Рассказ ошибка на обелиске

⭐⭐⭐⭐⭐ «Обелиск» менее 1 минуты и подробно за 8 минут. 

Очень краткий пересказ повести «Обелиск»

Рассказчик отправляется на похороны знакомого белорусского сельского учителя. На поминках он узнаёт из уст очевидца событий 1942-го года историю подвига Алеся Ивановича Мороза и его нескольких учеников. Во время войны школьники совершили покушение на полицая, за что и они, и их учитель были повешены немцами. В живых остался только Павел Миклашевич, который продолжил дело своего учителя и воспитывал детей до последнего вздоха. Он же добился установки возле деревни Сельцы обелиска в память своим погибшим товарищам.

Главные герои и их характеристика:

•  Рассказчик  – журналист, пересказывающий историю учителя из посёлка Сельцы со слов попутчика. Повествование ведется от его лица.
•  Алесь Иванович Мороз  – учитель в деревушке Сельцы, погибший в военные годы. Прихрамывал, но был плечист и располагал к себе, глядя в глаза смело и уверенно. Человек с большой буквы, преданный своему делу. Посвятил жизнь обучению детей не столько грамоте, сколько умению слышать собственную совесть, любви к ближнему, заботе о тех, кто слабее. Был примером своим ученикам. Погиб, чтобы в трудную минуту поддержать их, не оставить наедине со смертью.
•  Тимофей Титович Ткачук  – грузный пенсионер с орденами на груди, с которым рассказчик познакомился на поминках Миклашевича. До войны заведовал образованием в районе. В войну был партизаном, лично был знаком и с Миклашевичем, и с его учителем Морозом. По дороге в город рассказал историю Алеся Ивановича Мороза и его учеников. Терпеть не мог несправедливости. Нервничал и взрывался, если кто-то без должного почтения говорил о Морозе. Болезненно относился к тому, что в Сельцах старались забыть о существовании и заслугах учителя.

Второстепенные герои и их характеристика:

•  Павел Иванович Миклашевич  – сельский учитель, на похороны которого отправился рассказчик. В подростковом возрасте состоял в группе ребят, преданных Морозу. Жил у учителя, отказываясь возвращаться к отцу, который его часто бил. На момент покушения на Каина Павлу шёл пятнадцатый год. Единственный из организаторов покушения, кому удалось выжить. Продолжил дело своего учителя. Много болел, так как ранение, полученное при побеге, спровоцировало развитие туберкулёза, но учил детей до последнего вздоха. Своими силами поднял историю партизан в родных краях. Благодаря ему возле Сельцов стоит обелиск с именами школьников, безвременно погибших в 1942 году от рук фашистов.
•  Пани Ядя  – пожилая учительница, старая дева, работала в одной школе с Морозом. Тоненькая, невысокая, очень воспитанная дама.
•  Коля Бородич  – около 18-ти лет, самый преданный из воспитанников Мороза. Был старшим в группе учеников сельского учителя. Стал зачинщиком покушения на полицая Каина.
•  Ксендзов  – молодой заведующий районом, который вступил в спор с Ткачуком на поминках, когда речь зашла об учителе Миклашевича. Он считал неуместным вспоминать Мороза за поминальным столом.
•  Тётка Ядвига  – вдова с тремя детьми, приютившая в самом начале войны Ткачука и его товарищей.
•  Василь Усолец  – знакомый Ткачука, отказавший ему в ночлеге, когда тот уходил в партизаны.
•  Майор Селезнёв  – своенравный, решительный мужчина, главным в отряде партизан.
•  Сивак  – районный прокурор.
•  Витька  – паренек из Будиловичей, вступившийся за девушку против троих хулиганов. Выяснилось, что до пятого класса он учился у Миклашевича.
•  Владимир Лавченя  – полицай в Сельцах. Несмотря на то, что работал на немцев, оказался неплохим мужиком, много чем помог партизанам. Предупредил Мороза, чтобы тот бежал, когда Каин схватил его учеников.
•  Каин  – ещё один полицай в Сельцах. Фамилии его Ткачук не помнил. А прозвище такое селянин получил за то, что много плохого сделал своим. Командиров раненых нашел и расстрелял, сжёг дом связного партизан и убил всех его родных, Мороза и его ребят погубил.
•  Ульяна  – смелая, боевая девушка из деревни Сельцы, помогала партизанам во время войны. Была расстреляна немцами.
•  Тимка и Остап Кажаны  – братья, воспитанники Мороза.
•  Смурный Николай  – самый младший из преданной группы ребят Мороза.
•  Смурный Андрей  – парнишка-воспитанник Мороза, состоял в небольшой группе ребят, решившихся поквитаться с Каином.
•  Миклашевич-старший  – отец Павла. После смерти матери мальчика женился вновь. Бил мальчишку нещадно, но, когда Павлика нашли еле живым, выходил ребенка.
•  Антон Одноглазый  – сосед бабки, которая обнаружила в канаве чуть живого Павлика. Отвёз мальчишку к отцу.

Краткое содержание повести «Сотников» подробно

Рассказчик, возвращаясь из командировки, встретил на улице коллегу, который сообщил ему о смерти сельского учителя Павла Ивановича Миклашевича. Два года журналист не мог найти времени, чтобы посетить Сельцо, где жил и работал этот учитель, чтобы помочь ему в каком-то запутанном деле. Об этом деле Миклашевич заговорил с ним в день, когда они виделись в первый и последний раз, на перерыве, во время учительской конференции.

Учитель искал что-то в истории партизанской войны. Его хлопотами в Сельце уже стоял памятник школьникам, безвременно погибших от рук фашистских захватчиков в 1942-м году. Оставалось значит что-то ещё. И Миклашевич просил помощи, а рассказчик с ней опоздал. Ему стало не по себе: прежние причины, отвлекающие его от поездки в Сельцо, теперь показались неуважительными, и, словно заглаживая вину, он поспешил отправиться на похороны учителя.

Успел он только к поминкам, где познакомился с пенсионером Тимофеем Титовичем Ткачуком, который, как показалось остальным присутствующим, неуместно заговорил за поминальным столом о Алесе Ивановиче Морозе, бывшем учителе покойного. В помещении образовалась напряженная атмосфера. Ткачук засобирался домой в город, рассказчик присоединился к нему. Автобуса не было, мужчины пошли пешком, надеясь поймать попутку.

Они дошли да развилки, где был установлен тот самый памятник: скромный бетонный обелиск чуть выше человеческого роста, где на чёрной металлической табличке были выбиты пять имён. Сверху над ними белой краской кто-то дописал новое имя: Мороз А.И. Об этом человеке и поведал Ткачук рассказчику, пока они добирались до города.

Ткачук Тимофей Титович в районе был заведующим и занимался вопросами образования, в Сельцах тогда работали учителями Алесь Иванович Мороз и пани Ядя. Мороз был начинающим учителем с собственным мнением о том, каким должно быть воспитание детей. Пани казалось, что он опускается до панибратства с учениками и не умеет удержать дисциплину. Но, как в этом убедился Ткачук лично, он просто делал упор на воспитании в детях чувства собственного достоинства, ответственности, веры в справедливость и сострадания к ближнему. И сам был всегда для своих подопечных главным примером. Дети обожали своего учителя.

Мороз даже спас мальчика по имени Павлик от собственного отца, который часто распускал руки. Он приютил его у себя дома и добился, чтобы ребенок оставался у него на попечении. Павлик – это и был будущий учитель в Сельцах, Павел Иванович Миклашевич.

Среди учеников Мороза выделялся Коля Бородич, он, даже окончив четырехлетку, продолжал держался возле любимого учителя, который как-то выручил парня. Коля «напакостил» в храме, осквернил алтарь, дело дошло до прокуратуры, а учитель вступился за него, объяснив его некрасивый поступок своим неверным воспитанием. С тех пор относиться в Сельцах к Морозу стали с особой теплотой.

Рассказ Ткачука прервался, так как на дороге показалась одинокая повозка. Лошадь шла порожняком, возница согласился подбросить мужчин до деревни Будиловичи, от которой до города ходил автобус. Оказалось, возница был знаком с Миклашевичем, лежали в одной больнице. Новый попутчик рассказал, что недавно один парнишка из Будиловичей, Витька вступился за девушку, сильно пострадал, так как не побоялся, против троих выступил. Выяснилось, что в начальных классах мальчишка учился в Сельцах, у Миклашевича, умел учитель правильно воспитывать своих подопечных. Затем Ткачук продолжил свой рассказ.

Началась война. Уже на третий день Сельцы захватили фашисты. Многие жители прогнулись под гнётом и даже пополнили ряды полицаев. Ткачук подался в партизаны, про Мороза узнал, что тот продолжает учить детей с разрешения немцев. Был момент, когда Тимофей Титович засомневался в учителе, но личная встреча расставила всё на свои места. Мороз не только продолжал направлять, оберегать от фашистской пропаганды и учить уму-разуму молодёжь, но и служил связным с внешним миром для партизан. Единственный на всё село приёмник был у него, селяне принесли. С помощью его местные жители и партизаны узнавали новости о продвижениях на фронте.

Учителя невзлюбил, так как подозревал в пособничестве партизанам, один полицай по прозвищу Каин. С его подачи в конце зимы полиция нагрянула в школу во время занятий с проверкой. Немцы обыскали всё, вплоть до сумок детей, учинили двухчасовой допрос учителю, но ничего не нашли и не выяснили.

Ученики Мороза задумали избавиться от Каина. Учитель им такого риска брать на себя не позволил. Прознав про то, что мальчишки на полицая зуб точат, Мороз строго запретил им к Каину даже приближаться. Но ребята всё же придумали план мести. В их числе был Павел Иванович Миклашевич, тогда ещё Павлик. А ещё Коля Бородич, братья Тимка и Остап Кожаны, Смурный Николай и Смурный Андрей, однофамильцы. Их имена позже напишут на обелиске. Один только Миклашевич жив остался после того случая.

Подстерегли Каина, когда тот ехал из отцовского хутора в Сельцо. Дорога шла через мостик, мальчишки подпилили столбы, чтобы машина ушла под мост. Каин ехал не один, а с двумя полицаями и немцем. После обвала моста, погиб только немец, его придавило кузовом. Остальные обошлись испугом да ушибами. Не мог Каин оставить покушение без наказания, быстро вычислил ребят и учителя бы тоже прихватил, но его предупредил другой полицай — Лавченя. Мороз ушёл к партизанам.

Дня через три к партизанам пришла связная Ульяна. Приходить в штаб ей можно было только в самом крайнем случае. Немцы объявили ультиматум сельчанам: требовали Мороза в обмен на жизни его учеников. Абсолютно всем было ясно, что фашисты, захватив учителя, не отпустят мальчишек, но Мороз ушёл и сдался. Добровольно сдаться в плен – хуже греха не придумаешь, но учитель не мог оставить своих ребят. Только это мог понять не каждый.

Здесь рассказ Ткачука оборвался, подъехали к Будиловичам. До автобуса время ещё было, попутчики зашли в небольшое кафе, чтобы выпить. Рассказчику хотелось узнать, чем закончилась история.

Мороз сдался. Его посадили к ребятам в амбар. После пыток и избиений всех семерых повели в другое место, задержанные и селяне были уверены – на смерть ведут. Шли измученные пленники молча, парами, со связанными руками, первыми поставили учителя и Павла. Возле того самого моста Мороз тихонько спросил Павлика, сможет ли тот бежать, и велел броситься в кусты, как только он крикнет. Павлик продолжал молчать, но в душе его загорелась надежда. Он стал ждать. Когда Мороз крикнул, паренёк рванул зайцем через кусты в лес. Немцы подстрелили его в спину, выволокли на дорогу и избили учителя. Павлик казался мёртвым, но Каин для уверенности ударил мальчишку по голове прикладом и столкнул в канаву с водой. Полуживого Павлика нашла бабка. Позвала соседа Антона Одноглазого, а он сообщил отцу Павла. Хоть и не ладилось до того у них, отец долго прятал и лечил сына, поставил на ноги.

Остальных продержали в новом месте пять дней, избили до неузнаваемости и повесили в воскресенье, в первый день Пасхи.

Вот так и выжил чудом будущий учитель Миклашевич. Здоровье только было навсегда потеряно, болел он до самой смерти.

К поступку Мороза относились по-разному, мало кто одобрял. Ткачук же настаивал, что он был героем.

На автобус мужчины опоздали, но их подобрал знакомый Ткачука на «газике». В кабине вновь разгорелся спор о Морозе. Тимофей Титович как личное оскорбление принимал неодобрительные высказывания об учителе, он искренне считал, что имя этого героя несправедливо забыто. И до конца жизни обещал рассказывать всем, кто такой был Мороз на самом деле.

Кратко об истории создания произведения

Повесть «Обелиск» увидела свет в 1971 году. Василь Быков посвяти её «малозаметным» подвигам военного времени, поднял в ней важные вопросы памяти, которую нельзя предать во имя мирного будущего. В том числе и за это произведение автор был награждён Государственной премией СССР. В 1976-м году по сюжету повести был снят одноименный художественный фильм, в написании сценария к которому Василь Быков принимал непосредственное участие.

Повесть «Обелиск» Быкова была написана в 1971 году. Рекомендуем прочитать краткое содержание «Обелиска» по главам, которое пригодится при подготовке к уроку литературы.

Это произведение посвящено военной тематике, в частности, тем незначительным, на первый взгляд, подвигам, из которых и была соткана великая победа в Великой Отечественной войне.

Основные персонажи повести

Главный герой:

• Алесь Иванович Мороз – сельский учитель, честный, справедливый, преданный своему делу.

Другие персонажи:

• Тимофей Титович Ткачук – пенсионер, который до войны работал заврайоно, а после – служил в партизанском отряде.
• Павел Иванович Миклашевич – сельский ученик, воспитанник Мороза, благодаря которому он остался в живых.
• Коля Бородич – шестнадцатилетний подросток, самый старший и самый преданный своему учителю подросток.
• Рассказчик – журналист, поведавший историю сельского учителя Мороза.

Быков «Обелиск» очень кратко

Краткое содержание «Обелиск» для читательского дневника:

Герой произведения узнает о смерти Павла Миклашевича – школьного учителя из деревни Сельцо, к которому рассказчик давно собирался приехать. Решает отложить все дела и съездить на похороны. Ученики очень любили Миклашевича, а жители села отзывались о нем с большим трепетом и уважением.

По приезде в деревню, герой приходит на поминки, где жители вспоминают его как хорошего учителя и отличного коммуниста. Но внезапно слово берет Ткачук – бывший учитель в той же школе, в которой работал Миклашевич. Он выражает своё недовольство и предлагает вспомнить Мороза, но никто не поддерживает Ткачука.

Он, а следом и рассказчик, удаляется. Решив ловить попутки до города вместе, журналист просит Ткачука поведать историю об этом Морозе, что бывший учитель и делает.

Ткачук повествует о том, что Мороз был учителем, который всеми силами заботился и оберегал своих подопечных. Он провожал их до дома в темное время суток и даже купил ботинки сестрам-близняшкам; поселил у себя ученика, который потом оказывается Миклашевичем. Мороз хотел не столько вбить знания в умы своих подопечных, сколько сделать их них настоящих людей.

Потом началась война. Через некоторое время белорусскую деревню захватили немцы, а Ткачуку пришлось вступить к партизанам. В это же время, Мороз не переставал приглядывать за детьми и обучать их, он активно помогал партизанскому движению.

Время шло, всё больше людей начали переходить на сторону немцев и вступать в должность полицаев.  Одним из таких людей местный сельчанин, который получил прозвище Каин. Он заподозрил Мороза в связи с партизанами и устроили обыск в школе.

Несмотря на то, что допросы не дали никаких результатов, некоторые из учеников решили отомстить переметнувшемуся обидчику, среди них был и Миклашевич. Молодые ребята решили подпилить опоры моста, по которому ехал Каин с другими полицаями и немцами.

Диверсия удалась, один их «белых повязок» умер, но кто-то из выживших сумел разглядеть фигуры детей в кустах. Через час вся деревня уже знала, что произошло.

Ровно в полночь у двери Мороза послышались шаги, а затем и стук. В дверях стоял полицай, который сообщил учителю, что всех его учеников, причастных к происшествию схватили.

Через пару дней партизанам пришло сообщение, что немцы хотят обменять учеников на Мороза, а нет – хлопцев повесят. Несмотря на разногласия, учитель все же сдается немцам, но те не отпускают учеников. Во время перевода пленных через мост, удается сбежать только Миклашевичу, остальных вешают.

Героических подвиг Мороза, который не мог поступиться собственных принципов, стал забываться и смешиваться с ложью, и все жители начали считать его человеком, сдавшимся в плен, а в честь молодых ребят, действовавших опрометчиво, был поставлен обелиск.

Этот пересказ можно использовать для читательского дневника.

Короткий пересказ «Обелиск» Быкова

Василь Быков Обелиск краткое содержание:

Данное произведение автора посвящено военной тематике, как и остальные другие его труды.

Повесть с первых строчек знакомит нас с журналистом, посетившим деревню Сельцо. Он узнает от одного из жителей о кончине педагога Миклашевича.

Давно он был знаком с этим человеком. Когда- то на одной конференции Миклашевич попросил помощи в одно деле. В годы войны он работал на партизан. Фашисты зверски расправились с его друзьями. Они вместе учились в школе, и вот враги их уничтожили. Учитель много ходил по инстанциям и ходатайствовал, чтобы поставили им памятник. И его просьбу выполнили.

Когда журналист прибыл в деревню, он тот час направился в образовательное учреждение. Ему сразу же показали, где проходили поминки. Много слов было сказано о том, как советские люди победили в суровой войне, какие в стране происходят достижения, но никто не обмолвился о покойном.

И тогда бывший преподаватель Ткачук сильно возмутился, что даже ушел с поминального обеда, а журналист направляется к обелиску. Там был и Ткачук. Памятник был ухожен, и на нем аккуратно было написана фамилия – Мороз. Тут ветеран и рассказал корреспонденту историю про Миклашевича.

В 1939 году Тимофей Титович был руководителем районо, а Мороз преподавал в этом селе. Здесь же проживала одна полька, которая писала постоянно жалобы на учителя за то, что он неправильно воспитывает детей. Но Алесь Иванович помогал детям освоить программу на белорусском языке и содержал школу в порядке. Так что у него можно было многому научиться.

Учитель проявлял большую заботу о детях. Однажды в сильный мороз он пошел провожать домой двух учениц, а потом купил им обувь, чтобы они могли регулярно посещать занятия, ведь семья это была очень бедная.

Но вскоре война нарушила все планы образовательной деятельности. Гитлеровцы с первых дней были уже в их селе. Педагоги ушли в отряд к Селезневу, стали готовиться к обороне. И вот Ткачук и Сивак отправились разведать, что происходит в деревне. И были удивлены тем, что мороз продолжал вести занятия в школе.

Ночью педагог встретился тайно со своими односельчанами и сказал им, что он остался в деревне, потому что боится за детишек. Ему будет удобнее находиться здесь, наблюдать за происходящим и все докладывать в отряд.

Первоначально все шло гладко, Алесь Иванович помогал, как мог. Но в один из дней, выслушав донос от полицая Лавченя, предателя Родины, на педагога фашисты прибыли в школу. Они разгромили все, и обыскали ребят. Потом они устроили допрос Морозу.

После всего это ученики приняли решение убить полицая. Они подрезали столбы у моста, и проезжавшая машина с гитлеровцами и полицаем рухнула в воду.

Миклашевич все рассказал педагогу о происшествии, и он, конечно, не одобрил их поступок. А потом всех ребят схватили. Фашисты требовали, чтобы ученики выдали, где находится их учитель. Алесь Иванович пришел сам к ним.

И хотя немцы обещали мальчишек отпустить, слово они свое не сдержали. Всех их сильно пытали, а потом расстреляли. Мороза забили насмерть. А Павлу Милашевичу удалось бежать, хотя, и ранен он был тяжело в грудь.

После войны никто не считал, что Мороз совершил героический поступок, однако, Милашевич доказал обратное. В последнее время, конечно, он сильно болел, дала знать его старая рана, да и сердце пошаливало. Но он смог напомнить людям, что в их селе жил человек, который немало сделал в освобождении страны от немецких захватчиков.

Повесть учит нас тому, что когда придется сделать какой-то важный шаг в своей жизни, нужно уметь сделать выбор между честью и бесчестием, и поступить так, как подсказывает твоя совесть.

Содержание «Обелиск» с цитатами

Рассказчик, встретив «на улице знакомого, давнишнего товарища по работе», узнал о смерти учителя Миклашевича, жителя белорусской деревни Сельцо. Он уже два года собирался навестить своего хорошего знакомого, но все время находились какие-то неотложные дела, мешавшие этой поездке. Теперь герой торопился на похороны.

Павел Иванович Миклашевич был «обыкновенным сельским учителем»: не лучше и не хуже многих своих коллег.  Он «пережил трагедию во время войны и чудом спасся от смерти», также он был очень болен, но никогда никому не жаловался.

Приехав в Сельцо, рассказчик узнал, что Миклашевич, несмотря на серьезную болезнь, работал до последнего дня. На его поминках он познакомился с пенсионером Тимофеем Титовичем Ткачуком, который в прошлом учительствовал в Сельце.

Возвращаясь домой, рассказчик со своим новым знакомым дошел до небольшого, но очень ухоженного обелиска, на котором висела «черная металлическая табличка с пятью именами школьников», совершивших подвиг. Они разговорились, и герой узнал от бывшего учителя историю Миклашевича.

Перед войной Тимофей Титович «работал в районе заведующим», а в местной школе преподавал Мороз и одна пожилая полька – «Подгайская, пани Ядя». Она регулярно жаловалась Ткачуку на молодого учителя, который «не поддерживает дисциплины, как равный ведет себя с учениками, учит без необходимой строгости, не выполняет программ наркомата».

При случае Тимофей Титович заглянул в сельскую школу и остался очень доволен: учитель содержал школу в полном порядке, заботился об учениках и имел прогрессивные взгляды на систему образования.

Алесь Иванович прививал своим подопечным чувство собственного достоинства, учил их справедливости, состраданию к ближним. Он не просто внушал им прописные истины, но и сам служил наглядным примером достойного во всех отношениях человека.

Однажды Тимофей Титович узнал, что Мороз приютил у себя парнишку, которого часто избивал отец. Им оказался «Павлик, Павел Иванович, будущий товарищ Миклашевич». Вскоре Ткачука вызвал к себе прокурор и приказал отправиться к Морозу в сопровождении милиционера и вернуть мальчика отцу.

Миклашевич-старший с силой отобрал ребенка у учителя и, не стесняясь многочисленных свидетелей, стал бить его кожаным ремнем. Не выдержав, Мороз заступился за беспомощного ученика. Вскоре он добился суда, и Миклашевича-старшего лишили родительских прав.

Среди старших учеников деревенской школы особенно выделялся Коля Бородич – «приметный парень, упрямого, молчаливого характера», который очень любил своего учителя. Однажды Алесь Иванович взял на себя вину за совершенное Колей хулиганство, и с тех пор жители со всей округи стали «смотреть на Мороза как на какого-то своего заступника».

«Нежданно-негаданно, как гром среди ясного дня» обрушилась война. Уже на третий день белорусское село оказалось во власти фашистов. Многие жители лояльно отнеслись к их приходу, и некоторые даже устроились при новой власти полицаями.

Интересуясь судьбами жителей Сельца, Ткачук был немало удивлен, когда узнал, что Мороз остался в деревне, собрал всех ребятишек и «с разрешения немецких властей» продолжил их обучение. Тимофей Титович засомневался было в учителе, но при личной встрече понял, что он не предатель, а «честный, хороший человек», который в первую очередь печется о детях.

Когда Морозу удалось чудом раздобыть радиоприемник, он стал «два раза в неделю передавал сводки в отряд». Поначалу все шло хорошо, и Алесь Иванович помогал советским бойцам, как мог.

Но однажды на него донес местный полицай, и в школе появились фашисты. Они обыскали школу, учеников, провели допрос Морозу: «часа два по разным вопросам гоняли», но все обошлось.

После этого происшествия ученики во главе с Колей Бородичем решили убить полицая. Подрезав опоры моста, они устроили так, что машина с немецким офицером и полицаем рухнула в воду. Предстоящую операцию мальчики держали в тайне даже от любимого учителя. Не выдержал только маленький Павлик Миклашевич, который все ему рассказал.

Фашисты быстро догадались, чьих это рук дело, и схватили всех ребят. Они грозились, что всех их повесят, если учитель не явится к коменданту. Алесь Иванович тут же отправился к фашистам, надеясь, что они сдержат свое обещание и отпустят на свободу мальчишек. Однако они не сдержали обещания: детей нещадно избивали, пытали, вытягивая из них нужные сведения.

Когда Мороза и ребят повели к месту казни, «сбежалась вся деревня». По дороге учителю удалось отвлечь внимание конвоя и тем самым дать шанс спастись самому младшему – Павлику Миклашевичу.

Мальчика ранили в грудь – он «не шевелился и выглядел совсем мертвым». Полицай ударил его прикладом по голове и «спихнул в канаву с водой».

Павлику повезло: ночью его отыскала одна бабка и отправила к отцу, который, несмотря на свой суровый нрав, выходил сына.

Вот только огнестрельная рана и долгое лежание в холодной воде сделали свое черное дело, и Павлик заболел туберкулезом. Он «почти каждый год в больницах лечился, все курорты объездил», но ничего не помогало. Умер же он от того, что «сдало сердце».

После окончания войны о подвиге Мороза попросту забыли, ведь он не убил ни одного немца, к тому же добровольно отправился в плен к врагу. И только спустя много лет имя сельского учителя было реабилитировано в глазах общества.

Заключение

Книга Василя Быкова учит тому, что в момент сложного жизненного выбора нужно ориентироваться прежде всего на голос собственной совести.  Только в этом случае выбор будет единственно правильным.

Видео краткое содержание Обелиск

В конце тёплого октябрьского дня, когда «урожай уже выращен, а природа полнилась покоем погожей осени», сорокалетний журналист одной из районных газет Гродненской области, встретив на улице знакомого, узнал, что два дня назад умер ещё молодой (36 лет!) учитель Миклашевич из села Сельцо…

Предыдущая

Краткое содержаниеКраткое содержание «Последний дюйм» Олдриджа

Следующая

Краткое содержаниеКраткое содержание «Коварство и Любовь» Шиллера

За два дол­гих года я так и не выбрал вре­мени съез­дить в ту не очень и дале­кую от города сель­скую школу. Сколько раз думал об этом, но все откла­ды­вал: зимой — пока ослаб­нут морозы или утих­нет метель, вес­ной — пока под­сох­нет да потеп­леет; летом же, когда было и сухо и тепло, все мысли зани­мал отпуск и свя­зан­ные с ним хло­поты ради какого-то месяца на тес­ном, жар­ком, пере­на­се­лен­ном юге. Кроме того, думал: подъ­еду, когда ста­нет сво­бод­ней с рабо­той, с раз­ными домаш­ними забо­тами. И, как это бывает и жизни, доот­кла­ды­вался до того, что стало поздно соби­раться в гости — при­шло время ехать на похороны.

Узнал об этом также не вовремя: воз­вра­ща­ясь из коман­ди­ровки, встре­тил на улице зна­ко­мого, дав­ниш­него това­рища по работе. Немного пого­во­рив о том о сем и обме­няв­шись несколь­кими шут­ли­выми фра­зами, уже рас­про­ща­лись, как вдруг, будто вспом­нив что-то, това­рищ остановился.

— Слы­хал, Микла­ше­вич умер? Тот, что в Сельце учи­те­лем был.

— Как умер?

— Так, обык­но­венно. Поза­вчера умер. Кажется, сего­дня хоро­нить будут.

Това­рищ ска­зал и пошел, смерть Микла­ше­вича для него, наверно, мало что зна­чила, а я стоял и рас­те­рянно смот­рел через улицу. На мгно­ве­ние я пере­стал ощу­щать себя, забыл обо всех своих неот­лож­ных делах — какая-то еще не осо­знан­ная вино­ва­тость вне­зап­ным уда­ром оглу­шила меня и при­ко­вала к этому кусочку асфальта. Конечно, я пони­мал, что в без­вре­мен­ной смерти моло­дого сель­ского учи­теля ника­кой моей вины не было, да и сам учи­тель не был мне ни род­ней, ни даже близ­ким зна­ко­мым, но сердце мое остро заще­мило от жало­сти к нему и созна­ния своей непо­пра­ви­мой вины — ведь я не сде­лал того, что теперь уже нико­гда не смогу сде­лать. Наверно, цеп­ля­ясь за послед­нюю воз­мож­ность оправ­даться перед собой, ощу­тил быстро созрев­шую реши­мость поехать туда сей­час же, немедленно.

Время с той минуты, как я при­нял это реше­ние, помча­лось для меня по какому-то осо­бому отсчету, вер­нее — исчезло ощу­ще­ние вре­мени. Изо всех сил я стал торо­питься, хотя уда­ва­лось это мне плохо. Дома никого из своих не застал, но даже не напи­сал записки, чтобы пре­ду­пре­дить их о моем отъезде,

— побе­жал на авто­бус­ную стан­цию. Вспом­нив о делах на службе, пытался дозво­ниться туда из авто­мата, кото­рый, будто назло мне, исправно гло­тал медяки и мол­чал, как закля­тый. Бро­сился искать дру­гой и нашел его только у нового зда­ния гастро­нома, но там в тер­пе­ли­вом ожи­да­нии сто­яла оче­редь. Ждал несколько минут, выслу­ши­вая длин­ные и мелоч­ные раз­го­воры в синей, с раз­би­тым стек­лом будке, поссо­рился с каким-то пар­нем, кото­рого при­нял сна­чала за девушку, — штаны клеш и льня­ные локоны до ворот­ника вель­ве­то­вой кур­точки. Пока нако­нец дозво­нился да объ­яс­нил, в чем дело, упу­стил послед­ний авто­бус на Сельцо, дру­гого же транс­порта в ту сто­рону сего­дня не пред­ви­де­лось. С пол­часа потра­тил на тщет­ные попытки захва­тить такси на сто­янке, но к каж­дой под­хо­див­шей машине бро­са­лась толпа более про­вор­ных, а глав­ное, более нахаль­ных, чем я. В конце кон­цов при­шлось выби­раться на шоссе за горо­дом и при­бег­нуть к ста­рому, испы­тан­ному в таких слу­чаях спо­собу — голо­со­вать. Дей­стви­тельно, Седь­мая или деся­тая машина из города, доверху нагру­жен­ная руло­нами толя, оста­но­ви­лась на обо­чине и взяла нас — меня и пар­нишку в кедах, с сум­кой, наби­той бухан­ками город­ского хлеба.

В пути стало немного спо­кой­нее, только порой каза­лось, что машина идет слиш­ком мед­ленно, и я ловил себя на том, что мыс­ленно ругаю шофера, хотя на более трез­вый взгляд ехали мы обычно, как и все тут ездят. Шоссе было глад­ким, асфаль­ти­ро­ван­ным и почти пря­мым, плавно пока­чи­вало на поло­гих взгор­ках — то вверх, то вниз. День кло­нился к вечеру, сто­яла сере­дина бабьего лета со спо­кой­ной про­зрач­но­стью далей, поре­дев­шими, тро­ну­тыми пер­вой жел­тиз­ной пере­лес­ками, воль­ным про­сто­ром уже опу­стев­ших полей. Поодаль, у леса, пас­лось кол­хоз­ное стадо — несколько сот под­тел­ков, все одного воз­раста, роста, оди­на­ко­вой буро-крас­ной масти. На огром­ном поле по дру­гую сто­рону дороги тарах­тел неуто­ми­мый кол­хоз­ный трак­тор — пахал под зябь. Навстречу нам шли машины, гро­моздко нагру­жен­ные льно­т­ре­стой. В при­до­рож­ной деревне Буди­ло­вичи ярко пла­ме­нели в пали­сад­ни­ках позд­ние геор­гины, на ого­ро­дах в рас­па­хан­ных бороз­дах с сухой, полег­шей бот­вой копа­лись дере­вен­ские тетки — выби­рали кар­то­фель. При­рода пол­ни­лась мир­ным покоем пого­жей осени; тихая чело­ве­че­ская удо­вле­тво­рен­ность про­све­чи­вала в раз­ме­рен­ном ритме извеч­ных кре­стьян­ских хло­пот; когда уро­жай уже выра­щен, собран, боль­шин­ство свя­зан­ных с ним забот позади, оста­ва­лось его обра­бо­тать, под­го­то­вить к зиме и до сле­ду­ю­щей весны — про­щай, мно­го­труд­ное и мно­го­за­бот­ное поле.

Но меня эта уми­ро­тво­ря­ю­щая бла­гость при­роды, однако, никак не успо­ка­и­вала, а только угне­тала и злила. Я опаз­ды­вал, чув­ство­вал это, пере­жи­вал и клял себя за мою заста­рев­шую лень, душев­ную черст­вость. Ника­кие мои преж­ние при­чины не каза­лись теперь ува­жи­тель­ными, да и вообще были ли какие-нибудь при­чины? С такой мед­ве­жьей непо­во­рот­ли­во­стью недолго было до конца про­жить отпу­щен­ные тебе годы, ничего не сде­лав из того, что, может, только и могло соста­вить смысл тво­его суще­ство­ва­ния на этой греш­ной земле. Так про­пади оно про­па­дом, тщет­ная мура­вьи­ная суета ради при­зрач­ного нена­сыт­ного бла­го­по­лу­чия, если из-за него оста­ется в сто­роне нечто куда более важ­ное. Ведь тем самым опу­сто­ша­ется и выхо­ла­щи­ва­ется вся твоя жизнь, кото­рая только кажется тебе авто­ном­ной, обособ­лен­ной от дру­гих чело­ве­че­ских жиз­ней, направ­лен­ной по тво­ему, сугубо инди­ви­ду­аль­ному житей­скому руслу. На самом же деле, как это не сего­дня заме­чено, если она и напол­ня­ется чем-то зна­чи­тель­ным, так это прежде всего разум­ной чело­ве­че­ской доб­ро­той и забо­тою о дру­гих — близ­ких или даже дале­ких тебе людях, кото­рые нуж­да­ются в этой твоей заботе.

Наверно, лучше дру­гих это пони­мал Миклашевич.

И, кажется, не было у него осо­бой на то при­чины, исклю­чи­тель­ной обра­зо­ван­но­сти или утон­чен­ного вос­пи­та­ния, кото­рые выде­ляли бы его из круга дру­гих людей. Был он обык­но­вен­ным сель­ским учи­те­лем, наверно, не лучше и не хуже тысяч дру­гих город­ских и сель­ских учи­те­лей. Правда, я слы­шал, что он пере­жил тра­ге­дию во время войны и чудом спасся от смерти. И еще — что он очень болен. Каж­дому, кто впер­вые встре­чался с ним, было оче­видно, как изво­дила его эта болезнь. Но я нико­гда не слы­хал, чтобы он пожа­ло­вался на нее или дал бы кому-либо понять, как ему трудно. Вспом­ни­лось, как мы с ним позна­ко­ми­лись во время пере­рыва на оче­ред­ной учи­тель­ской кон­фе­рен­ции. С кем-то бесе­дуя, он стоял тогда у окна в шум­ном вести­бюле город­ского Дома куль­туры, и вся его очень худая, остро­пле­чая фигура с выпи­ра­ю­щими под пиджа­ком лопат­ками и худой длин­ной шеей пока­за­лась мне сзади уди­ви­тельно хруп­кой, почти маль­чи­ше­чьей. Но сто­ило ему тут же обер­нуться ко мне своим увяд­шим, в густых мор­щи­нах лицом, как впе­чат­ле­ние сразу меня­лось — дума­лось, что это довольно поби­тый жиз­нью, почти пожи­лой чело­век. В дей­стви­тель­но­сти же, и я это знал точно, в то время ему шел только трид­цать чет­вер­тый год.

— Слы­шал о вас и давно хотел обра­титься с одним запу­тан­ным делом, — ска­зал тогда Микла­ше­вич каким-то глу­хим голосом.

Он курил, стря­хи­вая пепел в пустой коро­бок из-под спи­чек, кото­рый дер­жал в паль­цах, и я, пом­нится, невольно ужас­нулся, уви­дев эти его нервно дро­жа­щие пальцы, обтя­ну­тые жел­той смор­щен­ной кожей. С недоб­рым пред­чув­ствием я поспе­шил пере­ве­сти взгляд на его лицо — уста­лое, оно было, однако, уди­ви­тельно спо­кой­ным и ясным.

— Печать — вели­кая сила, — шут­ливо и со зна­че­нием про­ци­ти­ро­вал он, и сквозь сетку мор­щин на его лице про­гля­нула доб­рая, со стра­даль­че­ской гру­стью усмешка.

Я знал, что он ищет что-то в исто­рии пар­ти­зан­ской войны на Грод­нен­щине, что сам еще под­рост­ком при­ни­мал уча­стие в пар­ти­зан­ских делах, что его дру­зья-школь­ники рас­стре­ляны нем­цами в сорок вто­ром и что хло­по­тами Микла­ше­вича в их честь постав­лен неболь­шой памят­ник в Сельце. Но вот, ока­зы­ва­ется, было у него и еще какое-то дело, в кото­ром он рас­счи­ты­вал на меня. Что ж, я был готов. Я обе­щал при­е­хать, пого­во­рить и по воз­мож­но­сти разо­браться, если дело дей­стви­тельно запу­тан­ное, — в то время я еще не поте­рял охоту к раз­ного рода запу­тан­ным, слож­ным делам.

И вот опоздал.

В неболь­шом при­до­рож­ном леске с высоко воз­нес­ши­мися над доро­гой шап­ками сосен шоссе начи­нало плав­ное широ­кое закруг­ле­ние, за кото­рым пока­за­лось нако­нец и Сельцо. Когда-то это была поме­щи­чья усадьба с пышно раз­рос­ши­мися за много десят­ков лет суко­ва­тыми кро­нами ста­рых вязов и лип, скры­вав­шими в своих нед­рах ста­ро­свет­ский особ­няк — школу. Машина нето­роп­ливо при­бли­жа­лась к пово­роту в усадьбу, и это при­бли­же­ние новой вол­ной печали и горечи охва­тило меня — я подъ­ез­жал. На миг появи­лось сомне­ние: зачем? Зачем я еду сюда, на эти печаль­ные похо­роны, надо было при­е­хать раньше, а теперь кому я могу быть тут нужен, да и что тут может пона­до­биться мне? Но, по-види­мому, рас­суж­дать таким обра­зом уже не имело смысла, машина стала замед­лять ход. Я крик­нул пар­нишке-попут­чику, кото­рый, судя по его спо­кой­ному виду, ехал дальше, чтобы тот посту­чал шоферу, а сам по шер­ша­вым руло­нам толя подо­брался к борту, гото­вясь спрыг­нуть на обочину.

Ну вот и при­е­хал. Машина, сер­дито стрель­нув из выхлоп­ной трубы, пока­тила дальше, а я, раз­ми­ная затек­шие ноги, немного про­шел по обо­чине. Зна­ко­мая, не раз виден­ная из окна авто­буса эта раз­вилка встре­тила меня со сдер­жан­ной похо­рон­ной печа­лью. Возле мостика через канаву тор­чал стол­бик со зна­ком авто­бус­ной оста­новки, за ним был виден зна­ко­мый обе­лиск с пятью юно­ше­скими име­нами на чер­ной таб­личке. В сотне шагов от шоссе вдоль дороги к школе начи­на­лась ста­рая узко­ва­тая аллея из широ­ко­ство­лых, раз­ва­лив­шихся в раз­ные сто­роны вязов. В даль­нем конце ее на школь­ном дворе ждали кого-то «газик» и чер­ная, видимо рай­ко­мов­ская «Волга», но людей там не было видно. «Наверно, люди теперь в дру­гом месте», — поду­мал я. Но я даже тол­ком не знал, где здесь нахо­дится клад­бище, чтобы пойти туда, если еще имело какой-то смысл туда идти.

Так, не очень реши­тельно, я вошел в аллею под мно­го­ярус­ные кроны дере­вьев. Когда-то, лет пять назад, я уже бывал тут, но тогда этот ста­рый поме­щи­чий дом, да и эта аллея не пока­за­лись мне такими под­черк­нуто мол­ча­ли­выми: школь­ный двор тогда пол­нился голо­сами детей — как раз была пере­мена. Теперь же вокруг сто­яла недоб­рая погре­баль­ная тишина — даже не шеле­стела, зата­ив­шись в пред­ве­чер­нем покое, поре­дев­шая жел­те­ю­щая листва ста­рых вязов. Ука­тан­ная гра­вий­ная дорожка вскоре вывела на школь­ный двор — впе­реди высился неко­гда пыш­ный, в два этажа, но уже обвет­ша­лый и запу­щен­ный, с трес­нув­шей по фасаду сте­ной ста­ро­свет­ский дво­рец: фигур­ная балю­страда веранды, беле­ные колонны по обе сто­роны парад­ного входа, высо­кие вене­ци­ан­ские окна. Мне сле­до­вало спро­сить у кого-нибудь, где хоро­нят Микла­ше­вича, но спро­сить было не у кого. Не зная, куда деваться, я рас­те­рянно потоп­тался возле машин и уже хотел войти в школу, как из той же парад­ной аллеи, едва не нае­хав на меня, выско­чил еще один запы­лен­ный «газик». Он тут же лихо затор­мо­зил, и из его бре­зен­то­вого нутра выва­лился зна­ко­мый мне чело­век в измя­той зеле­ной «боло­нье». Это был зоо­тех­ник из област­ного управ­ле­ния сель­ского хозяй­ства, кото­рый теперь, как я слы­шал, рабо­тал где-то в рай­оне. Лет пять мы не виде­лись с ним, да и вообще наше зна­ком­ство было шапоч­ным, но сей­час я искренне обра­до­вался его появлению.