Следователь расследует кражу ошибка

Тактические ошибки следователя как фактор, облегчающий противодействие расследованию

Шаповалова Нина Валерьевна, магистрант
Московский финансово-промышленный университет «Синергия»

Аннотация. Статья посвящена комплексному исследованию отдельных ошибок сотрудников органов предварительного расследования при выборе и производстве следственных действий. В ходе данного исследования предпринята попытка выявить и проанализировать основные ошибки в процессе осуществления следователем своих полномочий в ходе предварительного производства по делу. В значительной мере судебная практика, техника и тактика судебной экспертизы с учетом уголовно-процессуального законодательства содержат комплекс технико-тактических рекомендаций по проведению следственных действий. Их неправильное применение определяет возникновение криминалистических ошибок. Рассмотрена специфика криминалистических ошибок, существующих в полевых исследованиях. Обозначены последствия, которые могут проявиться как на досудебном этапе расследования, так и в процессе судебного разбирательства. В результате сформулированы рекомендации, направленные на устранение данных ошибок, с учетом современных условий работы правоохранительных органов.

   Проблема преодоления противодействия расследованию в последнее время приобрела особую остроту и значимость. Актуальность выбранной темы исследования обосновывается тем, что в современном обществе проводится реформирование правоохранительной деятельности и растет заинтересованность СМИ и общественности к результатам деятельности правоохранительных органов. Отсутствие у сотрудников правоохранительных органов необходимой компетенции в профессиональных вопросах является причиной недостаточно эффективного противодействия расследованию. Вследствие отсутствия необходимой компетенции происходит ухудшение результатов деятельности правоохранительных органов, которое выражается в качественных и количественных показателях. Также, помимо прочего, данный аспект является причиной высокого уровня латентной преступности в России. В связи с вышеизложенным, вопрос изучения причин и условий допущения тактических ошибок следователями важным и необходимым.

   Таким образом, противодействие расследованию со стороны заинтересованных лиц, может быть предупреждено посредством всестороннего изучения тактических ошибок, допускаемых сотрудниками правоохранительных органов. Следовательно, в состав главных задач сотрудников правоохранительных органов входят тактически грамотное выявление и предупреждение противодействия следствию.

   Криминалистическая тактика играет важную роль в структуре криминалистики, что обусловлено ее влиянием на становление различных наук. Исторически процесс становления криминалистики был связан с заимствованием данных из других наук (естественных, технических, гуманитарных и др.) для решения задач противодействия преступности. Именно попытки применения различных наук в борьбе с преступностью привели к возникновению целостного научного знания, соответствующего термину «криминалистика». На содержание криминалистической тактики влияют изменения правового поля, модели уголовного судопроизводства, «ревизии» традиционных институтов уголовного права и процесса. Криминалистика (и ее криминалистический тактический раздел) в известном смысле выполняет функцию уголовного или иного судебного процесса.

   Положения криминалистической тактики и ее средства (тактические рекомендации, тактические приемы, тактические комбинации, тактические действия) должны использоваться разными субъектами уголовного судопроизводства (следователем, оперуполномоченным, прокурором, судьей, защитником, экспертом). В уголовном процессе ошибка может иметь место при принятии процессуальных решений и в ходе судебного разбирательства. Ошибки могут быть и в мыслительной деятельности, например, при оценке собранных по делу доказательств. Но такие ошибки, не выражаясь объективно в постановлениях, принимаемых по уголовному делу и в ходе судебного разбирательства, не имеют юридического смысла. Специфическим видом следственных ошибок являются ошибки, допущенные следователем не на досудебных стадиях, а при расследовании новых или вновь открывшихся обстоятельств.

   Следственные ошибки могут быть классифицированы по существу и по структурному наполнению [1]. Независимо от проявления, следственные ошибки могу привести к негативным последствиям в условиях судебного разбирательства. Самыми часто применяемыми действиями уполномоченных лиц в ходе расследования являются осмотр, допрос, обыск и выемка. Однако именно в случае выполнения данных следственных действий следователем совершается большинство основных ошибок. Рассмотрение конкретного следственного действия, исследование его тактико-психологических аспектов будет способствовать дальнейшему качественному, экономичному расследованию преступлений. В ходе следственного эксперимента происходит не только воспроизведение какого-либо явления или факта, но и производство действий, сходных с исследуемым, создание модели факта, события, явления.

   Так, в ходе следственного эксперимента в уголовно-процессуальном порядке по факту хищения имущества похищенное имущество было вывезено с территории предприятия на автомобиле под управлением водителя А [2]. В ходе следования за автомобилем сотрудники полиции не смогли задержать водителя, который остановил свою машину на пешеходном переходе и смог скрыться. Свидетель К., находившийся в это время в указанном месте, дал показания против водителя автомобиля, пояснив, что видел водителя на определенном расстоянии в определенный день в поздние вечерние часы при уличном освещении (свет фонаря); тогда шел снег. У свидетеля зрение +2 и в то время он был в очках.

   Поскольку у следователя возникли сомнения в том, что свидетель К. сможет опознать водителя А при указанных свидетелем условиях, следователь счел необходимым провести следственный эксперимент, целью которого было установить возможности свидетеля К. опознать водителя А в лицо. Условия следственного эксперимента были приближены к времени, указанному свидетелем, и учтены все обстоятельства, указанные при допросе свидетеля К. Кроме того, была запрошена информация из Гидрометцентра о погодных условиях в день совершения кражи, а также, в отношении уличного освещения в службе уличного освещения.

   Обстоятельства, связанные с высотой столба, были выявлены, как и мощность этой лампы. Кроме того, был допрошен дворник, обслуживающий место, где свидетель К. видел сбежавшего водителя автомобиля. В ходе производства следственного эксперимента установлено, что свидетель К. действительно видел лицо водителя при указанных обстоятельствах и впоследствии смог его опознать. После задержания водителя А свидетель К. опознал его в лицо.

   Таким образом, проведенный следственный эксперимент отражает достоверность сведений, полученных в ходе расследования. Действия следователя по выбору следственных действия позволили избежать допущения тактической ошибки. Однако во многих делах наблюдается допущение тактических ошибок со стороны сотрудников органов правоохранительной системы.

   Наиболее актуальными тактическими ошибками, совершаемыми сотрудниками органов предварительного расследования являются: поверхностное изучение материалов уголовного дела, непроведение или неполное проведение следственных действий и необоснованное уклонение отдельных сотрудников органов предварительного расследования исправить уже допущенные в ходе их производства ошибки. Указанные ошибки являются существенными, и оказывают влияние на качество расследования уголовного дела.

   В деле несовершеннолетнего Н., который ранее был судим, направленном в суд, кроме данных о личности, данных допроса родителей не было ничего, что говорило бы о причинах и условиях, спровоцировавших Н. на совершение нового преступления [3]. В ходе судебного следствия для дачи показаний были вызваны: инспектор по профилактике правонарушений несовершеннолетних РОВД, ответственный секретарь комиссии по делам несовершеннолетних и мастер производственного обучения СПТУ. После установления полной картины произошедшего, выяснения условий и причин, суд вынес частное определение в адрес РОВД, касательно недостаточного контроля и воспитательной работы подразделения по правонарушениям несовершеннолетних. Таким образом суд восполнил недостаточность предварительного следствия.

   Также проблемой, возникающей в практике органов предварительного расследования, в связи с производством следственных действий, является непонимание следователями целей определенных следственных действий. Лишь правильно подобранные, целесообразные и рациональные следственные действия, относящиеся к конкретной ситуации по уголовному делу, позволят получить достаточные доказательства по уголовному делу. Важным является соблюдение всех уголовно-процессуальных требований. Сотрудники органов предварительного расследования должны относиться к расследованию уголовного дела и сбору доказательств внимательно, руководствуясь логикой и разумом. Отношение следователя к делу является важным аспектом, ведь от собранных в ходе предварительного следствия доказательств зависит достижение целей уголовного судопроизводства.

   Проблема поверхностного изучения материалов уголовного дела в определенной мере может быть решена за счет применения следователями рекомендаций ученых-юристов по «объективизации» доказывания. Объективизация доказывания заключается в установлении и фиксации фактических данных, не подверженных или в значительной степени менее подверженных воздействию субъективных факторов. Качество и оперативность предварительного следствия — непреложная больная тема российской уголовной юстиции. Повышение эффективности расследования преступлений во многом зависит от качества правоприменительной деятельности.

   Подлежащие доказыванию обстоятельства, исключающие преступность и наказуемость деяния, смягчающие и отягчающие наказание, способны повлечь за собой освобождение подсудимого от уголовной ответственности и наказания, в соответствии со ст. 73 УПК РФ, подробная регламентация института отводов участников процесса в соответствии со ст. 61-72 УПК РФ, правила оценки доказательств в соответствии со ст. 89 УПК РФ в совокупности представляют собой механизмы, направленные на достижение объективности в разрешении уголовного дела [4].

   Тактическая ошибка следователя – это добросовестное заблуждение следователя, относительно оценки ситуации по делу. Данное заблуждение обусловлено недостаточным профессионализмом следователя и выражается в неверном прогнозировании, определении тактических задач и принятии решений. Не все тактические ошибки можно устранить. В случае повторяющихся тактических ошибок в похожих условиях, решением может стать совершенствование профессиональной подготовки будущих следственных работников. Необходимо организовать профессиональный отбор и повышение квалификации следователей, в том числе за счет обмена опытом. В случаях, если тактические ошибки не удалось устранить, необходимо их нейтрализовать. Одним из средств устранения ошибок и недостатков предварительного производства является институт, предусматривающий возвращение судом уголовного дела прокурору в соответствии со ст. 237 УПК РФ [5].

   В силу статьи 252 УПК РФ большая часть фактических и правовых ошибок может быть устранена только путем отдельных следственных и прокурорских действий должностного лица, связанных с составлением и предъявлением нового, измененного постановления о привлечении к ответственности, нового обвинительного акта или постановления, что требует возвращения дела в орган предварительного следствия через прокурора [4].

   Возвращение уголовного дела прокурору по ст. 237 п. 6 ч.1 УПК РФ с целью изменения обвинения на более тяжкое преступление, очевидно, влечет за собой необходимость проведения дополнительного расследования и, соответственно, порождает повторное судебное разбирательство, что является одной из причин, лежащих в основе нарушения разумных сроков судебного разбирательства, ущемления прав и интересов участников судебного процесса [4]. Кроме того, это вовлекает суд в обвинительную деятельность, несовместимую с осуществлением правосудия, и создает угрозу утраты объективности и беспристрастности, необходимых для справедливого правосудия, при последующем рассмотрении дела судом.

   Введение процедуры смены обвинения в судебном процессе с целью вынесения более сурового приговора (под контролем суда) представляется более оптимальным и эффективным по сравнению с порядком, предусматривающим возвращение уголовного дела прокурору в соответствии со статьей 237 УПК РФ [4]. Предлагаемый процессуальный механизм заслуживает серьезного внимания законодателя и требует детальной научной проработки с учетом опыта успешного применения алгоритмов решения подобных вопросов в уголовно-процессуальном законодательстве других государств со сложившейся правовой системой.

Список литературы

   1. Смирнова П. В. Отдельные ошибки при производстве следственных действий, оказывающие влияние на качество и полноту расследования / П. В. Смирнова // Молодой ученый. — 2020. — № 23 (313). — С. 293-295.
   2. Архив Абанского районного суда Красноярского края. 1997. Уголовное дело № 1-116.
   3. Архив Ростовского областного суда. 2013. Уголовное дело № 5-36.
   4. Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации: ФЗ от 18 декабря 2001 года № 174-ФЗ (ред. от 25.03.2022) // Рос. газ. 22 декабря 2001 г. — № 249.
   5. Абрамова Л.Л., Логинова Н.Г., Меремянина О.В., Монид М.В. Типичные ошибки, допускаемые при производстве предварительного расследования, влекущие возвращение судом уголовного дела в досудебное производство, аналитический обзор. — Красноярск: издательство Сибирского юридического института МВД России, 2018.

«…Итак, выступает знаменитый иностранный артист мосье Воланд с сеансом черной магии! Ну, мы-то с вами понимаем, — тут Бенгальский улыбнулся мудрой улыбкой, — что ее вовсе не существует на свете и что она не что иное, как суеверие, а просто маэстро Воланд в высокой степени владеет техникой фокуса, что и будет видно из самой интересной части, то есть разоблачения этой техники, а так как мы все как один и за технику, и за ее разоблачение, то попросим господина Воланда!»

(Роман «Мастер и Маргарита», Булгаков М.А.)

В советские времена был популярен телесериал с названием «Следствие ведут ЗнаТоКи». И это правильно. Следователь не может и не должен ограничиваться только знанием уголовного права и УПК РФ. Для расследования налоговых преступлений следователь обязательно должен быть знатоком налогового права. Ведь без налогового правонарушения нет и налогового преступления.

«Обстоятельства, свидетельствующие об умысле налогоплательщика на неуплату налогов (сборов), являются общими как для налогового, так и следственного органа. Разница заключается лишь в процедуре, характере и виде действий, совершаемых для закрепления этих обстоятельств» (п. 1 совместного письма Следственного комитета РФ и ФНС России от 13.07.2017 г № ЕД-4-2/[email protected]).

Защищая своего доверителя на предварительном следствии по уголовному делу, я столкнулся с тем, что следователь, формируя обвинительные доказательства, использует уже готовые наработки при уголовном преследовании по ст. 199 УК РФ.

Напомню, что согласно ч. 2 ст. 74 УПК РФ, в качестве доказательств допускаются:

1) показания подозреваемого, обвиняемого;

2) показания потерпевшего, свидетеля;

3) заключение и показания эксперта;

3.1) заключение и показания специалиста;

4) вещественные доказательства;

5) протоколы следственных и судебных действий;

6) иные документы.

В процессе формирования следователями доказательственной базы обвинения (комплекса, совокупности доказательств) по налоговым преступлениям, по моему мнению, иногда происходит использование следователями некачественных, ненадежных, а иногда и недопустимых с точки зрения налогового права, а значит и УПК РФ, доказательств.

Приведу несколько характерных примеров некачественных, ненадежных доказательств из материалов уголовных дел по налоговым преступлениям.

I. Заключение эксперта.

Несмотря на то, что никакие доказательства не имеют заранее установленной силы (ч. 2 ст. 17 УПК РФ), не секрет, какую большую силу в уголовных делах имеют заключения экспертов. Поэтому так важно, чтобы эксперт был компетентен, независим, точен, а экспертиза качественной.

Если качество судебно-экономической (налоговой) экспертизы низкое, не выдерживает никакой критики (так как выводы эксперта ошибочные или не могут быть сделаны на основании материала, предоставленного следователем эксперту), если эксперт не является независимым, то такое экспертное заключение не может быть признано надлежащим доказательством по уголовному делу.

Некачественная экспертиза, проведенная зависимым от следователя экспертом, в уголовном деле может привести к осуждению невиновного.

К сожалению, мне и моим коллегам довольно часто приходится сталкиваться с экспертизами, вынесенными неквалифицированными экспертами – не специалистами в области налогового права, на основании неполной и неточной информации, а также с экспертами, придумывающими свои собственные, не научные методики исследования.

Нередки случаи, когда эксперт знает бухгалтерский учет, но не знает налоговое законодательство и сложившуюся судебную правоприменительную практику по налогам.

Проблема также в том, что некоторые следователи задают экспертам наводящие вопросы, чтобы потом ссылаться на экспертное заключение, как на весомое доказательство вины обвиняемого.  Такой следователь уподобляется мосье Воланду, «который в высокой степени владеет техникой фокуса».

В результате эксперт, представляя ответы на наводящие вопросы следователя, фактически подыгрывает ему. А в экспертных заключениях, получаемых следователями, даже нет ссылок экспертов на нормы НК РФ.

Экспертное заключение на нескольких листочках о сумме неуплаченных налогоплательщиком налогов заменяет следователю полноценную налоговую экспертизу хозяйственной деятельности налогоплательщика (которая не проводится).

Тем самым следователи по налоговым преступлениям фактически игнорируют разъяснения, данные в постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 26.11.2019 № 48 «О практике применения судами законодательства об ответственности за налоговые преступления», а также в постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 21.12.2010 г. «О судебной экспертизе по уголовным делам» (с изменениями 2021 г.) (см. ниже).

Приведу конкретный пример из моей адвокатской практики.

Обстоятельства дела.

Следователем по признакам преступления, предусмотренного п. «б» ч.2 ст. 199 УК РФ, возбуждено и почти год расследуется уголовное дело. Далее для удобства изложения в настоящей статье налогоплательщик – «Общество», а спорный контрагент, которого следователь считает фирмой-однодневкой, – «Контрагент».

В постановлении о возбуждении уголовного дела указано, что руководство Общества, действуя с целью уклонения от уплаты налогов с организации в особо крупном размере, путем указания ложных сведений в налоговых декларациях по налогу на добавленную стоимость (далее – НДС) за период 01.01.2016 года по 31.12.2017 года, поданных в налоговый орган, не уплатило НДС за указанный период на сумму свыше 45 000 000 руб.

По мнению следствия, Общество неправомерно, с прямым умыслом на неуплату налогов, путем предоставления ложных сведений указало в налоговых декларациях по НДС, поданных в Инспекцию, сведения по счетам-фактурам, полученным от Контрагента, применив налоговый вычет по НДС на сумму 86 млн. руб. при отсутствии фактических взаимоотношений с Контрагентом фирмой-однодневкой.

Следователь поручил эксперту провести судебную экономическую экспертизу, поставив перед экспертом вопрос: Какова сумма не исчисленного к уплате в бюджет НДС Общества за период 01.01.2016 года по 31.12.2017 года при условии отсутствия фактических взаимоотношений с фирмой-однодневкой Контрагент?

Эксперт подготовил на 6 листах экспертное заключение, в котором дал ответ: сумма не исчисленного к уплате в бюджет НДС Общества за период 01.01.2016 года по 31.12.2017 года при условии отсутствия фактических взаимоотношений с фирмой-однодневкой Контрагент составляет 86 млн. руб.

Сторона защиты не была ознакомлена следователем с постановлением о назначении экспертизы и узнала об экспертизе через несколько месяцев после ее проведения, за несколько дней до предъявления следователем обвинения.

Сторона защиты обратила внимание на следующие нарушения прав и законных интересов обвиняемого.

1. Согласно ч. 3 ст. 195 УПК РФ защитник и подозреваемый должны быть ознакомлены с постановлением о назначении экспертизы до ее производства.

Указанное требование закона непосредственно связано с правами подозреваемого при назначении и производстве судебной экспертизы, предусмотренными ст. 198 УПК РФ (заявить отвод эксперту, задать дополнительные вопросы и др.).

В нарушение УПК РФ экспертиза проведена 30.04.2021 г., а с постановлением о назначении судебной экспертизы сторона защиты ознакомлена только 03.01.2022 г.

В п. 9 Постановления Пленума Верховного Суда РФ «О судебной экспертизе по уголовным делам» № 28 от 21.12.2010 г. (с изменениями, внесенными постановлением Пленума от 29 июня 2021 г. № 22) указано: «Разъяснить судам, что подозреваемый, обвиняемый и их защитники, а также потерпевший должны быть ознакомлены с постановлением о назначении экспертизы до ее производства. В том случае, если лицо признано подозреваемым, обвиняемым или потерпевшим после назначения судебной экспертизы, оно должно быть ознакомлено с этим постановлением одновременно с признанием его таковым, о чем составляется соответствующий протокол».

В рассматриваем случае лицо, привлекаемое к уголовной ответственности, было признано подозреваемым до назначения следователем экспертизы.

Указанное нарушение существенно нарушило права и законные интересы обвиняемого, предусмотренные ст. 198 УПК РФ. Нарушено право подозреваемого, обвиняемого на защиту.

2. Согласно ст. 199 УПК РФ следователь направляет руководителю соответствующего экспертного учреждения постановление о назначении судебной экспертизы и материалы, необходимые для ее производства.

В постановлении о назначении судебно-экономической экспертизы следователь указал: «Предоставить в распоряжение экспертов материалы:

— настоящее постановление;

— материалы уголовного дела №…».

Таким образом, следователь не конкретизировал, какие именно материалы уголовного дела (какие документы), на скольких листах переданы эксперту.

В свою очередь, эксперт в своем заключении эксперта также не указал, какие именно материалы уголовного дела были им исследованы, на основании каких именно материалов (документов) сделаны экспертом указанные выводы.

В заключении эксперта указано на «обобщение сведений, полученных в ходе предварительного исследования книг покупок и книг продаж Общества за 2016 и 2017 года». Таким образом, эксперт исследовал только книги покупок и книги продаж Общества.

Из самого заключения эксперта, из его содержания, видно, что эксперт на основании данных Книг покупок и Книг продаж Общества за 2016 и 2017 годы сложил суммы НДС, указанные в счетах-фактурах, выставленных Контрагентом в адрес Общества.

Однако такое произведенное экспертом сложение и полученная экспертом сумма в размере 86 млн. руб. – это только установленная экспертом общая сумма НДС, указанная в счетах-фактурах, выставленных Контрагентом, и отраженная в книгах покупок Общества, но не более того.

Никакого иного факта в результате арифметического сложения сумм НДС в счетах-фактурах эксперт не установил.

При этом из указанного сложения никоим образом не следует и не может следовать сделанный экспертом вывод о факте неуплаты Обществом налога: «сумма не исчисленного к уплате в бюджет налога на добавленную стоимость Обществом за период 01.01.2016 года по 31.12.2017 года при условии отсутствия фактических взаимоотношений с фирмой-однодневкой контрагент составляет 86 млн. руб.».

Из содержания проведенного экспертом исследования видно, что эксперт (так как следователем такой вопрос эксперту не задавался) не проводил исследование финансово-хозяйственной деятельности Общества, Контрагента и контрагентов 2-го, 3-го и последующих звеньев. Эксперт не устанавливал, кто из налогоплательщиков, участвующих в многостадийном процессе уплаты НДС, сколько НДС уплатил.

Эксперт не исследовал, имелась ли у Общества переплата по налогам в 2016 и 2017 годах, влияющая на итоговую сумму налогов к уплате.

Эксперт не исследовал поданные позднее уточненные налоговые декларации.

Тем не менее эксперт указал на стр. 1 заключения эксперта о том, что «провел судебную экономическую (налоговую) экспертизу».

Однако из содержания заключения эксперта видно, что никакую налоговую экспертизу эксперт не производил.

В соответствии с п.13 постановления Пленума Верховного Суда РФ «О судебной экспертизе по уголовным делам» № 28 от 21.12.2010 г. «Неполным является такое заключение, в котором отсутствуют ответы на все поставленные перед экспертом вопросы, не учтены обстоятельства, имеющие значение для разрешения поставленных вопросов».

В соответствии с п.15 постановления Пленума Верховного Суда РФ «О судебной экспертизе по уголовным делам» № 28 от 21.12.2010 г. «Необоснованным следует считать такое заключение эксперта, в котором недостаточно аргументированы выводы, не применены или неверно применены необходимые методы и методики экспертного исследования».

В заключении эксперта вообще нет ссылки на нормы Налогового кодекса РФ, нарушенные Обществом.

Никаких специальных знаний в области налогообложения, правильности исчисления и уплаты налогов эксперт в заключении не применил и не указал.

При таких обстоятельствах сделанный экспертом вывод о размере, о сумме не исчисленного к уплате в бюджет НДС Обществом не основан на доказательствах, конкретных материалах (документах) уголовного дела. Вывод эксперта голословен, ничем не подтвержден.

Фактически вместо налоговой экспертизы, вместо установления суммы неуплаченного налога эксперт, в нарушение методологии проведения исследования о правильности исчисления и уплаты налогов (по нормам налогового законодательства), сообщил следователю, какая общая сумма НДС указана в счетах-фактурах Контрагента и книгах покупок Общества.

При указанных обстоятельствах у стороны защиты имеются обоснованные сомнения в квалифицированности эксперта, в достоверности заключения эксперта, как доказательства по уголовному делу.

Документ, направленный экспертом следователю, не является налоговой экспертизой, не доказывает и не может доказывать неуплату налогов Обществом. Документ не имеет ничего общего с исследованием.

3. Вопросы, поставленные следователем эксперту, сформулированы неправильно, с произвольным и некорректным допущением следователя о том, что сумму не исчисленного к уплате в бюджет НДС и налога на прибыль Обществом за период 01.01.2016 года по 31.12.2017 года эксперту следует рассчитать «при условии отсутствия фактических взаимоотношений с фирмой-однодневкой Контрагент».

1) Некорректная, ошибочная постановка вопроса эксперту привела к тому, что эксперт не проводил налоговую экспертизу, а только посчитал общую сумму НДС в счетах-фактурах.

2) Следователь фактически задал эксперту наводящий вопрос, в котором содержалась подсказка: какая «сумма не исчисленного к уплате в бюджет налога на добавленную стоимость Обществу».

То есть сам следователь сразу, в своем поручении сообщил эксперту о том, что налог не уплачен. А эксперт должен был это еще раз подтвердить, дополнительно указав общую сумму неуплаченного НДС.

При этом очевидно, что для того, чтобы сложить указанные в счетах-фактурах суммы НДС не нужно быть экспертом. При этом само по себе такое сложение не доказывает неуплату налогов Обществом.

Задавать наводящие вопросы запрещается. Наводящим называется вопрос, косвенно внушающий (подсказывающий) определенный ответ (Определение СК по УД ВС РФ от 04.09.2014 № 56-АПУ14-34).

3) На предположениях, условиях проведения экспертизы (сформулированных следователем) экспертиза не может быть проведена.

Следователь фактически обратился к эксперту не за экспертизой, исследованием, а для оформления под видом заключения эксперта собственных, заранее предрешенных и документально не подтвержденных предположений, не мотивированных выводов.

Эксперт же, никакой налоговой экспертизы не сделав, написал недостоверное заключение, основанное исключительно на предположениях, условиях, сформулированных следователем. Исследование эксперт должен проводить на основании фактов, а не предположений, условий, сформулированных следователем.

«Недопустимо обоснование виновности лица на предположениях, на соображениях вероятности тех или иных фактов» (п. 4 Письма ФНС России от 13.07.2017 г. № ЕД-4-2/13650». Этим письмом ФНС России изданы подготовленные совместно со Следственным комитетом РФ методические рекомендации по установлению в ходе налоговых и процессуальных проверок обстоятельств, свидетельствующих об умысле в действиях должностных лиц налогоплательщика, направленном на неуплату налогов (сборов). Письмо направлено для применения по системе как налоговых, так и следственных органов).

4) Следователь, задав эксперту вопрос, указал, что Контрагент является фирмой-однодневкой, не пояснив, что он имеет в виду, используя этот термин.

Сам по себе факт взаимодействия налогоплательщика с фирмой-однодневкой не означает, что налогоплательщик незаконно не уплатил налоги, заявив налоговый вычет по НДС.

В Определении СКЭС ВС РФ от 14.05.2020 г. № 307-ЭС19-27597 по делу № А42-7695/2017 указано: «как неоднократно отмечалось в решениях Конституционного Суда РФ, исполнение обязанности по уплате налогов не предполагает возложения на налогоплательщика ответственности за действия всех организаций, участвующих в многостадийном процессе уплаты и перечисления налогов в бюджет: право налогоплательщика на налоговый вычет не может быть обусловлено исполнением непосредственными контрагентами (продавцами, поставщиками) и предшествующими им лицами своей обязанности по уплате НДС, а также финансово-экономическим положением и поведением третьих лиц (Постановление от 19.12.2019 № 41-П, Определения от 16.10.2003 № 329-О, от 10.11.2016 № 2561-О, от 26.11.2018 № 3054-О и др.)».

Сложившаяся судебная практика применяла термин «фирма-однодневка» до выхода Письма ФНС России от 10.03.2021 г. № БВ-4-7/3060 «О практике применения статьи 54.1 НК РФ».

В настоящее время термин «фирма-однодневка» налоговыми органами при контроле за уплатой налогов не применяется.

Так как в законе термин «фирма-однодневка» отсутствует, то следователь применяет при постановке вопроса эксперту неопределенный термин, не поясняя эксперту, что он хочет этим сказать и для чего это указано.

Например, исчислила «фирма-однодневка» налоги или же сдавала нулевые налоговые декларации, вообще не подавала в налоговый орган декларации.

При этом следователь не сообщил эксперту данные о том, что Контрагент отразил в бухгалтерском и налоговом учете сумму НДС, полученную от Общества, исчислил и уплатил налоги с хозяйственных операций.

ВС РФ в деле ООО «Спецхимпром» (Определение № 305-ЭС21-18005 от 15.12.2021 г.) указал: если будет установлено, что лицо, осуществившее фактическое исполнение по сделке, уплатило налог на прибыль организаций и НДС, то при определении налоговой обязанности налогоплательщика налоговому органу следует учесть не только понесенные налогоплательщиком расходы, но и уплаченный НДС.

Ничего из указанного не учтено ни следователем при назначении экспертизы, ни экспертом, проведшим исследование, что свидетельствует о заведомо неправильном расчете неуплаченных Обществом сумм НДС.

При указанных обстоятельствах у стороны защиты имеются обоснованные сомнения в квалифицированности эксперта, в достоверности заключения эксперта, как доказательства по уголовному делу.

4. У стороны защиты вызывает сомнения компетенция и надлежащая квалификация эксперта в области применения налогового законодательства.

В постановлении следователя о назначении судебной экспертизы не мотивировано, почему следователем выбран именно этот эксперт.

Из документов, приложенных экспертом к своему заключению эксперта, видно, что он имеет высшее экономическое образование по специальности «Менеджмент организации», высшее юридическое образование по специальности «Юриспруденция», высшее техническое образование по специальности «Вычислительные машины, комплексы, системы и сети». Приложены дипломы и свидетельства о том, что эксперт имеет право проводить технико-криминалистическую экспертизу документов, компьютерную экспертизу, почерковедческую экспертизу, судебно-баллистическую, экспертизу по наркотическим средствам растительного происхождения, исследования холодного оружия и дактилоскопических экспертиз, судебно-лингвистических экспертиз, оценщик эксперт по оценке имущества, бухгалтер-ревизор, методист дополнительного образования, педагог высшего образования, клинический и кризисный психолог.

Однако специального образования по налоговому праву эксперт не имеет, курсы повышения квалификации по применению налогового законодательства эксперт не проходил.

Какие-либо книги, публикации по теме о применении налогового законодательства у эксперта отсутствуют. В кругах экспертов, на рынке работ (услуг) эксперт не признан знатоком налогового права.

С учетом изложенного, привлеченный следователем эксперт не является лицом, обладающим специальными знаниями в области налогового права, практиком по применению налогового законодательства.

Это видно и по качеству проведенного им исследования.

Поэтому обращение следователя именно к этому эксперту, по мнению стороны защиты, существенная ошибка.

Отвод эксперта возможен в случае, если обнаружится некомпетентность эксперта (ст. 70 УПК РФ).

Если бы защита и подозреваемый не были лишены следователем своего права заявить отвод эксперту, то защитой был бы заявлен отвод такому эксперту.

В соответствии с п.19 Пленума Верховного Суда РФ «О судебной экспертизе по уголовным делам» № 28 от 21.12.2010 г. «При оценке судом заключения эксперта следует иметь в виду, что оно не имеет заранее установленной силы, не обладает преимуществом перед другими доказательствами и, как все иные доказательства, оценивается по общим правилам в совокупности с другими доказательствами. Одновременно следует учитывать квалификацию эксперта, выяснять, были ли ему представлены достаточные материалы и надлежащие объекты исследования».

Впрочем, привлеченный следователем эксперт подстраховался и указал на стр. 2 своего заключения эксперта, что «Вопросы даны в редакции лица, назначившего экспертизу».

Таким образом, какие некорректные вопросы были заданы следователем, такие ответы от эксперта и были получены.

5. У стороны защиты вызывает сомнения объективность и независимость привлеченного эксперта.

1) Согласно ч.2 ст. 195 УПК РФ судебная экспертиза может быть проведена государственными судебными экспертами и иными экспертами из числа лиц, обладающих специальными знаниями.

Предусмотренной законом государственной закупки услуг (работ) эксперта по конкурсу, тендеру (как указано в Федеральных законах № 223-ФЗ и № 44-ФЗ) следователем не проводилось.

Государственные закупки и заказы – заказы на поставку товаров, оказание услуг, которые размещают государственные и муниципальные организации. Финансирование данных закупок производится из средств федерального бюджета, региональных и муниципальных бюджетов, а также внебюджетных источников финансирования.

Следовательно, при привлечении следователем без конкурса, тендера эксперта для выполнения работ (услуг) для государственного органа нарушены принципы прозрачности, открытости, конкурентности, предупреждения коррупции и иных злоупотреблений при госзакупках, предусмотренные указанными Федеральными законами. 

Более логично в рассматриваемой ситуации было бы обращение старшего следователя к государственным судебным экспертам, а не нарушение законодательства о госзакупках услуг (работ).

Сам факт указанного нарушения свидетельствует о возможной необъективности привлеченного эксперта.

2) Отвод эксперта возможен в случае, если эксперт находится в иной зависимости от сторон или их представителей (ст. 70 УПК РФ).

Эксперт не может находиться в какой-либо зависимости от лица, назначившего судебную экспертизу, сторон и других лиц, заинтересованных в исходе дела.

При обнаружении зависимости презюмируется, что заключение эксперта будет необъективным.

Это обусловлено необходимостью обеспечения особой независимости и непредвзятости эксперта, как участника уголовного судопроизводства.

Если экспертное учреждение является не государственным, то в процессуальные издержки (ст. 131 УПК РФ) входят расходы, связанные с оплатой труда эксперта по заключенному с ним гражданско-правовому договору.

Выплата вознаграждения эксперту производится следователем (ч. 3 ст. 131 УПК РФ), согласно заключенному договору. Выплата осуществляется не основании постановления следователя.

Заключение привлеченного следователем эксперта дано экспертом автономной некоммерческой организации (АНО).

То есть экспертом, который не работает бесплатно, а получает вознаграждение за оказываемые им услуги, выполняемые работы.

Это АНО, в котором работает только один эксперт, не благотворительная организация.

Однако стороне защиты известно (после ознакомления с материалами уголовного дела), что привлеченный следователем эксперт не получил оплату за составленное им экспертное заключение. Доказательств обратного стороне защите следователем не представлено.

Получается, что привлеченный следователем эксперт бесплатно, по дружбе или по просьбе следователя или иных лиц провел исследование.

Указанные обстоятельства свидетельствуют о том, что привлеченный эксперт не является независимым экспертом, а напротив, бесплатно помогает следственным органам, что свидетельствует о его ангажированности, заведомой необъективности.

Отсутствие заключенного с экспертом договора и выплаты вознаграждения за труд эксперта свидетельствует о зависимости эксперта от лица, назначившего судебную экспертизу, сторон и других лиц, заинтересованных в исходе дела.

При этом, как указано выше, выводы эксперта вызывают сомнения в правильности исследования и противоречат фактическим обстоятельствам уголовного дела.

С учетом изложенного, заключение эксперта — недопустимое доказательство.

В соответствии с ч. 3 ст. 7 УПК РФ, нарушение норм УПК РФ следователем в ходе уголовного судопроизводства влечет за собой признание недопустимыми полученных таким путем доказательств.

6. Следователь поставил перед экспертом вопрос о сумме «не исчисленного к уплате в бюджет» НДС.

Следователь не учел, что следует различать исчисление сумм налогов (ст. 166, 154 Налогового кодекса РФ) и их уплату или неуплату (ст. 171 «Налоговые вычеты» Налогового кодекса РФ).

Таким образом, находящееся в материалах уголовного дела заключение эксперта не доказывает и не может доказывать факт неуплаты Обществом сумм НДС.

Общий вывод: экспертное заключение произведено при неполном исследовании экспертом фактических обстоятельств уголовного дела. Поэтому заключение эксперта не достоверно. Выводы эксперта о неуплате налогов Обществом не мотивированы и не основаны на конкретных материалах уголовного дела.

Приведу также пример того, как следователь при расследовании уголовного дела не учел нормы НК РФ и сложившуюся судебную практику.

В рамках расследования налогового преступления следователь привлек эксперта для установления подлинности подписи на пяти счетах-фактурах контрагента налогоплательщика, которого посчитал фирмой-однодневкой.

Следователь не учел следующее:

Согласно ст. 54.1 НК РФ, подписание первичных учетных документов неустановленным или неуполномоченным лицом, нарушение контрагентом налогоплательщика законодательства о налогах и сборах, наличие возможности получения налогоплательщиком того же результата экономической деятельности при совершении иных не запрещенных законодательством сделок (операций) не могут рассматриваться в качестве самостоятельного основания для признания уменьшения налогоплательщиком налоговой базы и (или) суммы подлежащего уплате налога неправомерным.

Сложившаяся судебная практика исходит из того, что отрицание генеральным директором контрагента факта подписания первичных учетных документов от имени этого контрагента либо подписание первичных учетных документов иным лицом, чем то, которое значится руководителем в учредительных документах контрагента, само по себе не означает, что налогоплательщик, вступивший в хозяйственные отношения с этим контрагентом, получил необоснованную налоговую выгоду. Налоговый орган должен доказать, что в действительности хозяйственные операции не совершались (постановления Президиума ВАС РФ № 15574/09 от 09.03.2010, № 18162/09 от 20.04.2010, № 15658/09 от 22.03.2

Также в письме ФНС России от 23.03.2017 № ЕД-5-9/[email protected] «О выявлении обстоятельств необоснованной налоговой выгоды» отмечено, что установление по результатам налоговой проверки факта подписания документов от имени контрагентов лицами, отрицающими их подписание и наличие у них полномочий руководителя, путем проведения допросов и почерковедческих экспертиз не является безусловным и достаточным основанием для вывода о не проявлении налогоплательщиком должной осмотрительности и осторожности и не может рассматриваться как основание для признания налоговой выгоды необоснованной.

Более того, всего подписанных счетов-фактур в данном уголовном деле было не пять, а тридцать два. Это означает, что следователю, если уж он так решил, надо было проводить экспертизу всех счетов-фактур, а не выборочно пяти.

Но даже проведение экспертизы подписей на всех счетах-фактурах фирмы-однодневки, технической компании не доказывает вину обвиняемого руководителя налогоплательщика.

II. Протокол допроса враждебного свидетеля.

Важными доказательствами, обладающими силой, являются в уголовном деле свидетельские показания. Именно поэтому основные показания свидетелей обязательно даются лично, непосредственно суду. Иногда только устных показаний бывает достаточно, чтобы доказать те или иные факты, доказать вину подсудимого

Если свидетель враждебный, пристрастный, заинтересованный в привлечении обвиняемого (а в суде — подсудимого) к уголовной ответственности (например, сотрудник налогового органа, проводивший налоговую проверку, или оперативный сотрудник УЭБиПК (УБЭП), помогающий следователю в расследовании), то их показания, даже оформленные как протокол допроса свидетеля, а также их показания в суде не являются качественными доказательствами. Такие показания не могут быть положены в основу обвинения (приговора) без достаточной совокупности иных, подкрепляющих доказательств. Ведь беспристрастность – суть уголовного судопроизводства (как на досудебной, так и судебной стадии).

Автору известны случаи, когда враждебные свидетели вместо того, чтобы сообщать об известных им обстоятельствах, пересказывают следователю на допросе содержание акта налогового органа, составленного по результатам налоговой проверки налогоплательщика.

Нередки случаи, когда показания свидетелей искажаются следователем, выдергиваются из контекста. Игнорируется то, что показания свидетеля неточны, вступают в противоречие с другими доказательствами по уголовному делу, недостоверны, являются домыслом, предположением, а также то, что нет сведений откуда свидетель узнал о конкретном факте.

III. Акт налоговой проверки.

Бывает, что к материалам уголовного дела следователь приобщает, как письменное доказательство, акт налоговой проверки, но нет решения налогового органа (не вынесено) по результатам проведенной налоговой проверки (ст. 101 НК РФ), в котором указано, что налоговым органом установлен и доказан факт совершения налогоплательщиком налогового правонарушения.

Однако акт налоговой проверки без решения налогового органа по результатам рассмотрения руководителем (заместителем руководителя) налогового органа всех материалов налоговой проверки, в том числе письменных возражений налогоплательщика на акт проверки, а также представленных налогоплательщиком документов (п. 6 ст. 100 НК РФ), материалов дополнительных мероприятий налогового контроля и возражений налогоплательщика на дополнение к акту налоговой проверки, не является качественным, надежным доказательством.  

В акте налоговой проверки содержатся установленные проверяющими обстоятельства (факты), мнения, выводы проверяющих, но не официальное мнение, окончательный вывод по налоговому делу налогового органа. Акт проверки подписывается проверяющими сотрудниками, а не руководителем (заместителем руководителя) налогового органа.

Акт налоговой проверки, в отличии от решения налогового органа, не является ненормативным правовым актом налогового органа, не содержит обязательных предписаний или распоряжений. Акт налоговой проверки не порождает для налогоплательщика каких-либо обязанностей, так как является, по сути, предварительным мнением проверяющих. Поэтому НК РФ даже не предусмотрено обжалование акта налоговой проверки.

При этом иногда по результатам рассмотрения материалов налоговой проверки налоговым органом принимается решение об отказе в привлечении к ответственности за совершение налогового правонарушения (п. 7 ст. 101 НК РФ), в котором указано на то, что вывод проверяющих о совершении налогоплательщиком налогового правонарушения ошибочен, нет оснований для доначисления налогов.

Следовательно, акт налоговой проверки весьма слабое, ненадежное, неубедительное доказательство.

IV. Вступившее в силу решение налогового органа по результатам налоговой проверки.

Принятое налоговым органом решение по результатам налоговой проверки может быть обжаловано налогоплательщиком в вышестоящий налоговый орган.

Согласно п.1 ст. 101.2 НК РФ в случае обжалования решения налогового органа о привлечении к ответственности за совершение налогового правонарушения или решения об отказе в привлечении к ответственности за совершение налогового правонарушения в апелляционном порядке такое решение вступает в силу в части, не отмененной вышестоящим налоговым органом, и в необжалованной части со дня принятия вышестоящим налоговым органом решения по апелляционной жалобе.

Поэтому только вступившее в силу решение налогового органа о привлечении налогоплательщика к налоговой ответственности может являеться одним из доказательств по уголовному делу.

Решение налогового органа – это письменное доказательство, которое – наряду с другими имеющимися в уголовном деле доказательствами – следователь обязан оценивать по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании.

Непосредственное исследование такого письменного доказательства, как решение налогового органа, означает, что без наличия в материалах уголовного дела материалов налоговой проверки (доказательств), на основании которых было вынесено решение налогового органа, ни сам следователь, ни впоследствии суд, не могут проверить факты и выводы, сделанные в решении.

При этом решение налогового органа может быть впоследствии отменено вышестоящими налоговыми органами (ст. 140 НК РФ).

Таким образом, решение налогового органа о привлечении налогоплательщика к ответственности за налоговое правонарушение — это только одно из письменных доказательств, но далеко не царица доказательств!

Кроме того, пока длится следствие, решение налогового органа может быть признано незаконным по результатам обжалования в суде.

V. Доказательства, которых, как показывает практика, частенько не бывает в материалах уголовного дела по ст. 199 УК РФ после окончания следователем предварительного следствия.

1. Следователь сам или с привлечением эксперта обязан провести полную реконструкцию обязательств по уплате налогов налогоплательщиком.

Во исполнение п. 14 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 26.11.2019 № 48 для определения размера ущерба бюджетной системе следует устанавливать действительный размер обязательств по уплате налогов, учитывать в совокупности все факторы, как увеличивающие, так и уменьшающие размер неуплаченных налогов (недоимки).

Процесс уплаты налогов – многостадийный. Он включает учет фактов хозяйственной жизни (оформляющих их первичных документов) в регистрах бухгалтерского и налогового учета, формирование налоговой базы, составление документов налоговой отчетности и представление их налоговому органу, фактическую уплату налогов.

Например, следователь должен учесть НДС, уплаченный в бюджет контрагентом (пусть и в небольших количествах), а также контрагентами 2, 3 и последующих звеньев.

Поэтому в идеале следователь должен поручить эксперту провести полноценную налоговую экспертизу. Однако часто этого не происходит.

2. Следователь обязан истребовать у налоговых органов сведения (в виде справки) о наличии (отсутствии) переплат Обществом налогов:

— в рассматриваемый налоговый период (например, поквартально за 2016 и 2017 годы);

— на текущую дату (наличие/отсутствие текущих переплат налогов).

Следователь также должен выяснить не компенсирована ли (пусть даже частично) недоимка переплатами налогоплательщика в других налоговых периодах, по другим налогам.

3. Согласно п.29 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 26.11.2019 № 48 в обвинительном заключении должны содержаться сведения о том, какие конкретно нормы законодательства о налогах нарушены обвиняемым.

По мнению автора, следователь обязан указать, какие конкретно нормы НК РФ нарушены налогоплательщиком, сразу при предъявлении обвинения обвиняемому, а не только после окончания расследования в обвинительном заключении.

Сущность предъявленного обвинения должна быть ясна и понятна обвиняемому в полном объеме.

Не указание этих сведений следователем в предьявленном обвинении ущемляет гарантированное обвиняемому право знать, в чем он конкретно обвиняется (ст. 47 УПК РФ), защищаться от предъявленного обвинения (право на защиту). Должен быть документ, в котором указаны конкретные нормы законодательства о налогах, нарушенные обвиняемым.

4. В материалах уголовного дела должны быть сведения не только по недоимке по налогам, но и сведения о размере пени и штрафов.

Особенно это касается ситуации, когда отсутствует вынесенное решение налогового органа.

В соответствии с примечанием 2 к ст. 199 УК РФ, лицо, впервые совершившее преступление, предусмотренное настоящей статьей, освобождается от уголовной ответственности, если этим лицом либо организацией, уклонение от уплаты налогов, сборов, страховых взносов которой вменяется этому лицу, полностью уплачены суммы недоимки и соответствующих пеней, а также сумма штрафа в размере, определяемом в соответствии с Налоговым кодексом РФ.

5. Налоговая декларация налогоплательщика (при обвинении в указании обвиняемым ложных сведений в налоговой декларации) и материалы налоговой проверки (если она проводилась налоговым органам), доказывающие вывод налогового органа о совершении налогоплательщиком налогового правонарушения.

Удивительно, но иногда этих доказательств нет в материалах уголовного дела.

Если в акте налоговой проверки и в решении налогового органа сделан вывод о том, что контрагент является фирмой-однодневкой, технической компанией, то и в материалах уголовного дела должны быть доказательства, подтверждающие этот вывод или следователь сам должен собрать и приобщить к материалам дела указанные доказательства.

Общий вывод: «бракованные» обвинительные доказательства недопустимы, так как это не доказательства.

Нехорошо подменять полноценную налоговую экспертизу по фактам хозяйственной деятельности налогоплательщика экспертизой «суммы не исчисленного к уплате в бюджет налога»!

В заключение рекомендую всем прочитать и использовать в своей работе новую книгу, выпущенную нашими друзьями и замечательными специалистами из юридической компании «Пепеляев Групп», «Ответственность за налоговые преступления: официальные разъяснения и профессиональный комментарий», Москва, ЮСТИЦИНФОРМ, 2021. Авторский коллектив: С.Г. Пепеляев, В.М. Зарипов, Л.В. Кравчинский, М.Г. Кошкин.

В этой книге доступно, популярно, но, как всегда, на высочайшем профессиональном уровне прокомментированы разъяснения, данные в постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 26.11.2019 № 48 «О практике применения судами законодательства об ответственности за налоговые преступления».

Садыков Абу Увайсович

доктор юридических наук, профессор, заместитель начальника Краснодарского университета МВД России

(тел.: 88612583596)

Пpoтивoдeйствиe paсслeдoвaнию:

oшибки слeдoвaтeля спoсoбствующий фaктop

Aннoтaция

В дaннoй статье paссмoтpeны вопросы пpoтивoдeйствия paсслeдoвaнию пpeступлeний. Oсoбoe внимaниe удeлeнo ошибкам допускаемым следователем, как фактору способствующему противодействию установления истины по уголовному делу со стороны участников уголовного судопроизводства.

Annotation

In this article considered questions of counteraction to investigation of crimes. The special attention is given to errors supposed by the investigator, as to the factor which promoting counteraction of an establishment of true on criminal case from participants of criminal legal proceedings.

Ключeвыe слoвa:пpoтивoдeйствиe расследованию, процессуальная ошибка, следственное действие, следователь, значимая информация.

Key words: сои^егасйоп to investigation, а remedial еггог, investigatory асйоп, Ше investigator, Ше significant information.

Проблема преодоления противодействия расследованию в последнее время приобрела особую остроту и значимость. Особо актуальна данная проблема с учетом происходящих реформ системы правоохранительной деятельности и пристальным вниманием со стороны средств массовой информации и общественности к результатам деятельности правоохранительных органов.

Недостаточно эффективное преодоление противодействия расследованию — одна из главных причин качественного и количественного ухудшения показателей деятельности правоохранительных органов, демонстрирующая недостаточную профессиональную

подготовленность сотрудников

правоохранительной системы. Этим же можно объяснить и высокий уровень латентной преступности в стране.

В связи с вышеуказанным, в глубоком и всестороннем изучении нуждаются причины и условия допущения тактических ошибок следователями, которые могут способствовать успешному противодействию расследованию со стороны лиц, заинтересованных в сокрытии преступления. Такое исследование имеет не

только теоретическую, но и ярко выраженную практическую значимость. Как свидетельствует правоприменительная практика, противодействие установлению истины по уголовному делу в той или иной форме, в разной степени имеет место при расследовании большинства уголовных дел. При таких условиях тактически грамотное выявление и преодоление противодействия следствию становится одной из основных задач следователя.

Лицо, не желающее нести ответственность за совершенное им преступление, стоит перед необходимостью решения одной из следующих задач: скрыть сам факт совершения преступления, либо скрыть свою причастность к совершению преступления, не скрывая при этом факт преступления.

Способы совершения и сокрытия преступления тесно связаны между собой, поэтому рассмотрение вопросов, касающихся сокрытия преступления, невозможно в отрыве от учения о способе совершения преступления.

По поводу определения понятия «сокрытие преступления» существует несколько мнений. Если содержание, структура и значение способа совершения преступления исследованы наукой достаточно глубоко, то такой его элемент, как способ сокрытия преступления, изучен мало.

РАСКРЫТИЕ И РАССЛЕДОВАНИЕ ПРЕСТУПЛЕНИЙ

Тaк, Б. В. Лисeнкo пoнимaeт пoд спoсoбoм сокрытия пpeступлeния «комплекс

взаимосвязанных дeиствии, направленных нa сокрытие пpeступлeния с цeлью избeжaть oтвeтствeннoсти зa сoдeяннoe» [1]. В.A. Oвeчкин пoнимaeт пoд спoсoбoм сокрытия пpeступлeния «систeму дeтepминиpoвaнных объективными и субъективными фaктopaми умышлeнных дeИствиИ и бeздeИствиИ сoучaстникoв, скрывающих пpeступлeниe в момент приготовления, совершения и после его окончания» [2]. Р. С. Белкин рассматривает сокрытие как «деятельность (элемент преступной деятельности), направленную на воспрепятствование расследованию путем утаивания, уничтожения, маскировки или фальсификации следов преступления и преступника и их носителей» [3]. В русском языке слово скрыть (сокрытие) означает прятать кого-либо или что-либо от других, хранить в тайне, не давать возможности другим заметить что-либо, что-то утаивать и т. д. [4]

Указанные понятия сокрытия как формы деятельности, направленной на воспрепятствование расследованию, имеют тем не менее единый объект — криминалистически значимую информацию. Поэтому тактические ошибки следователей, облегчающие сокрытие преступлений, так или иначе связаны с получением, фиксацией, оценкой, хранением и передачей криминалистически значимой информации[5]. В тех случаях, когда преступник стремится скрыть сам факт совершения преступления, процессу сокрытия способствуют преимущественно ошибки при получении и оценке криминалистически значимой информации. Сокрытию второго вида (когда скрывается лишь причастность к совершению преступления) способствуют также и ошибки, связанные с передачей и хранением криминалистически значимой информации.

Стоит уделить внимание сформулированным в правовой литературе определениям понятия процессуальных ошибок. А.Д. Бойков под следственной ошибкой понимает «любое незаконное или необоснованное решение, вызванное неправильным действием или бездействием»[6]. А.Б. Соловьев под следственной ошибкой понимает не всякое нарушение или упущение в работе следователя, а лишь наиболее существенные из них, проявившиеся в принятии следователем незаконных и необоснованных решений по уголовному делу[7]. С точки зрения В.И. Власова следственные ошибки есть непреднамеренные нарушения закона, недостатки и упущения, допущенные при возбуждении и расследовании

уголовных дел, всякая неправильность в процессуальной деятельности, в том числе в мыслительном процессе компетентного лица, носителя соответствующих прав и обязанностей[8].

Рассмотрим более подробно наиболее распространенные ошибки, способствующие сокрытию преступления и лица, его совершившего.

I. Ошибки, допускаемые при получении (выявлении) и фиксации информации. К числу наиболее распространенных относятся следующие:

1. Невыполнение действий, направленных на получение криминалистически значимой информации. При расследовании определенных категорий преступлений следователи в силу сложившихся у них представлений о низкой эффективности тех или иных следственных действий, не проводят их. При этом они, как правило, полагают, что для установления истины по делу будет достаточно доказательств, полученных в ходе иных следственных действий. Например, по данным А.Р. Ратинова и Б.Я. Петелина, полученным в ходе выборочного исследования, осмотры места происшествия по делам о хулиганстве проводились лишь в 7% дел[9]. Недооценивается зачастую значимость этого же действия и при расследовании изнасилований. Очевидно, что игнорирование любой возможности получения доказательственной информации недопустимо. Преодоление активного противодействия расследованию требует использования максимального объема доказательственной информации.

2. Несвоевременное выполнение действий, обеспечивающих получение криминалистически значимой информации. К таким ошибкам прежде всего относится запаздывание в проведении следственных и процессуальных действий. Например, опоздание с проведением осмотра места происшествия дает возможность преступнику уничтожить материальные следы преступления, запоздалое отстранение обвиняемого от должности позволяет ему принять активные меры, направленные против установления истины по делу.

3. Неполучение криминалистически значимой информации вследствие ошибок в ее оценке. Как правило, такие ошибки допускаются вследствие непроведения оценки (либо недооценки) криминалистической значимости той или иной информации, имеющей отношение к расследуемому событию. Так, следователь, отдавший предпочтение одной версии, которая

ОБЩЕСТВО И ПРАВО • 2011 • № 2 (34)

240

представляется ему наиболее обоснованной, не обращает должного внимания на изменения материальной обстановки, несущие в себе информацию, «не вписывающуюся» в единственную версию. При этом, видимо, эти изменения не рассматриваются в качестве следов преступления, поскольку им не дается какая-либо криминалистическая оценка. Определенную помощь в устранении ошибок подобного рода могут оказать системы типовых версий, разрабатываемых применительно к отдельным категориям преступлений.

4. Неполная, поверхностная фиксация полученной информации. Указанная ошибка относится к числу наиболее распространенных. Особенно неблагоприятные последствия, как нам представляется, влечет ее совершение при проведении осмотров, обысков, то есть следственных действий, связанных с выявлением и фиксацией материальных следов преступления. Например, радиохулиганы создают свои радиопередающие устройства из приставки, приемника, магнитофона или проигрывателя и другой аппаратуры, соединяя их определенным образом. Не отметив в протоколе осмотра характер и порядок соединения отдельных узлов и приборов, следователь лишится доказательства использования данной аппаратуры[10].

Противодействие расследованию облегчается и в случае поверхностного описания изъятых в ходе обыска предметов, документов, когда в протоколе не указываются их индивидуальные признаки.

5. Допуск к источникам и носителям криминалистически значимой информации лиц, заинтересованных в сокрытии преступления. Так, в следственной практике продолжают иметь место случаи, когда в качестве понятых для участия в осмотре приглашаются заинтересованные лица. При этом возможно получение следующих негативных для следствия результатов: уничтожение материальных следов преступления непосредственно на месте происшествия; возможность для лиц, совершивших преступление и приглашенных для участия в осмотре в качестве понятых, объяснить этим обнаружение их следов на месте происшествия, что влечет за собой утрату доказательственного значения зафиксированных следов.

6. Невыполнение действий, подтверждающих объективность получаемой информации и добровольность ее выдачи (в случае, если информация передается человеком). Например, в последнее время возросло число случаев, когда подсудимые, свидетели, потерпевшие изменяют в ходе судебного разбирательства

показания, данные ими во время предварительного следствия. При этом они заявляют, что к ним применялись незаконные методы ведения следствия, показания ими были даны под воздействием угроз и запугиваний, а протоколы следственных действий они подписывали не читая. Несмотря на это, в следственной практике недостаточно используется видео- и звукозапись, использование которой позволяет наглядно убедиться в адекватности зафиксированной информации и оценить условия, при которых она была получена.

II. Ошибки, допускаемые при хранении криминалистически значимой информации.

1 . Непринятие мер по исключению возможности оказания негативного воздействия на носителей криминалистически значимой информации (потерпевших, свидетелей, обвиняемых и др.) с целью склонения их к даче ложной информации либо отказу от ее выдачи. Наиболее опасной формой такого воздействия является физическое уничтожение носителей информации. В следственной практике имеют место случаи, когда возможность негативного воздействия облегчается лицами, ведущими расследование: например, проведение допросов подозреваемых, потерпевших, свидетелей назначается через небольшие временные интервалы в одном и том же месте.

Отметим, что исключение возможности оказания негативного воздействия на носителей информации является необходимым, хотя в ряде случаев оно сопряжено с преодолением значительных организационных трудностей и требует существенных материальных затрат. В условиях роста преступности эта необходимость стала особенно наглядной. В этой связи заслуживают одобрения предложения о законодательном закреплении обязанности органов следствия и дознания принять меры к исключению негативного воздействия на потерпевших и свидетелей. В число этих мер представляется целесообразным включить обязанность фиксации и хранения информации об адресах потерпевших, свидетелей и обвиняемых не в протоколах следственных действий, а в отдельном приложении к уголовному делу, доступ к которому сделать возможным лишь с разрешения работников, осуществляющих расследование, прокурора либо судьи (когда дело передано в суд).

Вместе с тем, на наш взгляд, нельзя согласиться с мнением некоторых авторов, которые предлагают в отдельных случаях (прежде всего по делам, связанным с организованной

241

преступностью) законодательно закрепить возможность рассмотрения дел в судебном разбирательстве в отсутствии некоторых свидетелей[11]. Суд в таком случае лишается возможности непосредственно исследовать доказательства и дать им верную оценку. Кроме того, отсутствие судебного контроля облегчает возможность фальсификации доказательств со стороны работников следствия и дознания.

2. Непринятие мер по исключению возможности незаконного ознакомления с материалами уголовного дела (доследственной проверки), а также полного либо частичного уничтожения материалов и вещественных доказательств.

В ряде случаев такие ошибки допускаются вследствие небрежного отношения следователей к правилам хранения материалов и вещественных доказательств. Иногда допуск посторонних к указанным материалам облегчается отсутствием необходимых условий для их хранения, отсутствием средств для обеспечения охраны.

3. Неосторожное разглашение криминалистически значимой информации лицами, осуществляющими расследование по делу. Представляется, что это положение также не нуждается в подробной аргументации. Отметим только, что такому разглашению зачастую способствует отсутствие надлежащих условий для проведения следственных действий (следователи зачастую вынуждены размещаться в кабинетах по два-три человека).

III. Ошибки, допускаемые при передаче криминалистически значимой информации.

1. Неверная оценка ситуации тактического риска, приводящая к негативным последствиям передачи информации. Например, следователь, не проанализировав ситуацию тактического риска, неправильно определяет качество и количество имеющейся информации, не оценивает возможности носителя информации, не прогнозирует возможную линию поведения противодействующей стороны и вследствие этого принимает необоснованное решение о передаче информации при проведении того или иного следственного действия. Например, по делам об изнасилованиях следователь, проводя очную ставку, тактически не грамотно выстраивает ход следственного действия, в результате чего подозреваемый (обвиняемый) получает возможность негативно воздействуя на потерпевшую, заставить ее изменить ранее данные показания.

2. Передача информации без предварительного получения сведений, «блокирующих» возможность ложных

оправдательных мотивировок получателя информации. Проиллюстрируем сказанное следующим примером. Получив заключение эксперта о том, что отпечатки пальцев на месте совершения кражи из склада принадлежат конкретному обвиняемому, следователь предъявляет это доказательство, не выяснив подробно, посещал ли ранее обвиняемый это место, если да, то при каких обстоятельствах, где именно он находился, к каким предметам прикасался, и т.д. Обвиняемый может сразу «нейтрализовать» это доказательство, выдвинув оправдательную версию о том, что ранее он был на месте происшествия до или после совершения кражи. Если же эти вопросы выяснились, дело обстоит иначе. При отрицании посещения склада, которое наиболее вероятно для лиц, не имеющих к нему какого-либо отношения, предъявление заключения эксперта может дать положительный результат и способствовать преодолению сокрытия преступления, поскольку в таком случае лицо, совершившее преступление, понимает, что его «неожиданное» воспоминание о посещении склада будет выглядеть неубедительно. Таким же образом, например, при обнаружении в ходе обыска похищенных ценностей, рекомендуется вначале провести «косвенный допрос» о возможностях приобретения обвиняемым вещей такого рода и только затем сообщать о результатах обыска.

3. Передача информации в большем объеме, чем этого требуют интересы следствия. Например, одним из наиболее эффективных тактических приемов допроса обвиняемого, отрицающего вину, является предъявление доказательств. При реализации этого приема нередко следователи (особенно начинающие) «увлекаются» и, стремясь усилить эффект осведомленности о преступлении, предъявляют все доказательства, свидетельствующие о причастности данного лица к совершению преступления. В таких случаях недопустимо игнорировать необходимость оставления «резервных» доказательств. В зависимости от результатов допроса указанные доказательства могут быть использованы либо для выработки дальнейшей тактики преодоления расследованию, либо для проверки показаний обвиняемого (в случае признания им вины).

Указанная классификация ошибок следователя, способствующих противодействию

расследованию уголовного дела, дает возможность выработки комплекса решений, которые позволят своевременно распознавать и преодолевать противодействие установлению истины по уголовному делу.

ОБЩЕСТВО И ПРАВО • 2011 • № 2 (34)

242

Следует также уделить особое внимание рассматриваемым в настоящее время в науке вопросам противодействия со стороны иных участников уголовного судопроизводства.

Не случайно, в современных криминалистических исследованиях особое значение отводится такому участнику уголовного судопроизводства, как адвокат-защитник. В лице защитника выступает профессиональный юрист, знающий законодательство и его «слабые места», методы и средства, используемые субъектами расследования. По большому счету, он -«ключевая фигура», способная не только оценивать качество получаемых следователем доказательств, но и усложнять процесс их получения.

Именно поэтому актуальным направлением в научных исследованиях является разработка вопросов, относящихся к тактике следственных действий, производимых с участием защитника. Практикой востребованы рекомендации, касающиеся методики расследования различных видов преступлений в условиях противодействия, оказываемого участниками процесса, включая защитника. Цель таких исследований критики усматривают в попытках «запретить деятельность института адвокатуры в уголовном процессе». У данной группы ученых-правоведов сформировался прагматический подход к проблеме противодействия расследованию, сводимый к отрицанию такой возможности со стороны защиты вообще, за исключением случаев совершения преступных деяний.

Присутствие адвоката-защитника при производстве следственных действий следует воспринимать не только в позитивном аспекте, как, в частности, гарантию недопущения нарушений или ущемлений прав подозреваемого, обвиняемого, но и в тактическом плане. Ведь квалифицированно произведенное следственное действие (в соответствии с установленным законом порядком, соблюдением криминалистических правил и рекомендаций) с участием адвоката-защитника даже теоретически сложно оспорить с позиций возможного признания его результатов недопустимыми доказательствами.

Этот подход как бы «вынуждает» следователя, строже относиться к соблюдению законности при производстве следственных действий, выполнению необходимых процессуальных требований и условий, более тщательно готовиться к их производству.

Так почему становится возможным отнести профессионального защитника к субъектам противодействия? А теперь ответим на вопрос:

какие последствия для расследования имеют отдельно взятые права участников уголовного судопроизводства, например отказ свидетельствовать против себя, своих близких родственников, отказ от дачи показаний, возможность дачи ложных показаний? Очевидно, что их реализация затрудняет процесс расследования, препятствует установлению обстоятельств дела. Значит, противодействие расследованию допустимо трактовать как деятельность, последствием которой является воспрепятствование объективному

расследованию и решению стоящих перед ним задач.

Применительно к деятельности защитника подозреваемого, обвиняемого можно также сказать, что она нередко сопряжена с противодействием расследованию. В частности, злоупотребление таким правом, как заявлять ходатайства и приносить жалобы, во многом продиктовано целями отвлечь следователя от расследования, «загрузить» малозначащими, но трудоемкими для выполнения обращениями.

Злоупотребление защитником подозреваемого, обвиняемого правом знакомиться со всеми материалами уголовного дела стало, скорее, нормой, чем единичным исключением. При этом избираются различные приемы и способы, умышленно создаются ситуации, при которых следователю невозможно завершить данное процессуальное действие. В ряде случаев ознакомление стороной защиты с материалами уголовного дела оборачивается утратой вещественных доказательств. Наконец, к противодействию защитника расследованию в полной мере следует относить умышленное создание конфликтных ситуаций как в ходе производства процессуальных действий, так и вне их. Оказание психологического давления на свидетелей, потерпевших, следователя — прием, имеющий массовое распространение в следственной практике.

Как видно, формально не нарушая нормы уголовного или уголовно-процессуального закона, т.е. не совершая каких-либо противоправных действий, отдельные участники уголовного судопроизводства (включая защитника) объективно противодействуют расследованию.

Такое поведение стало оправданным в силу следующих обстоятельств: а) пробела законодательной регламентации; б) неоднозначной трактовки гипотезы, диспозиции или санкции конкретной статьи (ст.53 УПК РФ); в) прямого нарушения предписаний уголовно-процессуальной нормы.

Таким образом, следует выработать четкие

243

рекомендации по преодолению противодействия расследованию; при разработке криминалистической характеристики отдельных видов преступлений следует выделять способы их сокрытия, а при создании частных методик расследования с учетом информации об указанных способах формулировать рекомендации по их распознаванию и преодолению; решить вопрос с четким разграничением прав и обязанностей каждого участника уголовного процесса, чтобы избежать возможного противодействия в рамках формального соблюдения закона.

1. Лисенко Б. В. К вопросу o способе сокрытия преступления//Вопросы криминалистики и судебной экспертизы. Саратов, 1976. Вып. 1. С. 48.

2. Овечкин В. A. Расследование преступлений, сокрытых инсценировками. Харьков, 1979. С. 17.

3. Белкин Р. С. Курс советской

криминалистики. Т. 3. М, 1979. С. 234.

4. См., напр.: Ожегов С. И. Словарь русского языка. М, 1985. С. 631, 647.

5. Под криминалистически значимой информацией понимается любая информация, знание которой способствует расследованию преступления.

6. Вопросы укрепления законности и устранения следственных ошибок в уголовном судопроизводстве. М, 1988. С. 14.

7. Вопросы укрепления законности и устранения следственных ошибок в уголовном судопроизводстве. М, 1988. С. 18.

8. Власов В. И. Расследование преступлений. Проблемы качества. Саратов: Изд-во Саратовского ун-та, 1988. С. 144.

9. См.: Ратинов А.Р., Петелин Б.Я. Осмотр места происшествия как источник данных о вине и виновном лице // Правоведение. 1988. № 5. С. 36.

10. См.: Сердюк Л.В., Тимербаева А.Т. Расследование хулиганства и его профилактика. Хабаровск, 1989. С. 28.

11. См.: Рубан А. О правовых основах борьбы с организованной преступностью // Соц. законность. 1989. № 12. С. 16.

ОБЩЕСТВО И ПРАВО • 2011 • № 2 (34)

244

На обывательском уровне, когда происходит преступление, все знают, что надо обращаться «в полицию». Но это очень условная формулировка.

Система органов обеспечения безопасности устроена достаточно сложно. А если дело касается уголовного преступления, не всегда можно сразу определить, какой именно орган должен его расследовать.

Чтобы не возникало путаницы, было введено такое понятие как подследственность уголовных дел. Оно закреплено в ст. 151 Уголовно-процессуального кодекса РФ (УПК РФ). На эту статью и нужно опираться, решая, куда направить материалы проверки.

Но часто бывает так, что в прокуратуру или другой орган поступает сообщение о совершении преступления (или подготовке к нему), а в возбуждении уголовного дела отказывают. Причем отказывает орган, к подследственности которого данные правонарушения не относятся.

Закон этого не запрещает. Но если вы считаете, что правоохранительные органы бездействуют, спросите у юриста, как заставить их шевелиться.

Что такое подследственность?

В ст. 151 и 152 УПК РФ подследственность имеет три значения.

• Во-первых, это правовой институт, регулирующий отношения между органами, которые осуществляет расследования дел разной юрисдикции.
• Во-вторых, это система полномочий указанных органов.
• А в-третьих, это совокупность признаков уголовного дела, которые позволяют направить его «по нужном адресу».

Иначе говоря, Госнаркоконтроль занимается делами о наркотиках, ФСБ (Федеральная служба безопасности) — государственной безопасностью и т.д.Вот это и есть подследственность уголовных дел. И именно она нас интересует.

При этом нужно отличать ее от понятия «компетентность». Последняя — это просто права и обязанности конкретной службы. А подследственность — признаки уголовного дела, которые определяют, есть ли у этой службы право его расследовать.

Виды подследственности

Выделяют 5 видов подследственности: предметная, территориальная, персональная, для связи дел и альтернативная.

Хотим подчеркнуть, что в процессе определения подследственности уголовного дела, эти виды могут конкурировать между собой.

Например, предметно преступление входит в компетенцию ФСБ, а персонально — Следственного Комитета (СК РФ). И здесь действуют свои внутренние правила.

Предметная подследственность

Характер преступления напрямую влияет на то, какой именно орган правопорядка будет заниматься его расследованием:

• органы дознания и следствия;
• отдельные органы дознания;
• отдельные органы предварительного следствия.

Надо сказать, что по всем уголовным делам обязательно проводится предварительное следствие.

Однако в ч. 3 ст. 150 п. 1 УПК РФ приводится перечень преступлений, по которым предусмотрено только дознание. Какими преступлениями занимается определенный правоохранительный орган, написано в ст. 151 УПК РФ.

Прокурор может передать органам дознания дела о преступлениях небольшой или средней тяжести. В то же время дела, подследственные органам дознания, могут быть переданы на предварительное расследование.

Что касается тяжких преступлений, здесь все стабильно — ими занимаются только следователи. Но следователь следователю рознь, ведь они работают в разных ведомствах. Поэтому закон устанавливает компетенции каждого.

Существует оговорка. Если преступление совершил человек, страдающий психическим расстройством или будучи в невменяемом состоянии, предварительное следствие проводится обязательно.

Следственный комитет РФ (СК РФ) расследует уголовные дела, в соответствии с ч. 2 ст. 151 п. 1а УПК РФ:

• убийства — умышленные и по неосторожности;
• изнасилования, в том числе несовершеннолетних;
• нарушение конституционных и гражданских прав;
• преступления, совершенные военными и должностными лицами и др.

ФСБ защищает национальную безопасность. И расследует уголовные дела, перечисленные в ч. 2 ст. 151 п. 2 УПК РФ:

• государственная измена;
• диверсии и терроризм;
• шпионаж;
• незаконное пересечение границы;
• изготовление или продажа оружия массового поражения и т.д.

Следователи ОВД РФ (Органы внутренних дел) занимаются расследованием уголовных преступлений против личности, имущества и общественного порядка.

Полный список приводится в ч. 2 ст. 151 п. 3 УПК РФ:

• причинения тяжкого и средней тяжести вреда здоровью;
• неоказание помощи больному;
• работорговля;
• кража;
• мошенничество;
• вымогательство;
• грабеж;
• разбой и т.д.

Органы по контролю за оборотом наркотических веществ и психотропных средств осуществляют деятельность в рамках ч. 2 ст. 151 п. 5 УПК РФ. Сюда относится и торговля наркотиками, и их производство, и другие преступления.

Территориальная подследственность

Вы наверняка видели в криминальных фильмах истории, когда тело было обнаружено в одном месте, но человека убили в другом. Или жертв несколько, дела связаны, но трупы были обнаружены в разных местах. И между следователями из разных территориальных подразделений возникают разногласия.

Для этого и была введена территориальная подследственность уголовных дел. По закону, место совершения преступления считается та территория, на которой это произошло.

Она может быть подведомственна городу, району, области и т.д. И, соответственно, за эту область отвечает определенный орган правопорядка.

Но бывают случаи, когда преступление начинается в одном месте, а заканчивается в другом. Например, машину угнали, перегнали в соседний город, разобрали и продали на запчасти.

В процессе совершения уголовно наказуемого деяния злоумышленники пересекли сразу несколько территорий. Но расследование будет проводиться по месту окончания преступления.

Самый трудный случай — когда ни место начала, ни место окончания установить нельзя. Чья подследственность тогда? Обычно дело поручают тому органу, на территории которого было обнаружено преступление. Хотя в законе никаких указаний на это нет.

В ч. 3 ст. 152 УПК РФ есть еще одно важное замечание. Иногда преступления совершены в разных местах и равнозначны по тяжести (либо одно из них может быть более тяжелым). Самый яркий пример — серийный маньяк, который ищет жертв в разных городах.

Либо банда, которая грабит дома в области или крае. Места преступлений подведомственны разных органам правопорядка. Как быть с подследственностью в этом случае? В законе говорится, что ее определяет прокурор. При этом он может руководствоваться:

• местонахождением обвиняемого;
• местом проживания большего числа потерпевших и свидетелей;
• профессионализмом и степенью загруженности следователей определенного подразделения;
• разбросом мест преступления и т.д.

А наказуемы ли уголовные преступления, совершаемые за границей гражданами РФ? Безусловно. Они подследственны органам на территории проживания либо потерпевшего, либо свидетелей, либо самого обвиняемого, если он живет в России.

Персональная подследственность

Эти дела касаются, в основном, военных и должностных лиц. Практически все преступления, совершенные военными, депутатами, судьями, следователями и т.д., расследует СК РФ — в том случае, если преступные деяния были совершены в рамках исполнения их служебных обязанностей.

Но есть ряд правонарушений, которые перечислены в ч. 3 ст. 151 п. 1 УПК РФ, по ним проводится только дознание.

Преступления могут быть совершены и против этих лиц в связи с их служебной деятельностью. Если пострадал судья, прокурор, следователь (полный перечень — в ч.1 ст. 447 УПК РФ) или военнослужащие (полный перечень — в ч. 2 ст. 151 п. 1в), такие уголовные дела тоже расследует СК РФ.

Также к его подследственности относятся преступления, которые были совершены несовершеннолетними или против них. Речь идет об особо тяжких преступлениях.

Здесь есть интересный момент. Иногда, как мы говорили в начале, виды подследственности конкурируют друг с другом. Раньше, если, например, военнослужащий разглашал сведения, относящиеся к государственной тайне, этим занимался СК РФ.

Но не так давно в УПК РФ была внесена поправка. И все дела подобного рода теперь расследует только ФСБ, вне зависимости от статуса обвиняемого.

Альтернативная последовательность и связь дел

Для каждого органа охраны правопорядка в законе прописаны компетенции — дела, которые они могут расследовать. Но несмотря на то, что процесс расследования уголовных дел жестко регламентирован законодательством, с подследственностью иногда возникают сложности.

Некоторые преступления — например, бандитизм, мошенничество, присвоение чужого имущества — прописаны в перечне преступлений, которые может расследовать как СК РФ, так и ОВД РФ.

Это называется альтернативной подследственностью, а решение о передаче материала в те или иные органы принимает прокурор.

Также существует так называемая связь дел. При этом одна статья будет основной, а другая — побочной.

К примеру, торговля наркотиками и вовлечение в этот процесс несовершеннолетнего. Эти дела подследственны разным органам. Но в данном случае основное преступление — сбыт наркотических веществ. Так что это дело должен расследовать Госнаркоконтроль.

Подследственность на примерах

Приведем в пример два случая, когда подследственность установить можно сразу, а когда — нет. Это позволит проиллюстрировать, каким образом прокуратура определяет, в какой именно правоохранительный орган следует передать то или иное уголовное дело.

Пример № 1. Анастасия устроилась на работу без трудового договора. Она отработала 4 месяца, а затем работодатель уволил ее, не заплатив ни за один месяц работы. Девушка написала заявление в прокуратуру, после чего ее вызвали к участковому.

Явившись для дачи показаний, Анастасия оформила заявление и назвала имена свидетелей, которые могут подтвердить факт ее работы. Через некоторое время ей пришло письмо, в котором говорилось, что в действиях работодателя усматриваются признаки состава преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 145 п. 1 УПК РФ.

А это значит, что по подследственности материалы проверки должны быть поданы в Межрайонный СК РФ для возбуждения уголовного дела.

Как видите, здесь все достаточно просто, и подследственность определить не составило труда. А теперь рассмотрим другой пример.

Пример № 2. Два друга, Геннадий и Артем, распивали спиртные напитки на улице. После этого они встретили трех студентов: Алексея, Игоря и Ивана. Началась ссора, которая переросла в драку.

В процессе потасовки Алексей потерял шапку, а Игорь — пуховик. Воспользовавшись этим, злоумышленники подобрали вещи и направились к своему дому. На просьбу вернуть одежду они не отреагировали.

Из окна подъезда Геннадий и Артем увидели полицию, вызванную студентами. Они выбросили шапку и пуховик в окно, а потом их задержали. Кому подследственно данное дело?

А вот здесь установить это сразу невозможно. Во-первых, неизвестно, насколько сильные телесные повреждения были нанесены студентам. Чтобы это установить, требуется медицинское освидетельствование. Предварительное расследование, в зависимости от тяжести побоев, будет вестись по-разному.

Во-вторых, хищение вещей таким способом можно квалифицировать как грабеж. Но нужно установить стоимость похищенного имущества и выяснить, был ли между нарушителями сговор.

В-третьих, важно знать возраст нарушителей и потерпевших, потому что дела, касающиеся несовершеннолетних, расследует СК РФ. То есть подследственность определится только тогда, когда все эти обстоятельства в ходе проверки будут установлены.

Источники:

Подследственность

Обстоятельства, подлежащие доказыванию

Формы предварительного расследования

Здравствуйте. Что делать если следователь бездействует?

Добрый день!
Согласно ст.ст.123-125 Уголовно-процессуального кодекса, действия (бездействие) и решения дознавателя, начальника подразделения дознания, начальника органа дознания, органа дознания, следователя, руководителя следственного органа, прокурора и суда могут быть обжалованы в установленном настоящим Кодексом порядке участниками уголовного судопроизводства, а также иными лицами в той части, в которой производимые процессуальные действия и принимаемые процессуальные решения затрагивают их интересы.
При нарушении разумных сроков уголовного судопроизводства в ходе досудебного производства по уголовному делу участники уголовного судопроизводства, а также иные лица, интересы которых затрагиваются, могут обратиться к прокурору или руководителю следственного органа с жалобой, которая должна быть рассмотрена в порядке и в сроки, установленные статьей 124 настоящего Кодекса.
Прокурор, руководитель следственного органа рассматривает жалобу в течение 3 суток со дня ее получения. В исключительных случаях, когда для проверки жалобы необходимо истребовать дополнительные материалы либо принять иные меры, допускается рассмотрение жалобы в срок до 10 суток, о чем извещается заявитель.
По результатам рассмотрения жалобы прокурор, руководитель следственного органа выносит постановление о полном или частичном удовлетворении жалобы либо об отказе в ее удовлетворении.
В случае удовлетворения жалобы, поданной в соответствии с частью второй статьи 123 настоящего Кодекса, в постановлении должны быть указаны процессуальные действия, осуществляемые для ускорения рассмотрения дела, и сроки их осуществления.
Заявитель должен быть незамедлительно уведомлен о решении, принятом по жалобе, и дальнейшем порядке его обжалования.
В случаях, предусмотренных настоящим Кодексом, дознаватель, следователь вправе обжаловать действия (бездействие) и решения прокурора или руководителя следственного органа соответственно вышестоящему прокурору или руководителю вышестоящего следственного органа.
Постановления органа дознания, дознавателя, следователя, руководителя следственного органа об отказе в возбуждении уголовного дела, о прекращении уголовного дела, а равно иные действия (бездействие) и решения дознавателя, начальника подразделения дознания, начальника органа дознания, органа дознания, следователя, руководителя следственного органа и прокурора, которые способны причинить ущерб конституционным правам и свободам участников уголовного судопроизводства либо затруднить доступ граждан к правосудию, могут быть обжалованы в районный суд по месту совершения деяния, содержащего признаки преступления. Если место производства предварительного расследования определено в соответствии с частями второй — шестой статьи 152 настоящего Кодекса, жалобы на действия (бездействие) и решения указанных лиц рассматриваются районным судом по месту нахождения органа, в производстве которого находится уголовное дело.
Жалоба может быть подана в суд заявителем, его защитником, законным представителем или представителем непосредственно либо через дознавателя, начальника подразделения дознания, начальника органа дознания, орган дознания, следователя, руководителя следственного органа или прокурора.
Судья проверяет законность и обоснованность действий (бездействия) и решений дознавателя, начальника подразделения дознания, начальника органа дознания, органа дознания, следователя, руководителя следственного органа, прокурора не позднее чем через 5 суток со дня поступления жалобы в судебном заседании с участием заявителя и его защитника, законного представителя или представителя, если они участвуют в уголовном деле, иных лиц, чьи интересы непосредственно затрагиваются обжалуемым действием (бездействием) или решением, а также с участием прокурора, следователя, руководителя следственного органа. Неявка лиц, своевременно извещенных о времени рассмотрения жалобы и не настаивающих на ее рассмотрении с их участием, не является препятствием для рассмотрения жалобы судом. Жалобы, подлежащие рассмотрению судом, рассматриваются в открытом судебном заседании, за исключением случаев, предусмотренных частью второй статьи 241 настоящего Кодекса.
В начале судебного заседания судья объявляет, какая жалоба подлежит рассмотрению, представляется явившимся в судебное заседание лицам, разъясняет их права и обязанности. Затем заявитель, если он участвует в судебном заседании, обосновывает жалобу, после чего заслушиваются другие явившиеся в судебное заседание лица. Заявителю предоставляется возможность выступить с репликой.
По результатам рассмотрения жалобы судья выносит одно из следующих постановлений:
1) о признании действия (бездействия) или решения соответствующего должностного лица незаконным или необоснованным и о его обязанности устранить допущенное нарушение;
2) об оставлении жалобы без удовлетворения.
Копии постановления судьи направляются заявителю, прокурору и руководителю следственного органа.
Принесение жалобы не приостанавливает производство обжалуемого действия и исполнение обжалуемого решения, если это не найдет нужным сделать дознаватель, начальник подразделения дознания, начальник органа дознания, орган дознания, следователь, руководитель следственного органа, прокурор или судья.
В данном случае такое долгое пребывание Вас в исправительном учреждении было незаконным. Вы можете подать жалобу в прокуратуру или в суд, а также подать заявление о возбуждении уголовного дела в отношении администрации исправительного учреждения.
Таким образом, на бездействие следователя может быть подана жалоба руководителю следственного органа, в прокуратуру или в суд.

Остались вопросы к адвокату?

Задайте их прямо сейчас здесь, или позвоните нам по телефонам в Москве +7 (499) 288-34-32 или в Самаре +7 (846) 212-99-71  (круглосуточно), или приходите к нам в офис на консультацию (по предварительной записи)!

Дата актуальности материала: 11.02.2021