Принятие права ребенка на собственное мнение права на ошибку

• URL
• HTML
• BB-код
• Текст

Лекция 1. Учет мнения ребенка при решении вопросов, затрагивающих его права и интересы. Методы и способы выяснения мнения ребенка в случаях, предусмотренных законодательством.
Учет психологических, медицинских, социальных факторов при общении с детьми разных возрастных групп при выявлении их мнения

В соответствии со статьей 57 Семейного кодекса РФ ребенок вправе выражать свое мнение при решении в семье любого вопроса, затрагивающего его интересы, а также быть заслушанным в ходе любого судебного или административного разбирательства. Установленная указанной статьей обязательность учета мнения ребенка, достигшего возраста десяти лет (за исключением случаев, когда это противоречит его интересам), не ограничивает права на выражение своего мнения ребенка, не достигшего этого возраста. В силу пункта 1 статьи 12 Конвенции о правах ребенка взглядам ребенка уделяется должное внимание в соответствии с его возрастом и зрелостью.

В пункте 20 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27 мая 1998 г. № 10 «О применении судами законодательства при разрешении споров, связанных с воспитанием детей» разъясняется, что если при разрешении спора, связанного с воспитанием детей, суд придет к выводу о необходимости опроса в судебном заседании несовершеннолетнего в целях выяснения его мнения по рассматриваемому вопросу, то следует предварительно выяснить мнение органа опеки и попечительства о том, не окажет ли неблагоприятного воздействия не ребенка его присутствие в суде.

Согласно абз. 2 п. 20 Постановления Пленума ВС РФ от 27.05.1998 № 10 «Опрос следует производить с учетом возраста и развития ребенка в присутствии педагога, в обстановке, исключающей влияние на него заинтересованных лиц».

Согласно абз. 3 п. 20 Постановления Пленума ВС РФ от 27.05.1998 № 10 «При опросе ребенка суду необходимо выяснять, не является ли мнение ребенка следствием воздействия на него одного из родителей или других заинтересованных лиц, осознает ли он свои собственные интересы при выражении этого мнения и как он его обосновывает, и тому подобные обстоятельства». Следовательно, у сотрудников органа опеки и попечительства должны быть знания и умения, которые в ходе опроса ребенка могли бы помочь установить, насколько мнение ребенка является самостоятельным и насколько ребенок соотносит озвучиваемую позицию с собственными интересами и т.д

Как отмечает Верховный Суд Российской Федерации, «…мнение ребенка о том, с кем из родителей он желает проживать, выявляется, как правило, органами опеки и попечительства, составляющими акты обследования жилищно-бытовых условий и соответствующие заключения» (Определение Верховного Суда РФ от 19.12.2017 № 18-КГ17-181).

В любом случае, как отмечает А.М. Нечаева, в суде даже в присутствии педагога несовершеннолетнему наносится душевная травма, «которая не становится меньше в ожидании судебного процесса». 

Мнение ребенка, не достигшего возраста десяти лет, может быть выявлено органом опеки и попечительства, педагогами или воспитателями детских учреждений по месту учебы или нахождения ребенка, социальными педагогами школы, в ходе проведения судебной экспертизы. На возможность выявления мнения ребенка названными способами указано в абзаце двадцатом раздела шестого «Рассмотрение судами дел об определении места жительства детей при раздельном проживании родителей» Обзора Верховного Суда Российской Федерации от 20 июля 2011 г.

Суд, органы опеки и попечительства при рассмотрении споров о воспитании, должны учитывать возрастные особенности ребенка, состояние его развития и здоровья.

Специалистам ООиП важно знать возрастные особенности реакции детей на развод, которые затем транслируются на ситуации определения места жительства ребенка, порядка общения и пр.

• Дети в возрасте до 3 лет, как правило, не понимают, почему один из родителей стал проживать отдельно. В ситуации развода для них характерно регрессивное поведение с возрастанием зависимости, склонности к слезам и капри­зам, ухудшений речи, эпизодов ночного недержания мочи и т.п. Дети могут проявлять отгороженность, у них могут быть вспышки немотивированной агрессии. Дети младшего возраста переносят развод родителей наиболее легко, особенно при оценке отдаленных последствий развода.

• Дошкольники, как правило, еще не понимают, что означает развод, но осознают, что один из родителей стал меньше участвовать в их жизни. Переживания детей этого возраста в ситуации развода родителей часто сопряжены с чувствами тревоги, беспомощности, одиночества, горя и утраты. Наиболее характерным для них является чувство вины, когда дошкольники считают себя виноватыми в разводе родителей из-за того, что они были «недостаточно хорошими» или «плохо себя вели». Для детей этого возраста характерны фантазии о примирении родителей. В ситуации развода для дошкольников также характерны регрессивное поведение, возросшая агрессивность по отношению к опекающему родителю и к сверстникам, по­вышенная капризность и эмоциональная лабильность .

• Дети младшего школьного возраста уже понимают, что такое развод и что родители больше не будут жить вместе, потому что не любят друг друга. По определению Л. Франке, возраст от 6 до 8 является «возрастом печали». Разрушение семьи как системы они воспринимают как утрату безопасного окружения, а естественная возрастная Незрелость защитных механизмов не позволяет эффективно противостоять этим разрушениям. В этом возрасте у детей наиболее сильно чувство утраты, тревога, одиночество, чувство беспомощности, обида на ушедшего из семьи родителя, «… злость, страх, предательство, чувство разрушенного дома и глубокая тоска — характерные реакции детей этого возраста на развод родителей…» (там же). Они пытаются понять причину происшедшего и часто надеются на восстановление семьи. Потеря одного родителя делает для ребенка возможным утрату и другого родителя тоже, с чем связаны характерные для этого возраста страхи и усиливающаяся зависи­мость. В ситуации развода родителей у младших школьников, в сравнении с детьми других возрастов, более часто встречаются нарушения сна, невротические симптомы (страхи, по­теря аппетита, повышение частоты мочеиспускания, диарея, боли). У них могут ухудшаться уровень социального функ­ционирования, школьная успеваемость, взаимоотношения со сверстниками.

• Период от 9 до 12 лет был назван Л. Франке «возрастом злости». В этом возрасте дети склонны к максимализму, у них обостренное чувство справедливости и свои представления о том, что правильно и неправильно. Их представления о добре и зле лишены гибкости. Если родитель, от которого ребенок усвоил эти представления, сам не следует им, подросток чувствует злость, которая и определяет его отношение к разводу. В отличие от более младших детей, которые борются со своими агрессивными чувствами к родителям, они ищут их и предоставляют им полную свободу. Кризис лояльности в этом возрасте часто приводит к отвержению одного из родителей и созданию альянса с другим. Выбирая между «добром» и «злом», дети часто демонстрируют такую враждебность к отдельно проживающему родителю, что их общение становится очень затруднительным. Когда один из родителей поддерживает ребенка в его отвержении другого родителя и старается привлечь его на свою сторону, это часто приводит к обратной реакции в более старшем возрасте, когда подросток начинает обвинять опекающего родителя в препят­ствиях общению с ранее отвергаемым родителем.

• Подростки в ситуации развода родителей могут чувствовать злость и утрату иллюзий. Для них характерны переживания покинутости и тревога за будущее. Они могут беспокоиться о финансовой стабильности, о своей будущей семье. В ситуации развода у них часто отмечается депрессивная симптоматика, возрастание агрессивности, изменение поведения в ту или другую сторону (слишком хорошее или слишком плохое). Они могут пытаться извлечь выгоду из ситуации и контролировать семью. Для детей этого возраста в ситуации развода родителей характерна более ранняя эмансипация, которая определяется чувством, что они «быстро должны стать взрослыми». Так, по мнению Л. Франке, реакцией детей старше 12 лет на развод родителей является «ложное взросление». Для них характерны попытки вычеркнуть одного или обоих родителей из своей жизни.

Лекция 2. Набор вопросов для постановки органом опеки и попечительства перед экспертами при назначении судебной психолого — психиатрической экспертизы

Согласно п. 3 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27.05.1998 № 10 «О применении судами законодательства при разрешении споров, связанных с воспитанием детей», при рассмотрении судом дел, связанных с воспитанием детей, необходимо иметь в виду, что к участию в деле должен быть привлечен орган опеки и попечительства, который обязан провести обследование условий жизни ребенка и лица (лиц), претендующего на его воспитание, а также представить суду акт обследования и основанное на нем заключение по существу спора, подлежащее оценке в совокупности со всеми собранными по делу доказательствами.

Органы опеки и попечительства могут способствовать использованию специальных психологических знаний в судопроизводстве двумя способами.

Первый вариант заключается в «содействии проведению экспертиз, назначаемых судом, включая экспертизу детско-родительских отношений», к чему обязывает трудовая функция 3.1.1 («Обеспечение и защита права ребенка жить и воспитываться в семье, на общение с родителями и другими родственниками») Профессионального стандарта «Специалист органа опеки и попечительства в отношении несовершеннолетних». Согласно ст. 35 ГПК РФ («Права и обязанности лиц, участвующих в деле») специалисты ООП, участвующие в деле, имеют право заявлять ходатайства, в том числе и о назначении судебной экспертизы по делам о спорах между родителями о воспитании ребенка.

Одним из самых ответственных аспектов составления ходатайства о назначении судебной экспертизы является грамотная и корректная формулировка вопросов, которые должен поставить на разрешение экспертов суд в случае назначения судебно-психологической (СПЭ) или комплексной судебной психолого-психиатрической экспертизы (КСППЭ) при рассмотрении споров о воспитании ребенка при раздельном проживании родителей.

Второй вариант заключается в самостоятельном привлечении психологов к судебному разбирательству на досудебной стадии для обследования членов семьи или только ребенка для включения выводов психолога в заключение ООП по существу спора.

В Профессиональном стандарте «Специалист органа опеки и попечительства в отношении несовершеннолетних» указано такое трудовое действие (в рамках трудовой функции 3.1.1) как «запрос необходимых сведений, информации в органах государственной власти, органах местного самоуправления, организациях».

Следует четко различать эти две юридически значимые ситуации.

В первом случае, при назначении судом экспертизы, итоговым документом, отражающим результаты экспертного исследования, будет «Заключение эксперта (экспертов)». Во втором – «Консультация специалиста психолога». Консультативное психологическое исследование членов семьи по запросу ООП – это деятельность, которая не регулируется процессуальным законодательством, не регламентируется нормативно, в отличие от производства судебной экспертизы. При проведении психологического обследования консультант, по сравнению с экспертом, не несет ответственности за дачу заведомо ложного заключения (ст. 307 УК РФ), у него нет обязанности проведения полного исследования представленных материалов и документов (ст.85 ГПК РФ), ему не разъясняются другие права и обязанности. Тем не менее, консультативные выводы психолога, как правило, включаются в заключение ООП по существу спора и могут служить доказательствами по делу.

В отличие от назначения СПЭ и КСППЭ, в запросе ООП на консультативное заключение психолога, должен содержаться иной объем вопросов, что обусловлено различием методологии судебно-экспертного и консультативного исследования.

Анализ практики показывает наличие многочисленных ошибок в формулировке вопросов, которые обусловлены непониманием предмета судебных экспертиз с участием психолога, смешением компетенций психолога, психиатра и педагога, с одной стороны, и границ компетенции экспертов и суда – с другой.

В ГОСТ Р 57344 «Судебно-психологическая экспертиза. Термины и определения» предмет судебно-психологической экспертизы обозначен как «фактические данные о закономерностях и особенностях протекания и структуры психической деятельности человека, имеющие юридическое значение и влекущие определенные правовые последствия, устанавливаемые с помощью специальных знаний и практических навыков эксперта в области психологии путем исследования объектов, представленных на исследование». Из этого определения следует, что при психологическом обследовании членов семьи и их взаимоотношений определяются не устанавливаемые судом правовые нормы Семейного кодекса РФ, а их психологическое содержание. Кроме того, предметом судебно-психологического экспертного исследования могут быть не любые психологические явления, а только те, которые имеют юридическое значение и соотносятся с нормами семейного законодательства.

Правовой основой СПЭ и КСППЭ по спорам между родителями о воспитании ребенка являются ст. 57, 65, 66 СК РФ.

В п. 3 ст. 65 СК РФ указывается: «Место жительства детей при раздельном проживании родителей устанавливается соглашением родителей. При отсутствии соглашения спор между родителями разрешается судом исходя из интересов детей и с учетом мнения детей. При этом суд учитывает привязанность ребенка к каждому из родителей, братьям и сестрам, возраст ребенка, нравственные и иные личные качества родителей, отношения, существующие между каждым из родителей и ребенком, возможность создания ребенку условий для воспитания и развития».

П. 1 ст. 66 СК РФ гласит: «Родитель, проживающий отдельно от ребенка, имеет права на общение с ребенком, участие в его воспитании и решении вопросов получения ребенком образования. Родитель, с которым проживает ребенок, не должен препятствовать общению ребенка с другим родителем, если такое общение не причиняет вред физическому и психическому здоровью ребенка, его нравственному развитию».

В ст. 57 СК РФ закреплено право ребенка как самостоятельного участника правоотношения «выражать свое мнение при решении в семье любого вопроса, затрагивающего его интересы, а также быть заслушанным в ходе любого судебного или административного заседания», при этом «учет мнения ребенка, достигшего возраста десяти лет, обязателен, за исключением случаев, когда это противоречит интересам ребенка».

Указанные правовые нормы и определяют круг вопросов, которые следует рекомендовать ставить перед экспертами при проведении СПЭ и КСППЭ. При этом нужно иметь в виду, что нельзя ставить перед психологом вопросы, которые решает сам суд. Вопросы должны иметь четкое психологическое содержание, а не оценочные или бытовые суждения, и должны быть сформулированы таким образом, чтобы суд мог однозначно соотнести выводы психолога с правовыми нормами СК РФ.

КСППЭ включает три этапа:

1. Индивидуальная диагностика членов семьи.

2. Ситуационная диагностика семейных отношений.

3. Прогностическая клинико-психологическая оценка психического развития ребенка.

Для первого этапа имеют значение следующие вопросы:

— Каковы индивидуально-психологические особенности ребенка, особенности и уровень его психического развития?

— Имеются ли у ребенка признаки психического расстройства, отставания в психическом развитии?

Постановка данных вопросов определяется постановлением Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27.05.1998 № 10 «О применении судами законодательства при разрешении споров, связанных с воспитанием детей». В нем указывается, что к числу обстоятельств, которые необходимо устанавливать при рассмотрении подобных дел, относятся «возраст ребенка, состояние его здоровья, … другие обстоятельства, способные оказать воздействие на физическое и психическое здоровье ребенка».

— Каковы индивидуально-психологические особенности каждого из родителей (отца, матери или других фактических воспитателей)?

— Каков стиль воспитания каждого из родителей?

— Страдает ли каждый из родителей психическим расстройством?

Ответы на эти вопросы имеют значение для учета «нравственных и иных личных качеств родителей» (п. 3 ст. 65 СК РФ) при судебном разрешении спора между родителями. В постановлении Пленума ВС РФ от 27.05.1998 № 10 также подчеркивается: «При подготовке дел данной категории к судебному разбирательству судье следует правильно определить обстоятельства, имеющие значение для разрешения возникшего спора и подлежащие доказыванию сторонами, обратив особое внимание на те из них, которые характеризуют личные качества родителей либо иных лиц, воспитывающих ребенка, а также сложившиеся взаимоотношения этих лиц с ребенком».

— Является ли мнение ребенка о месте проживания (порядке общения с родителем) самостоятельным, с учетом его возраста, психического состояния, уровня психического развития, влияния на него со стороны одного из родителей?

— Оказывает ли каждый из родителей психологическое индуцирующее влияние на ребенка?

Согласно п. 3 ст. 65 СК РФ спор между родителями о месте проживания ребенка решается судом «с учетом мнения детей». Право ребенка выражать свое мнение и быть заслушанным в ходе судебного разбирательства содержится в ст. 57 СК РФ. Там же указано, что «учет мнения ребенка, достигшего возраста десяти лет, обязателен, за исключением случаев, когда это противоречит его интересам». Для того, чтобы суд мог учесть мнение ребенка, необходимо быть уверенным в том, что ребенок способен принять осознанное решение по вопросам, затрагивающим его интересы. В ст. 12 Конвенции ООН о правах ребенка говорится о том, что такое право предоставляется ребенку, способному сформулировать свои собственные взгляды. Данная способность может быть нарушена вследствие уровня психического развития ребенка (например, отставания в психическом развитии, инфантилизма, несмотря на достижение 10-летнего возраста), его психического состояния. Другим источником неспособности ребенка к принятию осознанного самостоятельного решения может быть, как указывается в постановлении Пленума ВС РФ от 27.05.1998 № 10 и в «Обзоре судебной практики Верховного Суда Российской Федерации N 4 (2015)», наличие психологического воздействия (влияния) на ребенка со стороны одного из родителей. Судебно-экспертное определение индуцированного состояния ребенка под влиянием индуцирующего воздействия со стороны родителя или иного заинтересованного лица позволяет суду установить, что мнение такого ребенка, достигшего возраста десяти лет, противоречит его интересам.

Для второго этапа экспертного исследования, при диагностике взаимоотношений членов семьи, имеют значение следующие вопросы:

— Каково психологическое отношение родителя (отца, матери, другого фактического воспитателя) к ребенку?

Суд, согласно п. 3 ст. 65 СК РФ, при разрешении спора между родителями о месте жительства ребенка должен учитывать «отношения, существующие между каждым из родителей и ребенком».

— Каково психологическое отношение ребенка к каждому из родителей, а также к другим членам семьи?

При судебном разбирательстве, согласно п.3 ст. 65 СК РФ, необходимо выяснять «привязанность ребенка к каждому из родителей, братьям и сестрам». В «Обзоре судебной практики Верховного Суда Российской Федерации N 4 (2015)» указывается, что экспертным путем производится «диагностика внутрисемейных отношений и взаимоотношений ребенка с каждым из родителей».

— При выявлении у ребенка негативного отношения к одному из родителей, чем оно обусловлено?

Негативное отношение ребенка к одному из родителей может быть обусловлено разными причинами.

Оно может сформироваться под влиянием неправильного поведения этого родителя (жестокого обращения, унижения чести и достоинства, злоупотребления спиртными напитками и т.п.).

У ребенка может быть сформирован негативный образ одного из родителей вследствие конфликта лояльности: он (часто неосознанно) отвергает отдельно проживающего родителя, чтобы адаптироваться к совместно проживающему родителю и его окружению.

Наконец, негативное отношение ребенка к родителю может быть следствием индуцирования со стороны другого родителя или иного заинтересованного лица (отчима, матери, бабушки, дедушки и т.д.). Последний вариант является наиболее неблагоприятным для прогноза психического развития ребенка.

Третий этап КСППЭ является завершающим, на нем интегрируются результаты предыдущих этапов и вырабатывается прогностическая клинико-психологическая оценка психического развития ребенка.

Основной вопрос, адресованный к экспертам, рекомендуется задавать в следующей формулировке:

— Оказывают ли индивидуально-психологические особенности родителя, его психическое состояние, стиль воспитания негативное влияние на психическое состояние и психическое развитие ребенка?

Ответ на этот вопрос позволяет суду установить возможность каждого из родителей создания ребенку условий для воспитания и развития (п. 3 ст. 65 СК РФ) при определении места жительства, или отсутствие причинения вреда психическому здоровью ребенка, его нравственному развитию вследствие общения с ребенком (п. 1 ст. 66 СК РФ) при определении порядка встречи отдельно проживающего родителя с ребенком.

Вместе с тем, анализ практики показывает, что во многих случаях наблюдаются типичные ошибки при назначении СПЭ и КСППЭ.

Первая распространённая ошибка заключается в неправильном выборе вида судебной экспертизы при рассмотрении споров между родителями о воспитании ребенка. В государственных судебно-экспертных учреждениях Минюста России проводятся судебно-психологические, а в судебно-психиатрических экспертных учреждениях Минздрава России – комплексные судебные психолого-психиатрические экспертизы. Эти виды экспертиз имеют надежную теоретическую и методологическую подоплеку и ведомственную нормативную базу. При назначении судебных экспертиз в негосударственные экспертные учреждения и частным экспертам распространена практика поручения производства психолого-педагогической экспертизы.

Информационное письмо «О необоснованности назначения и производства психолого-педагогических экспертиз в гражданском судопроизводстве по семейным спорам, связанным с воспитанием детей» подготовлено Российским федеральным центром судебной экспертизы при Министерстве юстиции Российской Федерации и Национальным медицинским исследовательским центром психиатрии и наркологии им. В.П. Сербского в связи, как указано в аннотации, «с серьезными проблемами, вызванными масштабным разрастанием практики назначения и производства психолого-педагогических экспертиз по судебным спорам, связанным с воспитанием детей». В нем отмечается, что «относительно возможности проведения такого рода психолого-педагогических экспертиз в ходе судебного разбирательства (как первичных, так и повторных) поступает значительное число обращений граждан и адвокатских запросов».

В информационном письме содержится обоснованный вывод о том, что «назначение и проведение психолого-педагогической экспертизы по делам указанных категорий на строго научной основе невозможно и не отвечает интересам правосудия».

Подчеркивается, что круг вопросов, имеющих юридическое значение, «относится к компетенции судебного эксперта психолога, а при наличии психических расстройств – совместной компетенции психиатра и психолога… Необходимость применения знаний в области педагогики при проведении судебной экспертизы в отношении детей и родителей по спорам о воспитании детей в гражданском судопроизводстве отсутствует».

Вторая группа типичных ошибок при назначении судебной экспертизы объединяет неправильную формулировку вопросов.

1. Наиболее распространенной является включение в экспертное задание вопросов, всецело относящихся к компетенции суда. Это вопросы типа: «Проживание с кем из родителей отвечает больше интересам ребенка?», «Целесообразно ли общение одного из родителей с ребенком?», «Какой порядок общения отдельно проживающего родителя будет наиболее благоприятен с психологической точки зрения для ребенка?» «Будет ли способствовать порядок общения, предложенный родителем, интересам ребенка?» и т.п.

В соответствии со ст. 24, 65, 66 СК РФ и постановлением Пленума ВС РФ от 27.05.1998 № 10 решение такого рода вопросов относится к компетенции суда. Более того, их решение требует учета целого ряда обстоятельств, установление которых не требует специальных знаний в психологии. К примеру, в «Обзоре судебной практики Верховного Суда Российской Федерации N 4 (2015)» перечисляются такие юридически значимые обстоятельства, влияющие на правильное разрешение судом споров между родителями о воспитании ребенка, как «проявление одним из родителей большей заботы и внимания к ребенку; социальное поведение родителей; морально-психологическая обстановка, которая сложилась в месте проживания каждого из родителей; возможность своевременного получения медицинской помощи; наличие или отсутствие у родителей другой семьи; привычный круг общения ребенка (друзья, воспитатели, учителя); привязанность ребенка не только к родителям, братьям и сестрам, но и к дедушкам, бабушкам, проживающим с ними одной семьей, приближенность места жительства родственников (бабушек, дедушек, братьев, сестер и т.д.), которые реально могут помочь родителю, с которым остается проживать ребенок, в его воспитании; удобство расположения образовательных учреждений, спортивных клубов и учреждений дополнительного образования, которые посещает ребенок, и возможность создания каждым из родителей условий для посещения таких дополнительных занятий; цель предъявления иска».

2. Другой вид типичных ошибок – это формулирование вопросов, адресованных психологу, в правовых категориях. Например, прямо переносятся в вопросы нормы семейного права: например, «К кому из родителей ребенок привязан больше?», «Какова степень привязанности ребенка к каждому из родителей?». При психологическом обследовании эксперты определяют не правовые категории (это в компетенции только суда), а, как было указано выше, их психологическое содержание.

3. Часто экспертам поручается выявление фактических обстоятельств, которые не имеют никакого отношения к определению психологических или психиатрических явлений. К примеру, встречаются такие вопросы как: «Какие имеются объективные конфликты между родителями ребенка?», «Имеются ли факты насилия над ребенком со стороны родителей?» и др. Ответы на подобные вопросы являются очевидным выходом психолога или психиатра за пределы своих специальных знаний.

4. Довольно много ошибок при назначении СПЭ и КСППЭ связаны с чрезмерно узкими вопросами, например, о «мотивационные линиях поведения отца и матери при решении вопроса об определении порядка общения с родителями», «тревожности ребенка», «психологической устойчивости членов семьи» и т.п. Во-первых, при оценке индивидуально-психологических особенностей родителей и ребенка психолог диагностирует предмет и объем судебно-экспертной психодиагностики, ориентируясь на особенности каждого судебного разбирательства. В зависимости от конкретных особенностей семейной ситуации на первый план могут выступать разные компоненты индивидуально-психологических особенностей, в некоторых случаях – особенности психического состояния членов семьи, включая психические расстройства. Поэтому орган или лицо, назначающее экспертизу, не может директивно указывать ни предмет, ни объем психолого-психиатрического исследования.

5. В определениях суда встречаются и чрезмерно расплывчатые и не имеющие отношение к психологическим или психиатрическим знаниям формулировки вопросов. Так, экспертам предлагают охарактеризовать «микроклимат в семье» и оценить, «благоприятен ли он для воспитания и развития ребенка?», дать «психологическую оценку обстановки в семье». Такого рода вопросы, не имеющие четко очерченного психологического содержания, только затрудняют ситуационную диагностику семейных отношений.

6. Последний вид типичных ошибок связан с поручением экспертам выявить мнение ребенка относительно вопросов, касающихся его интересов. Например, в экспертном задании формулируются вопросы: «Есть ли у ребенка желание общаться с каждым родителем», «Как часто ребенок хотел бы общаться с матерью в случае проживания в семье отца?», «Как часто ребенок хотел бы общаться с отцом в случае проживания в семье матери?», «С кем из родителей хочет проживать ребенок?». Согласно постановлению Пленума Верховного Суда РФ от 27.05.1998 № 10, выяснение мнения ребенка проводится либо при опросе в судебном заседании (при этом следует предварительно выяснить мнение органа опеки и попечительства о том, не окажет ли неблагоприятного воздействия на ребенка его присутствие в суде), либо, как указано в «Обзоре судебной практики Верховного Суда Российской Федерации № 4 (2015)», «мнение ребенка о том, с кем из родителей он желает проживать, выявляется, как правило, органами опеки и попечительства, составляющими акты обследования жилищно-бытовых условий и соответствующие заключения. Кроме того, мнение ребенка выявляется также педагогами или воспитателями детских учреждений по месту учебы или нахождения ребенка, социальными педагогами школы, инспекторами по делам несовершеннолетних». Как видно из приведенных документов, психолог не может подменять суд или органы опеки и попечительства при выяснении мнения ребенка. Как отмечалось выше, его задача – определить способность ребенка к выработке и принятию самостоятельных осознанных решений по вопросам, затрагивающим его интересы.

Особняком стоят типичные ошибки, связанные не с назначением судебной экспертизы, а с привлечением психологов органами опеки и попечительства на досудебной стадии для обследования членов семьи или только ребенка для включения выводов психолога в заключение ООП по существу спора. Следует иметь в виду, что данное заключение имеет доказательственное значение, поэтому необходимо ставить перед психологами корректные вопросы.

Из рекомендованных выше вопросов для назначения СПЭ и КСППЭ при запросе на консультативное психологическое заключение необходимо исключить:

1. Все вопросы, касающиеся диагностики психических расстройств. Клиническая диагностика – компетенция врачей-психиатров, и психологи (даже имеющие специальность «Клиническая психология») не имеют права определять психические заболевания.

2. Вопросы, касающиеся способности ребенка к принятию самостоятельных и осознанных решений о месте жительства при раздельном проживании родителей и других обстоятельствах, имеющих отношение к его интересам. Эта экспертная задача требует не только обследования самого ребенка и системы его взаимоотношений с другими членами семьи, но тщательного изучения материалов гражданского дела. Только психологический анализ дела позволяет исследовать историю семейного конфликта, динамику отношений между всеми членами семьи, включая предразводный период, степень психологического индуцирующего воздействия каждого из родителей на ребенка, степень вовлеченности ребенка в конфликт и т.п.

3. Вопросы, касающиеся прогноза возможного негативного влияния каждого из родителей на психическое состояние и психическое развитие ребенка. Это исключительно «экспертные вопросы», недопустимые при таком не регламентированном процессуальным законодательством действии, как консультативное обследование. Психолог-консультант, в отличие от психолога-эксперта, не может обладать объективной и полной информацией о семейных взаимоотношениях и их динамике. Он не имеет возможности изучить материалы дела, медицинскую документацию, не может ходатайствовать перед судом о предоставлении ему дополнительных материалов и документов для исследования (ст. 85 ГПК РФ). Часто такие консультации касаются только обследования ребенка, без диагностики индивидуально-психологических особенностей каждого из родителей. Между тем, прогностическая оценка возможного негативного влияния родителя на психическое развитие ребенка невозможна, как указывалось выше, без полного представления о результатах индивидуальной диагностики членов семьи, интегрированных с результатами ситуационной диагностики семейных отношений.

Вопрос 1. Что является предметом судебной экспертизы? *

Вопрос 2. Какие вопросы имеют значение для проведения судебной экспертизы? *

Вопрос 3. Какие типичные ошибки при назначении судебной экспертизы вы можете назвать?*