Песня врага побеждала не раз ошибки

26 ноября 1943

Молодость

Счастье

Октябрь 1919

Слово поэта свободы

Январь 1920

«Нет, сильны мы — мы найдем дорогу…»

Умрем, не будем рабами!

К. Маркс

1921

Вместо совета новобрачным

1922

От сердца

1923

Со съезда

МОИ ПЕСНИ

Песни, в душе я взрастил ваши всходы, 
Ныне в отчизне цветите в тепле. 
Сколько дано вам огня и свободы, 
Столько дано вам прожить на земле! 

Вам я поверил свое вдохновенье,
Жаркие чувства и слез чистоту. 
Если умрете — умру я в забвенье, 
Будете жить — с вами жизнь обрету. 

В песне зажег я огонь, исполняя 
Сердца приказ и народа приказ. 
Друга лелеяла песня простая. 
Песня — врага побеждала не раз. 

Низкие радости, мелкое счастье 
Я отвергаю, над ними смеюсь. 
Песня исполнена правды и страсти — 
Тем, для чего я живу и борюсь. 

Сердце с последним дыханием жизни 
Выполнит твердую клятву свою: 
Песни всегда посвящал я отчизне, 
Ныне отчизне я жизнь отдаю. 

Пел я, весеннюю свежесть почуя, 
Пел я, вступая за родину в бой. 
Вот и последнюю песню пишу я, 
Видя топор палача над собой. 

Песня меня научила свободе, 
Песня борцом умереть мне велит.
Жизнь моя песней звенела в народе, 
Смерть моя песней борьбы прозвучит! 
26 ноября 1943 

Джалиль М. Моабитские тетради.- Факс. изд.- Казань: Татар. кн. изд-во, 2000.- 216с.- на татар. и рус. яз.

ЕСЛИ НЕТ ТЕБЯ…

Пусть неистово ликуют
соловьи в саду весной 
Мир мне кажется унылым,
если нет тебя со мной!

Пусть шумят леса и травы,
буйно яблоня цветет,
Если нет моей любимой —
горек самый сладкий плод!

Пусть летают и резвятся
бабочки среди полей — 
Грустно, если нет красивой,
легкой бабочки моей!

Даже ангелы и пери
для меня толпа теней — 
Если нет со мной прекрасной
и единственной моей!
1920

АМИНЕ

Полно, умница моя, перестань. 
Пустяками чистых чувств не мути. 
Разве точат на попутчика нож? 
А ведь нам с тобой идти да идти!

Если предан я тебе всей душой,
Буду верен до последнего дня. 
Мне и горько и досадно, что ты 
Недоверчиво глядишь на меня.

Раз не знаю я вины за собой, 
Подсудимого обидна скамья. 
Обвинения твои — пустяки, 
Дорогой ты мой неправый судья!
1937КРАСНАЯ РОМАШКА

Луч поляну осветил 
И ромашки разбудил: 
Улыбнулись, потянулись,
Меж собой переглянулись.

Ветерок их приласкал, 
Лепестки заколыхал,
Их заря умыла чистой 
Свежею росой душистой.

Так качаются они,
Наслаждаются они.
Вдруг ромашки встрепенулись,
Все к подружке повернулись.

Эта девочка была 
Не как все цветы бела: 
Все ромашки, как ромашки,
Носят белые рубашки.

Все — как снег, она одна, 
Словно кровь, была красна. 
Вся поляна к ней теснилась: 
— Почему ты изменилась?

— Где взяла ты этот цвет? — 
А подружка им в ответ:
— Вот какое вышло дело. 
Ночью битва здесь кипела,

И плечо в плечо со мной
Тут лежал боец-герой. 
Он с врагами стал сражаться,
Он один, а их пятнадцать.

Он их бил, не отступил,
Только утром ранен был.
Кровь из раны заструилась, 
Я в крови его умылась.

Он ушел, его здесь нет — 
Мне одной встречать рассвет.
И теперь, по нем горюя, 
Как Чулпан-звезда горю я. 
Июль 1942

Муса Джалиль . Избранное : стихи/ пер. с татар. , сост. и авт. вступ. ст. Р. Мустафин . — Казань : Татар. кн. изд-во, 1973 . — 352 с. 

Муса Джалиль . Избранное . — М. : Прогресс , 1981 . — 206 с. — Текст парал. англ., рус. 

ПЕСНЯ ДЕВУШКИ

Милый мой, радость жизни моей, 
За Отчизну уходит в поход. 
Милый мой, солнце жизни моей, 
Сердце друга с собой унесет.

Я расстанусь с любимым моим, 
Нелегко провожать на войну. 
Пусть бои он пройдет невредим 
И в родную придет сторону.

Весть о том, что и жду, и люблю, 
Я джигиту пошлю своему. 
Весть о том, что я жду и люблю, 
Всех подарков дороже ему.
Июнь 1942

ПРОСТИ, РОДИНА!

Прости меня, Родина, чье святое 
Имя не раз повторял я в бою, 
Прости за то, что с последним вздохом 
Не отдал я жизнь во славу твою.

О нет, я тебя ни на миг не предал 
Во имя пылинки -жизни моей. 
Волхов — свидетель: священной присяге 
Я верен был до последних дней.

Не трусил я, видя, как рвутся бомбы, 
Как сыплются пули свинцовым дождем, 
Не дрогнул душой, когда кровь и трупы 
Только и были видны кругом.

Хоть сзади и спереди, слева и справа 
Отрезан был путь, хоть пылала грудь, 
Облитая кровью, — не лил я слезы, 
Ослаб, но душой не слабел ничуть.

Тень смерти костлявой, неотвратимой 
Ко мне приближалась, — и думал я: 
<Бери меня, смерть! В ненавистном 
рабстве 
Пускай не окончится жизнь моя!..>

Не я ли писал моей спутнице жизни: 
<Не бойся, родная, мне цель ясна,- 
Пусть крови последняя капля прольется, 
На клятве моей не будет пятна!>

Не я ли пламенными стихами
В кровавом бою возглашал: <Клянусь,
Увижу смерть — с презреньем и гневом 
В лицо ей в последний миг улыбнусь!>

Писал я: <Любовь твоя, о подруга, 
Поможет в муках предсмертных мне, —
Как верен я был и тебе, и Отчизне, 
Я кровью своей напишу на земле!>

Писал я: <Отдам свою жизнь в сраженье 
И только тогда спокойно усну…> 
Поверь мне, Отчизна: горящим сердцем 
Твердил я клятву эту одну!

Но зло надо мною судьба посмеялась, 
И смерть меня не коснулась, нет… 
Что мог я поделать, если нежданно 
В последний миг отказал пистолет?

Себя скорпион беспощадно жалит, 
Увидев, что он окружен огнем, 
Орел умирает, с утеса бросаясь, 
А я разве не был таким орлом?

Да, Родина, верь: был орлом я смелым, 
И чтоб не попасться во вражью сеть, 
Хотел я расправить гордые крылья, 
С утеса броситься — и умереть.

Хотел, но не смог… От последнего слова 
Решил отказаться друг-пистолет… 
А враг мне сковал ослабелые руки, 
Погнал по дороге жестоких бед.

Теперь я в неволе… Каждое утро 
Гляжу на восток, где заря взошла, 
И пламя мщенья стихами рвется 
Из сердца израненного орла.

Восток — словно знамя в руках друзей — 
Огнем по утрам небеса багрит…
О если б, друзья дорогие, вы знали: 
Не болью пробитой груди, не печалью, 
А яростью пленное сердце горит!

Одна лишь надежда: бежать поможет 
Мне черная августовская ночь. 
Священный гнев и любовь к Отчизне 
Разрушить неволю должны помочь!

Одна лишь надежда, друзья, что скоро 
Опять я примкну к рядам боевым 
Израненным, но не смирившимся
в рабстве, 
Ничем не запятнанным сердцем моим.
Июль 1942

ВОЛЯ

И в час, когда мне сон глаза смыкает, 
И в час, когда зовет меня восход, 
Мне кажется, чего-то не хватает, 
Чего-то остро мне недостает.

Есть руки, ноги — все как будто цело, 
Есть у меня и тело и душа. 
И только нет свободы! Вот в чем дело! 
Мне тяжко жить, неволею дыша.

Когда в темнице речь твоя немеет, 
Нет жизни в теле — отняли ее, 
Какое там значение имеет 
Небытие твое иль бытие?

Что мне с того, что не без ног я вроде: 
Они — что есть, что нету у меня, 
Ведь не ступить мне шагу на свободу, 
Раскованными песнями звеня.

Я вырос без родителей, и все же 
Не чувствовал себя я сиротой. 
Но то, что было для меня дороже, 
Я потерял: Отчизну, край родной!

В стране врагов я раб тут, я невольник, 
Без родины, без воли — сирота. 
Но для врагов я все равно — крамольник, 
И жизнь моя в бетоне заперта.

Моя свобода, воля золотая, 
Ты птицей улетела навсегда.
Взяла б меня с собою, улетая, 
Зачем я сразу не погиб тогда?

Не передать, не высказать всей боли, 
Свобода невозвратная моя. 
Я разве знал на воле цену воле! 
Узнал в неволе цену воли я!

Но коль судьба разрушит эти своды
И здесь найдет меня еще в живых, —
Святой борьбе за волю, за свободу
Я посвящу остаток дней своих.
Июль 1942

РАССТАВАНЬЕ

Как трудно, трудно расставаться, зная,
Что никогда не встретишь друга вновь.
А у тебя всего-то и богатства —
Одна лишь эта дружба да любовь!
Когда душа с душой настолько слиты,
Что раздели их — и они умрут,
Когда существование земное
В разлуке с другом — непосильный труд,-
Вдруг от тебя навек уносит друга
Судьбы неумолимая гроза.
В последний раз к губам прижались губы,
И жжет лицо последняя слеза…
Как много было у меня когда-то
Товарищей любимых и друзей!
Теперь я одинок… Но все их слезы
Не высыхают на щеке моей.
Какие бури ждут меня, — не знаю,
Пускай мне кожу высушат года,
Но едкий след слезы последней друга
На ней я буду чувствовать всегда.
Немало горя я узнал на свете,
Уже давно я выплакал глаза,
Но у меня б нашлась слеза для друга,-
Свидания счастливая слеза.
Не дни, не месяцы, а годы горя
Лежат горою на моей груди…
Судьба, так мало у тебя прошу я:
Меня ты счастьем встречи награди!
Октябрь 1942

ДРУГУ 
А.А.* 

Не огорчайся, друг, что рано умираем,-
Мы жизнью купленной не согласились жить. 
Иль не по-своему мы наши дни прожили 
И не по-своему хотим их завершить?

И разве мерится длина прожитой жизни 
Приходом старости, числом ушедших лет? 
Быть может, эта смерть, нависшая над нами, 
Подарит нам бессмертья вечный свет?

Поклялся я, что жизнь в бою не пожалею, 
Чтоб защитить народ, чтоб Родину спасти, 
И разве ты, мой друг, имея сотню жизней, 
Их все не отдал бы на этом же пути?

Как сердцу радостно при каждой новой вести, 
Что продолжаем мы врагов на фронте бить, 
И сколько силы в том, чтоб даже на чужбине 
Одними чувствами с родным народом жить!

А если злую смерть я подкупить сумею 
И шкуру сберегу, но стану подлецом, 
Проклятым каином Отчизна-мать с презреньем 
Пусть назовет меня -и плюнет мне в лицо.

Не стану никогда желать такого <счастья>, 
Всем сердцем чувствую: страшнее нет беды. 
Что стоит человек, отвергнутый Отчизной? 
Ему на всей земле нет и глотка воды!

Нет, не печалься, друг, что гибнут наши
жизни,
Пред жизнью Родины лишь искорки они, 
И пусть погаснем мы, от гордой смерти нашей 
Ее грядущие светлее станут дни.

Любовь к родной стране, и мужество,
и верность
Геройской гибелью мы доказать должны, — 
Скажи, не этими ли чувствами святыми 
Мы с юности сильны, мы до сих пор полны?

Пусть оборвется жизнь, не думай, что
бесследно
Угаснут наши дни, достойно гибель встреть, 
Чтоб, услыхав про нас, сказали молодые: 
Так надо жить, так надо умереть!
Октябрь 1943

* А. А. -татарский писатель Абдулла Алиш, вместе с которым, находясь в тюрьме, Муса Джалиль боролся в подполье.

Муса Джалиль — Стихи о войне

Муса Джалиль: «Песни всегда посвящал я отчизне, Ныне отчизне я жизнь отдаю»

15 февраля 2001 года

Самый известный татарский поэт Муса Джалиль (Залилов Муса Мустафович), родился 15 февраля 1906 года в деревне Мустафино Оренбургской губернии в семье малоземельного крестьянина. После окончания сельской татарской школы (мектебэ) учился в Оренбургском мусульманском духовном училище (медресе). Но священнослужителем не стал.

Татарский литературовед Рафаэль Мустафин, известный знаток жизни и творчества Муссы Джалиля, в биографическом очерке напоминает о том, что в годы гражданской войны Оренбург стал ареной жестоких схваток, власть попеременно переходила от одних сил к другим: свои порядки устанавливали то дутовцы, то колчаковцы.

В оренбургском караван-сарае (гостинице для приезжих) двенадцатилетний Муса видел окровавленные трупы красноармейцев, женщин и детей, изрубленных белоказаками во время ночного налета. На его глазах армия Колчака устанавливала «твердую власть» – реквизировала скот, отбирала лошадей, арестовывала и расстреливала сочувствующих Советской власти. Муса ходил на митинги и собрания, жадно читал газеты и брошюры.

«Когда весной 1919 года в окруженном белогвардейцами Оренбурге возникла комсомольская организация, тринадцатилетний Муса записывается в ряды Союза молодежи, рвется на фронт. Но в отряд его не берут: маленький, щуплый, он выглядит совсем мальчишкой. Вернувшись после смерти отца в родную деревню, Джалиль создает детскую коммунистическую организацию «Красный цветок». В 1920 году по инициативе Мусы в Мустафине возникает комсомольская ячейка. Кипучий, деятельный по натуре, Муса становится признанным вожаком сельской молодежи. Его выбирают членом волостного комитета РКСМ, посылают делегатом на губернскую конференцию комсомола.

Муса не просто агитировал за новую жизнь, но и с оружием в руках отстаивал молодую Советскую власть: в отрядах частей особого назначения воевал с белыми бандами. 27 мая 1920 года В. И. Ленин подписал декрет, провозгласивший образование в составе РСФСР Татарской Автономной Республики. Появилась прочная основа для развития национальной экономики, науки, культуры. В Казань съезжаются молодые татарские литераторы, музыканты, художники, одержимые желанием принять участие в становлении нового искусства.

Осенью 1922 года в Казань переезжает и шестнадцатилетний Джалиль.

«Меня вела… окрыляла вера в свою поэтическую силу», – писал он позднее («Мой жизненный путь»).

Поэтический талант у будущего поэта проявился в раннем возрасте – уже в тринадцать лет Джалиль опубликовал в газете «Красная звезда» свое первое стихотворение «Счастье». Будучи студентом рабфака Восточного педагогического института, он плодотворно сотрудничал со многими казанскими газетами и журналами. Познакомился с наиболее яркими представителями татарской советской поэзии: Кави Наджми, Хади Такташем, Аделем Кутуем и другими, участвовал в диспутах, литературных вечерах. С 1924 года стал членом литературной группы «Октябрь», стоявшей на пролеткультовских позициях.

В 1927 году его послали делегатом на Всесоюзную конференцию ВЛКСМ, где он был избран членом татаро-башкирской секции ЦК ВЛКСМ. После переезда в Москву Джалиль совмещал учебу в МГУ с большой общественной работой в ЦК комсомола. Был членом бюро секции и впоследствии заместителем ответственного секретаря.

«Комсомольская работа обогатила мой жизненный опыт, закалила меня, воспитала во мне новый взгляд на жизнь»,– отмечал позднее поэт («Мой жизненный путь»).

Общение Джалиля с такими известными поэтами, как А. Жаров, А. Безыменский, Э. Багрицкий, М. Светлов, оказало большое влияние на формирование его литературных взглядов. Он вступает в МАПП (Московскую ассоциацию пролетарских писателей), становится третьим секретарем ассоциации и руководителем татарской секции организации.

После окончания Московского университета Джалиль работал в детских журналах, занимался переводами русской классической поэзии. В эти годы вышли в свет его поэмы «Джиган» и «Письмоносец».

Муса Джалиль с дочерью Чулпан

В 1931 году Джалиля направили в Казань, где он целиком отдался творческой работе и общественной деятельности. В 1939 году Мусу Джалиля избрали председателем Союза писателей Татарской АССР и депутатом городского Совета.

Татарские поэты: Исхак, Шайхи Манур (стоят), Хасан Туфан, Сибгхат Хаким, Муса Джалиль

Как писатель он работал практически во всех литературных жанрах: пишет песни, стихи, поэмы, пьесы, публицистику, собирает материал для романа о комсомоле. По его либретто композитор Н.Г.Жиганов написал оперу «Алтынчеч». После смерти поэта композитор Жиганов написал о своем друге, которая называется «Джалиль».

Джалиль много сделал для становления татарской оперы: в течение шести лет он заведовал литературной частью Татарской оперной студии при Московской консерватории, а с 1939 года работал заведующим литературной частью Татарского оперного театра, который сегодня носит его имя.

23 июня 1941 года, на второй день войны, Джалиль отнес в военкомат заявление с просьбой направить его на фронт, а 13 июля надел военную форму. Окончил краткосрочные курсы политсостава. Воевал на Ленинградском и Волховском фронтах, в должности корреспондента армейской газеты «Отвага» 2-й ударной армии (Волховский фронт). Он был старшим политруком.

26 июня 1942 года старший политрук М.М.Залилов с группой солдат и офицеров, пробиваясь из окружения, попал в засаду гитлеровцев. В завязавшемся бою был тяжело ранен в грудь и в бессознательном состоянии попал в плен.

Находясь в концлагере Шпандау, он стал участником группы татарских легионеров, которая вела политическую работу среди пленных, выпускала листовки.

 Заключенных о наручниках ввели в большой двухсветный зал со сводчатыми потолками и огромными полукруглыми окнами. Перед ними на возвышении стоял внушительный судейский стол из мореного дуба, рядом такая же дубовая кафедра с фашистским орлом и свастикой. Друг против друга располагались места прокурора и адвоката. Тяжелые, обитые черной кожей судейские стулья с непомерно высокими спинками, импозантные люстры, громоздкие и неудобные скамьи для публики – все было рассчитано на то, чтобы подсудимый чувствовал себя жалким червем, песчинкой перед незыблемой глыбой фашистского правопорядка…

Исход суда был предрешен заранее – ни судьи, ни подсудимые в этом не сомневались. Разбирательство не спеша катилось по заведенному раз и навсегда порядку. Выступал обвинитель, зачитывались протоколы допросов, приводились «изобличающие» документы и фотографии, заслушивались свидетели. Мог ли Джалиль представить себе хоть на миг, что в этом самом зале, где звучит тусклый голос судьи, усиленный прекрасной акустикой, через какие-нибудь тридцать с небольшим лет громовым раскатом будут звенеть его стихи, переведенные на немецкий язык.

По доносу провокатора Джалиль и еще несколько участников группы были схвачены и заключён в берлинскую тюрьму Моабит. Они были приговорены к смерти, и 25 августа 1944 года казнёны на гильотине в тюрьме Плётцензее, в Берлине.

Джалиль и в плену продолжал писать стихи. Уже после смерти поэта бывший военнопленный Н. Терегулов и бельгийский патриот А. Тиммерманс передали в Казань тетради со стихами Джалиля, которые были изданы под названием «Моабитская тетрадь».

Моабитсткие записные книжки Мусы Джалиля

Долгое время судьба Мусы Джалиля оставалась неизвестной. Только благодаря многолетним усилиям следопытов была установлена его трагическая гибель.

 Подробнее читайте в очерке Рафаэля Мустафина – http://kitap.net.ru/mustafin/2.php

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 2 февраля 1956 года за исключительную стойкость и мужество, проявленные в борьбе с немецко-фашистскими захватчиками, Залилову Мусе Мустафовичу (Мусе Джалилю) было присвоено звание Героя Советского Союза (посмертно).

Муса Джалиль в плену. Картина Хариса Якупова

Он награждён орденом Ленина. За цикл стихов «Моабитская театрадь» Джалилю была присуждена Ленинская премия (1957).

В центре столицы Татарстана – Казани Мусе Джалилю установлен памятник. Его автор — известный советский скульптор Владимир Цигаль.

Памятники есть во многих городах Татарстана, а также в   Санкт-Петербурге.

В октябре 2008 года памятник поэту открыт в Москве, на юго-востоке столицы, во дворе школы №1186, которая носит его имя.

Его имя присвоено Татарскому театру оперы и балета, теплоходу, курсировавшему по Волге, посёлку городского типа в Татарстане.

В 1983 году, в день рождения поэта, то есть 15 февраля, в Казани появился Музей-квартира Мусы Джалиля. Мемориальная обстановка была восстановлена по воспоминаниям его жены – Амины Кутдусовны и его современников.

Кроме стационарной экспозиции, в музее работает интерактивная выставка «В гостях у Мусы». Она рассчитана на учащихся младших классов и воспроизводит обстановку дома в селе Мустафино бывшей Шарлыкской волости Исаево-Дедовского уезда (ныне Шарлыкский район Оренбургской области), в котором в 1906 году родился Муса.

Председатель правления Союза писателей Татарии, заведующий литературной частью оперного театра, депутат Казанского городского совета Муса Джалиль жил в квартире №28 дома №17 по улице М. Горького, в самом центре Казани, в 1940-1941 годах, то есть незадолго до войны. Здесь он работал над либретто опер «Алтынчэч», «Ильдар», создал цикл лирических и патриотических стихотворений.

8 января 1942 года именно отсюда он ушел на фронт. Сюда были устремлены душа и помыслы поэта, в июне 1942 года захваченного в плен, с 1943 года – узника Моабитской тюрьмы.

Расширение площади музея после реконструкции в 1995 года позволило организовать выставочный зал и литературный салон, где работают выставки, проходят встречи с учеными, деятелями культуры, искусства.

Иллюстрации из открытых источников

 Муса Җэлил (1906-1944)

Муса Җэлил 1906 нчы елныц 15 нче февралендэ Оренбург елкэсе Шарлык районы Мостафа авылында туа. Оренбургтагы «Хесэения» мэдрэсэсендэ укый. 1922 нче елныц кезендэ Казанга килэ hэм «Татарстан» (хэзерге «Ватаным Татарстан») газетасы ре– дакциясендэ эшли, рабфакта укый. 1927-1931 нче елларда ул Мэскэу дэулэт университетынын, эдэбият– сэнгать факультетында югары белем ала. Шул ук вакытта Мэскэудэ татар телендэ чыгып килгэн «Кечкенэ иптэшлэр» исемле балалар журналында эцаваплы редактор булып эшли. «Коммунист» газетасында эдэбият-сэнгать булеген ж;итэкли. Мэскэу дэулэт консерваториясе каршындагы Татар опера студиясендэ эдэби булек мехэррире вазифасын башкара. Ялкынланып ижат итэ.

1938 нче елда М. Җэлил Казанга кайта. 1941 нче елда армиягэ алына. Твньяк-кенбатыш Волхов фронтында «Отвага» газетасыньщ корреспонденты була. Канлы бэрелешлэрнец берсендэ аларньщ чаете чолганышта кала, hэм Муса Җэлил дошман кулына элэгэ. Тоткынлыкта да ул, хэрби эсирлэрдэн яшерен оешма тезеп, фашизмга каршы керэш алып бара. Куренекле «Моабит дэфтэрлэре» циклына кергэн шигырьлэрен иж;ат итэ. 1944 нче елныц 25 нче августында Муса Җэлил hэм аныц фи– кердэшлэре Германиянец Плетцензее термэсендэ гильотинада зцэзалап утерелэ.

Шагыйрьнец «Моабит дэфтэрлэре» циклына кергэн шигырьлэре инглиз, француз, испан, немец, гарэп, япон, венгр, румын, чех, корея, рус, украин h.б. теллэргэ тэрж,емэ ителэ.

1956 елның 2 февралендә СССР Верховный Советы Президиумы Указы белән Муса Җәлилгә Ватан сугышы чорында күрсәткән тиңдәшсез ныклыгы һәм батырлыгы өчен Советлар Союзы Герое исеме бирелде, ә әсирлектә тудырган поэтик иҗаты – бөтен дөньяга мәшһүр «Моабит дәфтәрләре» Ленин премиясенә лаек булды.

СТИХИ МУСЫ ДЖАЛИЛЯ

Слеза

Покидая город в тихий час,

Долго я глядел в твои глаза.

Помню, как из этих черных глаз

Покатилась светлая слеза.

И любви и ненависти в ней

Был неиссякаемый родник.

Но к щеке зардевшейся твоей

Я губами жаркими приник.

Я приник к святому роднику,

Чтобы грусть слезы твоей испить

И за все жестокому врагу

Полной мерой гнева отомстить.

И отныне светлая слеза

Стала для врага страшнее гроз,

Чтобы никогда твои глаза

Больше не туманились от слез.

Февраль 1942. Волховский фронт

Мои песни

Песни, в душе я взрастил ваши всходы,

Ныне в отчизне цветите в тепле.

Сколько дано вам огня и свободы,

Столько дано вам прожить на земле!

Вам я поверил свое вдохновенье,

Жаркие чувства и слез чистоту.

Если умрете – умру я в забвенье,

Будете жить – с вами жизнь обрету.

В песне зажег я огонь, исполняя

Сердца приказ и народа приказ.

Друга лелеяла песня простая.

Песня – врага побеждала не раз.

Низкие радости, мелкое счастье

Я отвергаю, над ними смеюсь.

Песня исполнена правды и страсти —

Тем, для чего я живу и борюсь.

Сердце с последним дыханием жизни

Выполнит твердую клятву свою:

Песни всегда посвящал я отчизне,

Ныне отчизне я жизнь отдаю.

Пел я, весеннюю свежесть почуя,

Пел я, вступая за родину в бой.

Вот и последнюю песню пишу я,

Видя топор палача над собой.

Песня меня научила свободе,

Песня борцом умереть мне велит.

Жизнь моя песней звенела в народе,

Смерть моя песней борьбы прозвучит.

26 ноября 1943

Лишь была бы волюшка

Если б ласточкой я был,

Если б крыльями я бил,

В час, когда рассвет блеснет

И Чулпан-звезда взойдет,

Дом родной, страна моя,

Прилетел к тебе бы я,

Только свет заря прольет.

Был бы рыбкой золотой,

В час, когда волной крутой

Белая кипит река,

Затопляя берега,

Тонкобедрая моя,

Верь, приплыл к тебе бы я,

Лишь туман падет в луга.

Был бы быстрым я конем,

В час, когда живым огнем

На траве роса блеснет,

Ветер гриву разовьет,

Дочь моя, звезда моя,

Прибежал к тебе бы я,

Лишь цветами ночь дохнет.

Нет, лишь воля мне мила,

Лишь бы воля мне была —

Я бы саблю в руки взял,

Карабин свой верный взял,

Край любимый мой, тебя

Защитил бы я, любя,

В славной битве храбро пал!

1942

Любимой

Быть может, годы будут без письма,

Без вести обо мне.

Мои следы затянутся землей,

Мои дороги зарастут травой.

Быть может, в сны твои, печальный, я приду,

В одежде черной вдруг войду.

И смоет времени бесстрастный вал

Прощальный миг, когда тебя я целовал.

Так бремя ожиданья велико,

Так изнурит тебя оно,

Так убедит тебя, что «нет его»,

Как будто это было суждено.

Уйдет твоя любовь.

А у меня,

Быть может, нету ничего сильней.

Придется мне в один нежданный день

Уйти совсем из памяти твоей.

И лишь тогда, вот в этот самый миг,

Когда придется от тебя уйти,

Быть может, смерть тогда и победит,

Лишит меня обратного пути.

Я был силен, покуда ты ждала,-

Смерть не брала меня в бою:

Твоей любви волшебный талисман

Хранил в походах голову мою.

И падал я. Но клятвы: «Поборю!». —

Ничем не запятнал я на войне.

Ведь если б я пришел, не победив,

«Спасибо» ты бы не сказала мне.

Солдатский путь извилист и далек,

Но ты надейся и люби меня,

И я приду: твоя любовь – залог

Спасенья от воды и от огня.

Сентябрь 1943

Могила цветка

Оторвался от стебля цветок

И упал, и на крыльях метели

Прилетели в назначенный срок

На равнину снега прилетели.

Белым саваном стали снега.

И не грядка теперь, а могила.

И береза, стройна и строга,

Как надгробье, цветок осенила.

Вдоль ограды бушует метель,

Леденя и губя все живое.

Широка снеговая постель,

Спит цветок в непробудном покое.

Но весной на могилу цветка

Благодатные ливни прольются,

И зажгутся зарей облака,

И цветы молодые проснутся.

Как увядший цветок, в забытьи

Я под снежной засну пеленою,

Но последние песни мои

Расцветут в вашем сердце весною.

Сентябрь 1943

Случается порой

Порой душа бывает так тверда,

Что поразить ее ничто не может.

Пусть ветер смерти холоднее льда,

Он лепестков души не потревожит.

Улыбкой гордою опять сияет взгляд.

И, суету мирскую забывая,

Я вновь хочу, не ведая преград,

Писать, писать, писать, не уставая.

Пускай мои минуты сочтены,

Пусть ждет меня палач и вырыта могила,

Я ко всему готов. Но мне еще нужны

Бумага белая и черные чернила.

Ноябрь 1943

Новогодние пожелания

Андре Тиммермансу

Здесь нет вина. Так пусть напитком

Нам служит наших слез вино!

Нельзя! У нас его с избытком.

Сердца насквозь прожжет оно.

Быть может, с горечью и солью

И боль сердечных ран пройдет…

Нельзя! Так пусть же с этой болью

Уходит сорок третий год.

Уходишь, борода седая,

Навеки землю покидая?

Ты крепко запер нас в подвал.

Прощай! На счастье уповая,

Я поднимаю мой бокал.

Довольно жизням обрываться!

Довольно крови утекло!

Пусть наши муки утолятся!

Пусть станет на душе светло!

Да принесет грядущий Новый

Свободу сладкую для нас!

Да снимет с наших рук оковы!

Да вытрет слезы с наших глаз!

Согрев целебными лучами,

Тюремный кашель унесет!

И в час победы пусть с друзьями

Соединит нас Новый год!

Пусть будут жаркие объятья

И слезы счастья на очах!

Пускай в честь нас печет оладьи

В родном дому родной очаг!

Да встретятся жена и дети

С любимым мужем и отцом!

И чтобы в радостной беседе,

Стихи читая о победе

И запивая их вином,

Истекший год мы провожали

И наступающий встречали

За пышным праздничным столом!..

1 января 1944