитии жаловались, что он залезал к ним под одеяла.

И тогда я вначале потребовал от Владимира Колесникова установить за Чикатило наружное наблюдение, а затем добился от прокурора области санкции на арест подозреваемого. Причем не на задержание — сразу на арест под мою личную ответственность.

А отправили Чикатило не в обычное СИЗО, а в тюрьму КГБ — в этом мне помог знакомый генерал. Я боялся, что в милицейском изоляторе местные сотрудники могут все испортить.

Каким было ваше первое впечатление от задержанного Чикатило?

Чикатило брали прямо на улице 20 ноября 1990 года — когда он шел с банкой пива. Я увидел его после задержания в ОВД Новошахтинского горисполкома и сразу обратил внимание, что один палец у него перебинтован. А примерно за две недели до этого в Шахтах был убит школьник — ученик 10-го класса, сын капитана милиции. И перед смертью этот парень очень серьезно сопротивлялся убийце. Я с этого и начал разговор — спрашиваю у Чикатило: «Что у вас с пальцем?»

Потом задержанного раздели, обыскали и взяли у него смывы. А затем Чикатило поместили в камеру местного управления КГБ, и вплоть до 18 декабря никто, кроме меня, не имел к нему доступа.

Как он вел себя в камере?

В первые два дня Чикатило был разговорчив, а к концу третьего, к вечеру, просто застыл. Он застыл полностью — ни эмоций, ни реакций, ни единого слова. И я, чтобы как-то его расшевелить, стал рассказывать ему про одно из первых преступлений, которое маньяк совершил еще 12 лет назад.

Тогда Чикатило совершил большую ошибку — оставил живого свидетеля. И воспоминания о тех событиях были для него очень болезненными. Он испугался и растерялся. В тот момент между нами было очень жесткое и напряженное психологическое противостояние. Я даже думал ему сказать: «Вот ты сейчас во всем признаешься, и тебе смягчат наказание». Но в итоге говорить не стал — было ясно, что Чикатило ждет только расстрел.

«Слушайте, Андрей Романович, у меня нет никаких сомнений, что все эти десятки жестоких преступлений, убийств детей совершили именно вы. Я только не понимаю — зачем? Может, у вас проблемы в плане психики?» — сказал я ему. И он стал говорить — мол, да, я все это делал, не отрицаю, но может, меня сначала как-то вылечить, а уж потом судить?

И тогда я убедил его записать на бумаге все, что происходило: сослался на то, что без этого никакого лечения не будет. И он составил свое первое заявление на имя генпрокурора СССР. «То, что я совершал, — страшно, моя психика может не выдержать воспоминаний об этом. Но все это было», — такими были слова Чикатило в заявлении.

«На меня находило страшное затмение»

Чикатило надеялся, что его спасет диагноз. Но при этом мне нужно было, чтобы он стал рассказывать о своих преступлениях. И я все думал, как этого добиться. На следующий день, часов в 10 утра, придумал: позвонил в штаб майору Буракову и говорю: «Найди мне на час любого врача-психиатра».

И он мне нашел доцента-психиатра Ростовского медицинского института Владимира Бухановского. «Мы сейчас пойдем к человеку — он будет говорить, как в беспамятстве и кошмаре совершал убийства. Твое дело — поддакивать, что такие случаи бывают. А я тебя представлю великим человеком», — объяснял я доценту.

«Знаете, когда я вижу безлюдное место и оказываюсь там с жертвой, на меня находит какое-то страшное затмение. Оно отступает, только когда я человека изрежу и раскромсаю. А после часто идет дождь», — что-то такое рассказывал Чикатило, а Бухановский ему кивал. Так маньяк начал давать свои показания.

Чикатило описывал свои преступления в деталях?

Да, причем начал с самого первого — в 1978 году, в Шахтах: «Это была девочка в красном платье. Я ее убил, изрезал, надругался и бросил в реку». А такого убийства у нас нет. И я срочно звоню в Шахты, велю поднимать все дела, которые могут подходить под описание.

И только я отпустил маньяка, мне звонит следователь из КГБ и говорит: «Привез вам дело об убийстве той самой девочки — девятилетней Лены Закотновой — в Ростовском областном суде. Только там человека расстреляли два года назад».

Меня передернуло. Я взял у следователя материалы, поднялся к себе в кабинет и стал читать. Нашел в них последнюю жалобу осужденного Александра Кравченко в Президиум Верховного суда СССР с просьбой о помиловании на 42 листах. «Наступит день, когда всем тем, кто меня, невинную мою душу, губит, когда всем вам будет стыдно», — писал он.

Я к тому моменту не курил уже четыре месяца, но тут спустился к дежурному, взял пачку и дымил до тех пор, пока не обжег пальцы. Я не находил себе места. Кравченко так стонал, так просил, а его расстреляли ни за что.

Уже позже я инициировал пересмотр этого дела. Я понимал, что кому-то из моей бригады придется ехать на Украину к матери осужденного и говорить ей, что ее сына расстреляли по ошибке, что он ни в чем не виноват и все виновные будут наказаны. Из всей бригады вызвался только следователь Ничипоренко — у него на Украине были родственники.

«Не пишет мне сын, я его во сне вижу часто. У него ноги мерзнут, я это чувствую. Я ему связала шерстяные носочки. Вы, если его увидите, не могли бы ему от меня эти носочки отдать?» — передал мне ее слова Ничипоренко. У меня от этой истории до сих пор шрамы на сердце.

Самое печальное в этом деле для меня то, что Ростовский областной суд признал Чикатило виновным в убийстве Лены Закотновой, первом из всей серии. Его приговорили к исключительной мере наказания. А когда страсти улеглись, Верховный суд России рассмотрел дело Чикатило в кассационном порядке и оставил в силе приговор в тиши кабинетов. При этом из обвинения исключили эпизод с убийством Закотновой, за который был расстрелян невиновный человек — Александр Кравченко. Почему? Да потому что Верховный суд в 1981 году утвердил смертный приговор невиновному. И люди, имевшие отношение к этому судебному решению, продолжали там работать. В этом — великая трагедия.

«На нем кровь должна быть постоянно»

Какие у Чикатило были мотивы для убийств, сказать сложно. Например, его как-то уволили с работы, а он считал себя очень талантливым и очень умным. Увольнение было для Чикатило болезненным, и он начал убивать детей одного за другим. У него в голове были какие-то страшные тараканы, отклонения, мстительность.

Но при этом он совершенно точно был дееспособен, в этом сомнений нет. К 18 декабря 1990 года я закончил записывать убийства Чикатило — их набралось 55.

У милиции на этого мальчика было разыскное дело как на пропавшего без вести. И я решил везти Чикатило на место, чтобы он показал, где находятся останки ребенка. Мы приехали в Шахты, и маньяк сказал: «Везите меня на кладбище». Мы отвезли. Там Чикатило побродил у забора, нашел какое-то место и сказал копать там.

И вскоре мы достали из земли скелет мальчика в сандалиях и с какой-то игрушкой. Понимаете, никто не знал, что мальчик убит. Его искали как ушедшего из дома, искали в Москве, на БАМе, в других регионах. Верили до конца, что он жив.

Насколько искренним был Чикатило на следствии?

Не был, некоторые преступления из него приходилось буквально вытаскивать. Не бывает так, что человек, который все время таился, вдруг будет рассказывать тебе все начистоту. Чикатило все время твердил о своей болезни, страданиях и муках. Конструкция «я убил» ему очень не нравилась — он предпочитал другие: «Я разделался с ним», «Я был в сумасшествии».

Некоторые вещи мне были непонятны: скажем, одного ребенка он убил на левом берегу Дона, а потом часть вещей жертвы отнес в одну сторону, а другие — в другую. На вопрос, зачем так делать, Чикатило отвечал просто: «Мне это доставляло удовольствие». Я работал с ним очень аккуратно — пока он надеялся, что диагноз его спасет, то очень много рассказывал.

А потом его из тюрьмы КГБ перевели в милицейское СИЗО, стали там прессовать, обращаться с ним жестко. Он начал догадываться, что расстрела не избежит, и в суде откровенно прикинулся психом: нес всякий бред, показывал залу свой половой орган и так далее.

Вы могли бы назвать Чикатило умным человеком?

Скажу так: он очень ловко охотился на детей — был изобретателен в том, как завлечь своих жертв. Видел, что девушка легкого поведения, и сразу звал к себе. Мол, выпьем, посидим, у меня все есть. Но как-то ему попалась отличница и медалистка, с которой бы такое никогда не сработало. Она сидела на остановке, ждала автобус.

Он ей говорит: «Вы куда едете?» Она: «В Новошахтинск, а вы?» — «Я тоже, но автобуса долго нет. Через рощу — другая дорога, там тоже автобусы ходят. Я иду туда. Пойдем вместе? Так быстрее будет». Эта девочка не знала район вокруг рощи Авиаторов, согласилась — и поплатилась жизнью за это. Она не могла поверить, что с виду безобидный мужчина с сумкой может быть опасен. Другой мальчик, хороший, прилежный, ехал к маме с экзамена в Ростове.

«У меня на даче есть целый альбом с марками, мне он уже не нужен. Ты мне поможешь там дрова переложить, а я тебе отдам этот альбом», — сказал маньяк. И все — через три-пять километров от следующей остановки автобуса, в лесу, позже нашли труп этого парня.

Чикатило вообще был изобретателен и при этом очень осторожен. Ни в его образе жизни, ни в его поведении ничто не указывало на то, что он — серийный убийца. Когда я сказал его жене, что ее муж — маньяк, та не поверила: «Андрей за всю жизнь мухи не обидел — какие там убийства. На нем же кровь должна была быть постоянно». И это — его жена. Что же о других говорить?

«Могу допустить, что у него остались трупы»

Интересно то, что, убив стольких людей, сам Чикатило смерти боялся. Есть об этом очень показательная история. Я как-то повез его на следственный эксперимент в Новочеркасск — там он изнасиловал и убил мальчика на берегу водоема, примерно в 50-60 метрах от хлебозавода.

А на хлебозаводе работали родители убитого ребенка. К тому моменту о поимке маньяка, кажется, говорила вся Ростовская область. И вот мы на микроавтобусе приехали в Новочеркасск, с собаками и охраной. Чикатило был пристегнут ко мне наручником с цепью метра три в длину.

Этот наручник специально изготовили, чтобы арестованному было удобнее передвигаться и показывать все на местах убийств. Мы пошли к водоему, и в какой-то момент он рванул так, что я упал. Сзади раздались крики милиционеров: «Стой, стрелять буду!» Кажется, кто-то из них даже выстрелил в воздух.

Оказывается, на хлебозаводе люди увидели нас, взяли вилы с лопатами и пошли линчевать Чикатило. Тот раньше меня их увидел и бросился бежать, как в последний раз. К счастью, милиционеры остановили эту толпу. А я в сердцах сказал Чикатило: «Ты мне сколько раз твердил, что хочешь умереть, что не имеешь права жить, что столько всего натворил. А сам, почуяв смерть, рванул так, что меня чуть калекой не сделал».

Как вы считаете, остались ли еще у Чикатило нераскрытые преступления?

Не думаю. Мне кажется, он выдал нам все что помнил. Но теоретически я могу допустить, что один-два трупа у него могли остаться — скорее всего, в Шахтах. Там у Чикатило было больше всего убийств, и местную милицию на особый контроль взяли в Москве. Поэтому, чтобы не осложнять себе жизнь, шахтинские милиционеры старались избавляться от всех безвестных останков. Каждый лишний труп на рубеже 80-90-х играл против них, говорил о том, что работают они плохо. А нет тела — нет дела.

Конечно, есть и очень большая вина эксперта, который ошибочно определил, что у предполагаемого убийцы II группа крови, тогда как у Чикатило была IV. Если бы сразу определили IV группу, то даже при тех горе-следователях и оперативниках шансов на быструю поимку Чикатило было бы гораздо больше.