Юридико технические ошибки это

Что такое правила юридической техники

С каждым годом качество работы субъектов муниципального нормотворчества снижается. Часто причина в том, что разработка муниципальных актов происходит без базового шаблона — модельного муниципального правового акта. В муниципалитетах поселенческого уровня к этой проблеме добавляется отсутствие квалифицированных специалистов. В результате разработчики нарушают правила юридической техники. Появляются некорректные муниципальные правовые акты, которые становятся предметом прокурорского реагирования. Органы прокуратуры могут опротестовать противоречащие закону муниципальные акты, внести представление об устранении нарушений закона (ст. 23 Федерального закона от 17.01.1992 № 2202–1).

Правила юридической техники — конкретные требования, предъявляемые юридической наукой и практикой к процессу разработки нормативно-правовых актов. Правила основаны на методах юридической техники — общих требованиях к процессу разработки. На федеральном уровне сегодня отсутствует правовое регулирование вопросов, связанных с юридической техникой, требованиями к содержанию, оформлению, стилистике нормативного правового акта. В этой статье мы рассмотрим методы, средства и приемы, которые основаны на правоприменительной практике и помогут в подготовке понятных и эффективных нормативно-правовых актов.

Соблюдайте четыре основных принципа при подготовке муниципальных правовых актов.

1. Наименование проекта муниципально-правового акта должно быть точным, четким и максимально информационно насыщенным, правильно отражать его содержание и основной предмет правового регулирования.

2. Излагайте содержание муниципального нормативно- правового акта последовательно, юридически точно. Исключите возможность двусмысленного толкования.

3. Задачи, поставленные в муниципальном нормативно-правовом акте, должны быть конкретными, обеспеченными необходимыми материальными и финансовыми ресурсами и не должны противоречить действующему законодательству.

4. Текст муниципального нормативно-правового акта не должен содержать грамматических и лексических ошибок.

Рассмотрим типичные нарушения правил юридической техники, которые допускают разработчики и наиболее часто выявляют органы прокуратуры.

НА ЗАМЕТКУ:

Три группы правил юридической техники

Правила	Примеры
Языковые	Правила ясности, точности, нейтральности, экономичности юридических текстов, однозначности используемых в тексте терминов, совершенства синтаксических конструкций, устойчивости способов выражения норм
Логические	Правила тождества интерпретации тождественных объектов, структурирования текста правового акта, пересекаемости правовых нормативов
Гносеологические	Правила отражения социального явления адекватными лингвистическими средствами, точности определения предмета регулирования правового акта, познания контекста разрабатываемого акта

1. В тексте проекта есть устаревшие формулировки, даны не законодательные определения

Нередко при подготовке проектов муниципальных нормативно-правовых актов их разработчики используют понятия (термины), которых действующее законодательство уже не содержит.

ПРИМЕР 1. В некоторых муниципальных нормативных правовых актах встречаются формулировки из конца 90-х годов прошлого века: «граждане поселения», «граждане района», «граждане городского округа». Вместе с тем Федеральный закон от 06.10.2003 № 131-ФЗсодержит формулировки не о гражданах, а о жителях муниципального образования. Термин «гражданин» — производное от термина «гражданство». Поэтому употреблять его можно только с указанием страны гражданства. Например, «гражданин Российской Федерации». Но если речь идет о жителях муниципального образования, используйте термин «житель поселения (района, городского округа)».

Не используйте устаревшие термины и понятия. Понятия, термины, определения терминов, которые вы даете в муниципальном нормативном правовом акте, не должны отличаться от понятий, используемых в действующем федеральном и региональном законодательстве.

2. Новый акт не отменяет устаревшие нормативные акты

Когда муниципальный правовой акт утрачивает юридическую силу, то же самое происходит с актами (отдельными их положениями), которыми в него были внесены изменения. Между тем иногда при подготовке нового проекта разработчики забывают о том, что положения прежнего муниципального правового акта несколько раз менялись.

ПРИМЕР 2. В период с 2006 по 2010 год муниципальный комитет Приморского края три раза вносил изменения в свой регламент, утвержденный решением от 02.03.2005 № 34. В проекте нового регламента разработчики указали, что со вступлением его в силу утратившим силу признается только решение от 2005 года. В 2011 году в поселении вступил в силу новый регламент муниципального комитета. При этом сохранили юридическую силу все три решения, которыми вносились изменения в прежний регламент. Прокуратура потребовала устранить нарушения закона.

При принятии нового нормативно-правового акта отмените (признайте утратившим силу) не только старый акт, но и акты, которыми вносились изменения в отмененный акт.

3. В проекте есть ссылки на недействующие нормативные правовые акты

Ссылки в нормативном акте на недействующие нормативные акты — грубое нарушение, которое прокуратура выявит при первой же проверке.

ПРИМЕР 3. Глава сельского поселения (сумона) представил на государственную регистрацию устав со ссылками на закон Республики Тыва от 10.07.2003 № 325 ВХ-I, который признан утратившим силу.

Ссылайтесь в тексте муниципального акта только на действующие нормативные документы.

4. Отсутствуют, не полностью или неверно указаны реквизиты акта

Если реквизиты неверные или отсутствуют, у правоприменителей возникнут трудности в поиске нормативного правового акта. Поэтому не забывайте указывать обязательные реквизиты:

• наименование нормативно-правового акта (форму акта);
• название акта (заголовок);
• наименование органа, принявшего акт;
• дату и номер акта;
• дату и срок вступления акта в силу;
• место принятия (подписания);
• фамилию и должность лица, подписавшего акт.

Не сокращайте в проекте акта реквизиты документов, названия министерств и ведомств

Не рекомендуем сокращать в проекте акта реквизиты документов, названия ведомств и т. д. Указывайте их полностью.

ПРИМЕР 4. Не используйте сокращение «ФЗ-131» вместо «Федеральный закон от 06.10.2003 № 131-ФЗ „Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации“». Неверно указывать «РТ» вместо «Республика Татарстан», «Минюст РФ» вместо «Министерство юстиции Российской Федерации».

5. Названия органов и учреждений не соответствуют их официальным наименованиям

Сегодня часто одни министерства упраздняются, другие меняют свои официальные наименования. Поэтому ссылки на реорганизованные или уже несуществующие органы государственной власти нередко встречаются в муниципальных нормативных правовых актах и их проектах.

Пример 5. Во многих муниципальных нормативно-правовых актах при ссылке на акты Минтруда его до сих пор обозначают как «Министерство труда и социального развития». Между тем это министерство сегодня носит название «Министерство труда и социальной защиты РФ» (Указ Президента от 21.05.2012 № 636).

Не забывайте сверять названия органов, министерств, ведомств, учреждений, которые используете в проекте муниципального нормативного правового акта, с их официальными наименованиями.

6. Нарушена структура текста муниципального акта

Муниципальный нормативный правовой акт может включать разделы, части, статьи. Нарушение структуры текста муниципального акта чаще всего возникает при внесении в него изменений.

ПРИМЕР 6. Муниципальный правовой акт дополнил часть 3 статьи 8 устава муниципального образования пунктом 4. Однако при анализе устава в актуальной редакции выяснилось, что часть 3 статьи 8 не имеет пунктов.

Чтобы исключить нарушения, помните следующее. Статья подразделяется на части, обозначаемые арабскими цифрами с закрывающей круглой скобкой. Пункты подразделяются на абзацы, каждый из которых начинается с новой строки и отступа.

Не рекомендуем менять нумерацию глав, статей, частей статей, пунктов муниципального акта при внесении изменений в него. Если дополняете структурный элемент муниципального акта новыми положениями, то новые структурные единицы обозначайте цифрами, помещаемыми после основных цифровых обозначений. Например, если в части 5 статьи 1 содержится пункт 3, предусмотрите пункт 3.1. Но если вносите дополнения в конец структурного элемента муниципального правового акта, просто продолжите нумерацию.

7. Текст содержит грамматические и орфографические ошибки

В текстах муниципальных актов часто встречаются лингвистические ошибки: грамматические, орфографические, пунктуационные. Грамматическая ошибка — это ошибка в структуре языковой единицы (слова, словосочетания или предложения), нарушение какой-либо грамматической нормы. Примеры грамматических ошибок: «заплатить за квартплату», «удостоен наградой». Офографическая ошибка — это неправильное написание слова. Такие ошибки разработчики документов допускают в слабой фонетической позиции (для гласных — в безударном положении, для согласных — на конце слова или перед другой согласной) или в слитно-раздельно-дефисных написаниях.

Как повысить качество разрабатываемых муниципальных актов

Чтобы разработать качественный муниципальный нормативный правовой акт, придерживайтесь следующих рекомендаций.

1. Вовлекайте в процесс муниципального нормотворчества только квалифицированных специалистов: юристов, лингвистов, а для подготовки отраслевого акта (например, в сфере ЖКХ) — специалистов данной отрасли.

2. Постоянно повышайте квалификацию специалистов, которым поручаете подготовку проектов муниципальных правовых актов. Отправляйте их на курсы, лекции, семинары, дайте возможность пройти практику, позволяющую применять полученные знания, под контролем профессионалов законотворческого процесса.

3. Внедряйте в процесс муниципального нормотворчества модельные муниципальные правовые акты. Такие акты носят рекомендательный характер, органы местного самоуправления не обязаны их применять. Модельный акт полезен тем, что содержит типовые нормы и служит образцом для разработчиков муниципальных актов. Нередко он бывает универсальным и всесторонне проработанным, так что специалистам нужно лишь вставить в текст данного модельного акта наименование своего муниципалитета. Но все же не рекомендуем ограничиваться только этим. Адаптируйте модельный акт полностью с учетом специфики вашего муниципального образования.

4. Обменивайтесь опытом с другими муниципальными образованиями. При разработке собственных муниципальных актов органы местного самоуправления нередко берут за основу аналогичные документы соседних муниципалитетов. Прежде чем использовать «чужой» акт, проведите юридическую экспертизу. Убедитесь, что в правовом акте, который вы берете за основу, нет нарушений правил юридической техники.

В.М. Баранов, М.А. Пшеничное

Баранов Владимир Михайлович — доктор юридических наук, профессор, заслуженный деятель науки Российской Федерации, помощник начальника Нижегородской академии МВД России по инновационному развитию научной деятельности, заместитель декана факультета права Нижегородского филиала Государственного университета — Высшей школы экономики, главный научный сотрудник Института правовых исследований Государственного университета — Высшей школы экономики, президент Нижегородского исследовательского научно-прикладного центра «Юридическая техника»

Пшеничнов Михаил Александрович — кандидат юридических наук, доцент, начальник факультета по подготовке научно-педагогических кадров Нижегородской академии МВД России

Правотворческие ошибки как фактор дисгармонии правового развития (по материалам Международного научно-практического круглого стола «Правотворческие ошибки: понятие, виды, практика и техника устранения в постсоветских государствах» (Нижний Новгород, 29-30 мая 2008 года))

(окончание обзора, начало в журнале «Юридическая техника» № 2 за 2008 год)

Нормотворческим ошибкам, их видам, предупреждению и выявлению в практике МВД России посвятил свое выступление доктор юридических наук, профессор В.В. Черников (Москва).

Тема нормотворческих ошибок (некачественных правовых норм, недобротных нормативных правовых актов, дефектного правового регулирования) важна для всех государственных органов, которые издают нормативные правовые акты или участвуют в их подготовке. Она актуальна и для Министерства внутренних дел РФ.

Негативные последствия нормотворческих ошибок в сфере охраны правопорядка весьма серьезны. Дефекты права искажают истинные цели правоохраны, дезориентируют правоохранительную практику, порождают сомнения у сотрудников правоохранительных органов в правомерности своих действий.

Анализ правового регулирования сферы внутренних дел позволяет выделить четыре основные группы нормотворческих ошибок в сфере охраны правопорядка: юридико-идеологические, юридико-содержательные, юридико-технические и юридико-компетенционные.

Юридико-идеологические ошибки связаны с просчетами в определении целей и содержания нормотворческой деятельности, с той неразберихой, которая, к сожалению, присутствует в правовой политике. Ложно понятые и искусственные правовые интересы, неверно определенные пути достижения правовых целей приводят к тому, что подготавливаются и принимаются нормативные правовые акты или правовые нормы, которые не обусловлены социальными ожиданиями (ненужные правовые акты и нормы) либо заведомо не реализуемые на практике (нереальные, мертворожденные правовые акты и нормы).

Юридико-содержательные ошибки — это погрешности сущностного свойства. Они проявляют себя как недостатки внутреннего единства или правового регулирования в целом либо соответствующего нормативного правового акта, либо конкретной правовой нормы. Наиболее распространенные из них: дублирование, противоречивость (коллизионность), неконкретность, избыточность, пробельность.

Довольно часто на правовую экспертизу представляются проекты нормативных актов, по которым имеются замечания, касающиеся наименования, формы и структуры. Не изжита практика, ко-

гда нормативные предписания содержатся в распоряжениях, письмах, указаниях. Вместе с тем, в соответствии с действующим порядком они должны быть оформлены только приказом. Имеют место ошибки, связанные с неправильным избранием предмета и (или) способа (метода) правового регулирования.

Юридико-технические ошибки проявляют себя как недостатки стиля и языка нормативного правового акта или правовой нормы. На переднем плане здесь синтаксические, грамматические, орфографические и фактографические погрешности.

Разработчики проектов нормативных актов зачастую пренебрегают правилами оформления нормативного правового акта, его составных частей, приложений. Хроническими являются случаи несоблюдения требований, предъявляемых к оформлению сносок и примечаний, отсутствия или неправильного указания источников опубликования официальных документов. Много нареканий порой вызывает последовательность изложения нормативного материала.

Юридико-компетенционные ошибки состоят в превышении соответствующим должностным лицом своих полномочий по принятию (изданию) нормативного правового акта либо конкретной правовой нормы. Нередко этим грешат департаменты министерства, закладывая в свои письма в территориальные органы нормативные предписания. Между тем правом издания нормативных установлений в министерстве обладают только министр внутренних дел РФ и, по определенному кругу вопросов, главнокомандующий внутренними войсками МВД России.

Компетенционная ошибка допускается и в случае, когда нормативный правовой акт, хотя и принят уполномоченным должностным лицом, но без согласования с соответствующими органами или должностными лицами, если такое согласование обязательно.

Каждая группа нормотворческих ошибок, каждая отдельная неточная норма имеют свою природу, свои собственные движущие силы.

Вместе с тем, выделяются общие причины, обусловливающие появление нормотворческих ошибок:

— отсутствие научно обоснованной идеологии правового регулирования;

— недостаточная профессиональная, в частности нормотворческая, подготовка руководителей и специалистов;

— отсутствие правовой экспертизы проектов нормативных правовых актов.

На уровне МВД России реализованы две концепции совершенствования правового обеспечения организации и деятельности органов внутренних дел и внутренних войск (1992, 1999). Современная ведомственная правовая идеология определена в Основных направлениях совершенствования правового обеспечения организации и деятельности системы Министерства внутренних дел Российской Федерации на период до 2017 года, которые утверждены приказом МВД России от 5 января 2007 года № 5.

В соответствии с данным директивным документом нормотворческая деятельность рассматривается как одна из важнейших составляющих повышения эффективности оперативнослужебной и служебно-боевой деятельности органов внутренних дел и внутренних войск. Поставлена задача повысить качество нормативного правового регулирования сферы внутренних дел за счет создания целостной структурированной системы нормативных правовых актов. Главными путями достижения этой задачи определены следующие:

— обеспечение системности и внутренней согласованности нормативных правовых актов;

— исключение имеющихся противоречий и пробелов в правовом регулировании сферы внутренних дел;

— расширение круга «правотворческих интересов» МВД России;

— создание более совершенных правовых механизмов, обеспечивающих выполнение органами внутренних дел и внутренними войсками возложенных задач, активное использование позитивно стимулирующих методов правового регулирования;

— упрощение нормативно-правовой базы, действующей в сфере внутренних дел;

— обеспечение соответствия нормативных правовых актов, регулирующих сферу внутренних дел, основным общемировым и европейским стандартам;

— осуществление систематизации правовых предписаний, регулирующих сферу внутренних войск;

— повышение правотворческой культуры руководящих (командных) кадров органов внутренних дел и внутренних войск;

— расширение практики проведения криминологической экспертизы, в том числе на предмет коррупциогенности, независимой общественной и других экспертиз нормативных правовых актов;

— проведение мониторинга применения нормативных правовых актов.

Качество нормативных правовых актов во многом определяется уровнем профессиональной подготовки должностных лиц, санкционирующих подготовку и принятие нормативных правовых актов, и специалистов, их готовящих. Неверное понимание правовых потребностей и ситуаций, путей их достижения, незнание юридической техники — прямой путь к совершению нормотворческой ошибки. Большое значение имеет неукоснительное следование правилам юридической техники. Тогда риск нормотворческих ошибок намного уменьшается.

Необходимыми условиями своевременного устранения противоречий, нагромождений, пробелов и других некачественностей, которые имеются в правовом регулировании, предупреждения подобных несуразностей в будущем являются постоянный мониторинг действия нормативных правовых актов, сбор экспертной информации о его качестве и обобщение таковой.

С позиций юридической техники устранение нормотворческой ошибки означает внесение изменений в соответствующий нормативно-правовой акт (правовую норму) либо отмену этого акта (нормы). В практике «бездействию» нормотворческой ошибки помогает приостановление действия нормативно-правового акта до исправления ситуации.

К настоящему времени в области нормотворчества МВД России пройден значительный путь. Создана новая правовая модель нормотворческой деятельности органов внутренних дел и внутренних войск, разработано необходимое методическое обеспечение, накоплен опыт, налажены связи с органами государственной власти Российской Федерации, отработаны процедуры сопровождения проектов нормативных правовых актов. Все это послужит залогом улучшения качества нормативного правового регулирования сферы внутренних дел.

Доктор юридических наук, профессор Л.А. Морозова (Москва) обратила внимание на процессуальные средства устранения правотворческих ошибок.

Юридические ошибки, допущенные в процессе правотворчества, ведут не только к ущербности действующих нормативных правовых актов, снижают их качество, к дефектам правового регулирования, но и вызывают конфликтность в правоприменительной деятельности, способны нарушить права и законные интересы субъектов права, снизить эффективность процесса правореализации. Следовательно, необходимо своевременно, активно и наиболее полно выявлять и устранять правотворческие ошибки.

Важную роль в этой работе играют процессуальное средства, которые:

— во-первых, определяют условия для выявления и устранения правотворческих ошибок;

— во-вторых, придают правовую форму указанной деятельности, вводят ее в определенные рамки;

— в-третьих, позволяют использовать различные процедуры — судебную, административную, управленческую и другие для достижения юридически значимого результата.

Процессуально оформленные средства устранения правотворческих ошибок позволяют обеспечить гибкость, оперативность, простоту действия механизма осуществления данного вида деятельности, определить стратегию ее развития, хотя процессуальная форма всегда была и остается служебным, вспомогательным инструментом юридической практики, который, тем не менее, не остается застывшим, неизменным, статичным. Напротив, процессуальная форма способна меняться, развиваться, приспосабливаясь к потребностям конкретно-исторического этапа.

Среди правотворческих ошибок нередко встречаются ошибки содержательного характера, например, неправильное определение объекта и предмета регулирования, неправильное установление круга субъектов тех или иных правоотношений, неправильный выбор средств и методов правового регулирования, неопределенность мер защиты и ответственности. Последующее обнаружение, после принятия нормативного правового акта содержательных ошибок означает дефектность акта в целом, поэтому важно предотвратить появление подобных ошибок, спрогнозировать и в дальнейшем блокировать их действие. Неоценимую помощь в этом способно оказать такое процессуальное средство, как правовая экспертиза законопроекта или проекта другого нормативного правового акта.

Обнаруженные в нормативном правовом акте правотворческие ошибки содержательного характера служат юридическим основанием для возбуждения процедуры по исправлению ошибок и внесению изменений в соответствующий акт. Как известно, в настоящее время возможно обращение в суд с заявлением об оспаривании нормативных правовых актов, и такого рода дела рассматриваются в порядке осуществления судебного нормоконтроля. Представляется, что применительно к правотворческим ошибкам содержательного характера при судебном рассмотрении дела необходимо указать, какие именно права нарушаются допущенными правотворческими ошибками.

Одним из эффективных процессуальных средств преодоления правотворческих ошибок служит толкование, в том числе судебное толкование. Посредством толкования могут быть преодолены такие правотворческие недостатки, как нечеткость формулировок норм права, двусмысленность фраз, выражений, терминов, другие технико-юридические дефекты. Некоторые дефекты могут быть устранены уже на начальных этапах толкования или только при помощи всей совокупности средств и приемов толкования, либо интерпретатор, исчерпав эти средства, констатирует, что посредством толкования правотворческие ошибки не могут быть преодолены.

В области преодоления правотворческих ошибок ключевое значение придается аутентическому толкованию, то есть изданию интерпретационного акта тем органом, или должностным лицом, которые являются автором данного акта. В устранении правотворческих ошибок серьезную роль способны сыграть ведомственные толкования, даваемые министерствами, федеральными службами и агентствами в порядке методического руководства подчиненными им структурными подразделениями, при осуществлении контрольных и надзорных функций, информационном обслуживании.

В рассматриваемой сфере большую роль способно сыграть так называемое правотворчество по принуждению. К нему можно отнести не только признание конкретного акта неконституционным и обязанность автора этого акта в течение установленного срока принять новый акт или внести изменения и дополнения в соответствующий акт, но и признание в порядке судебного нормотворчества нормативного правового акта недействующим. Следовательно, он подлежит отмене правотворческим органом или в этот акт должны быть внесены необходимые изменения.

Разнообразие правотворческих ошибок предполагает различные формы и способы их преодоления, которые должны быть определенным образом систематизированы и упорядочены.

Обнаружение, выявление правотворческих ошибок всегда вызывает своего рода конфликтную ситуацию, так как, несмотря на непреднамеренный характер их возникновения, встает проблема их оспоримости и именно это качество юридических ошибок вообще и правотворческих в частности позволяет требовать пересмотра нормативного правового акта, его обжалования, отмены или исправления.

Конструкция преодоления правотворческих ошибок обладает процедурно-процессуальной природой, следовательно, относится к властно-принудительным формам разрешения ситуации. Особенности данной процедуры обусловлены видами допущенных ошибок и степенью их влияния на запрограммированный субъектом правотворчества результат правового регулирования в каждом конкретном случае.

В механизме преодоления правотворческих ошибок важное значение имеют юрисдикционные средства. Именно юрисдикция призвана профессионально, с учетом различных факторов разрешать возникшую конфликтную ситуацию и принимать обязательные для исполнения решения.

Отсюда следует вывод, что наличие правотворческой (и иной юридической) ошибки предполагает возможность ее исправления, однако не возникает вопроса об ответственности лиц, допустивших правотворческие ошибки, поскольку это означало бы объективное вменение вины.

Получается, что правотворческая ошибка не предполагает вины, а без вины невозможно вести речь о юридической ответственности.

Представляется необходимым установить связь между содержательной правотворческой ошибкой и юридической ответственностью того, кто допустит ее. Во всяком случае, должен возникнуть вопрос о профессионализме и пригодности к правотворческой работе конкретных субъектов, систематически допускающих такого рода ошибки. Это будет способствовать реализации на практике принципа неотвратимости ответственности во всех сферах правовой жизни.

Доктор юридических наук, профессор А.И. Овчинников (Ростов-на-Дону) рассмотрел правотворческие ошибки как проблему юридической эпистемологии.

Важнейшим направлением в исследовании природы и причин правотворческих ошибок является изучение правотворческого познания, интеллектуальных, идейных и теоретических предпосылок правотворческой деятельности.

Анализ структуры, методологии, смысловой и контекстуальной организации научного знания о праве протекает в рамках юридической эпистемологии, которая является теорией правового познания или познания правовой реальности. Юридическая эпистемология является разделом философии права, в котором исследуется специфика правового знания и познания, его строение, структура, динамика.

Эпистемология права или юридическая эпистемология включает в себя различные парадигмы правового мышления, изучает само правовое мышление, исходя из структуры правовых знаний.

Юридическая эпистемология включает в себя также вопросы методологии правопознания. Именно в рамках межпарадигмального анализа возможно построение системы методов юридической науки. Метод является еще и учением о предмете познания, их единство признали достаточно давно представители философии и социологии знания. В юриспруденции единство учения о предмете и методе особенно наглядно.

В процессе осмысления законодателем социально-правовой действительности приходится решать основную задачу достижения оптимального соотношения между общим и частным, целым и частью. Нормы закона должны быть абстрактными настолько, чтобы охватывать полностью всю сферу регулируемых ими отношений, и настолько частными, чтобы норма более или менее легко применялась к конкретному случаю. С одной стороны, чем более абстрактна норма, тем больше правотворчества будет в судебном решении, которое так или иначе будет содержать конкретизирующую норму, содержащую правило поведения для всех идентичных случаев, но с учетом абстрактной нормы. С другой стороны, чем более конкретной, казуистичной и детальной будет норма закона, тем на самом деле труднее будет применение ее, так как судье придется втискивать в прокрустово ложе нормы каждый случай, в котором есть хоть небольшое отклонение. Поэтому казуистическая техника часто вызывает необходимость распространительного толкования нормы или приводит к выявлению пробела.

Юридическая типизация социальных отношений, осуществляемая научным правовым мышлением, должна происходить до того предела, который позволяет в будущем приспособить, например, правоприменителю эту норму к изменившимся обстоятельствам, новым социальным фактам, но не до такой степени, которая требует принятия новой нормы. Правил, говорящих о том, как осуществить такое требование, быть не может. В каждом конкретном случае правотворческой деятельности они уникальны, и создавать такие правила следует в каждом конкретном случае. Здесь важнейшую роль играют интуитивные структуры правосознания нормотворца.

Правовое мышление законодателя связано четырьмя основными принципами юридической техники: первое — нахождение оптимального равновесия между справедливостью и эффективностью (полезностью) закона; между типизацией, абстракцией и детализацией, казуистичностью нормы; между желаемым правом народа и необходимым правом, с точки зрения законодателя; между правотворчеством судьи и его связанностью законом. Правил для нахождения такого равновесия быть не может, так как в каждом случае положение вещей уникально. Наиболее важным здесь является учет всех существующих связей и отношений, которые затрагивает проектируемый нормативный акт, а также обладание особо заостренной правовой интуицией. Такой интуицией обладают: во-первых, правоведы, жизненный опыт которых связан с постоянным правовым осмыслением социальной действительности; во-вторых, ученые-гуманитарии, а именно: философы, политологи, культурологи, социологи, этнологи, видящие не только формальные, но и содержательные стороны и грани права.

Законотворческая деятельность предполагает тщательнейшую экспертизу независимой группой ученых, в которую должны входить не только специалисты, например, в области отраслевого права или теоретики, но гуманитарии самых разных специальностей. При этом важно помнить о следующих стереотипах законотворческого мышления, негативно отражающихся на правовой жизни общества и продолжающих искажать реальные процессы, протекающие в ходе принятия законов.

Стереотип первый. Право — инструмент, с помощью которого должны проводиться реформы общественной структуры.

Этот стереотип является результатом классической позитивистской установки, согласно которой правом признавалось лишь то, что закреплено в законе. Сегодня эту точку зрения разделять можно лишь в том случае, если оставаться на позициях тех философских учений, которые доминировали в прошлых столетиях.

Стереотип второй. Если просчитать все факторы, влияющие на социальные процессы, можно с большой точностью спрогнозировать развитие общества и скорректировать это развитие с помощью закона.

В современной методологии и философии науки давно уже признано, что закономерности в социальной жизни носят характер вероятности. Но вера в их существование, а также в научный прогноз продолжает оставаться серьезным фактором правотворчества. Кроме того, выделение закономерностей зависит от практических и оценочных элементов правового мышления, что приводит к неосознаваемой или открытой подстановке собственных интересов под видом научного обоснования принятия того или иного закона.

Стереотип третий. Следует учиться у западных стран демократии и правопорядку.

Любой правовой институт связан с национальной культурой, его породившей, и перенос на другую культурно-историческую почву может привести к непредсказуемым последствиям, связанным с его переосмыслением.

В литературе последних лет неоднократно указывалось на то, что западные правовые модели совершенно искажаются в процессе восприятия их на российской почве.

Без четкой системы ценностей абсолютно невозможно разработать грамотную, взвешенную правовую политику. Следует четко разграничивать технические нормы и требования от экономических или политических моделей социального действия. Правила поведения в связи с решением технической задачи не имеют столь ярко выраженного социокультурного контекста и обладают более или менее универсальным характером.

В реальной социальной жизни правовое, политическое, религиозно-нравственное настолько переплетено, что совершенно не правомерно говорить о процессе правового осмысления экономических отношений, или о правовом осмыслении политических идей, как о «механическом» процессе перевода экономических или политических понятий в правовые.

Различны и задачи, стоящие перед отечественной и западной наукой: если там анализу подвержено общество с устоявшимися демократическими и рыночными традициями, то в России, только вставшей на путь построения социально-правового государства, — иные проблемы: исправление социальной диспропорции, стабилизация социального порядка, экономики, борьба с терроризмом и экстремизмом, защита целостности государства.

Чем считать отложенный приоритет: правотворческой ошибкой или правовой позицией законодателя — такую проблему рассмотрел доктор юридических наук, профессор В.А. Толстик (Нижний Новгород).

Отложенный приоритет представляет собой технико-юридический прием, состоящий в установлении периода, в течение которого новая норма, формально имеющая вертикальный (иерархический) или горизонтальный приоритет перед ранее принятой, не применяется в силу особым образом выраженной правовой позиции законодателя.

Потребность в использовании подобного нетипичного технико-юридического приема возникает в тех случаях, когда, по мнению законодателя, немедленное начало действия нормы невозможно в силу тех или иных причин. При этом одной из наиболее существенных является отсутствие социально-экономических и иных предпосылок, без которых новая норма в данный конкретный момент полноценно реализована быть не может.

Отложенный приоритет не должен быть бессрочным. Это может привести к тому, что права, закрепленные в законе, превратятся в голую декларацию, а сами нормы станут фиктивными. Отсутствие или необоснованное затягивание конкретного срока бездействия вышестоящей нормы следует рассматривать как особую разновидность правотворческой ошибки.

Правильное использование такого технико-юридического приема, как отложенный приоритет, прежде всего, предполагает наличие четко и однозначно выраженной правовой позиции законодателя. В тех случаях, когда это правило не соблюдается, имеет место правотворческая ошибка.

Весьма распространенной является практика помещения во вновь принимаемых федеральных законах положений, предписывающих Президенту РФ и Правительству РФ привести свои акты в соответствие с настоящим законом в течение какого-либо срока либо без обозначения такового, является. Однако следует ли такого рода нормативные положения понимать таким образом, что в данных случаях имеет место «отложенный приоритет», то есть до приведения в соответствие с федеральным законом действовать продолжают акты, имеющие меньшую юридическую силу, или это исключительно технический срок, необходимый для формального устранения противоречий? По крайней мере, прямого указания в законе на продолжение действия соответствующих нормативных правовых актов нет. Отсюда может вытекать только один вывод: во всех таких случаях должен действовать вышестоящий акт, а суд, как уже было отмечено, должен принимать решение в соответствии с правовыми положениями, имеющими наибольшую юридическую силу.

Несмотря на столь категоричный вывод, существует достаточно оснований предположить, что законодатель, по крайней мере, применительно к проблеме разграничения полномочий, имел в виду именно «отложенный приоритет», но, с точки зрения юридической техники, неправильно сформулировал рассматриваемую норму права, то есть, по сути, допустил правотворческую ошибку. Для того чтобы исключить малейшую возможность двусмысленного толкования, необходимо было прямо указать на продолжение действия соответствующих актов в течение такого-то срока.

В правотворческой практике встречаются случаи, когда принимаются федеральные законы, но в них ни слова не говорится о необходимости приведения нижестоящих актов в соответствие с данным законом. Очевидно, что почти во всех таких случаях возникают противоречия между нормами закона и нормами нижестоящих актов (указов Президента, постановлений Правительства и другими). Исходя из требования о недопустимости противоречия нижестоящих актов вышестоящим, логично предположить, что в таких ситуациях положения первых, с одной стороны, не должны применяться, с другой — в кратчайшие сроки должны быть приведены в соответствие с федеральным законом.

В силу сказанного установление практически в каждом федеральном законе требования о необходимости приведения нижестоящих актов в соответствие с вышестоящими является типичным нормативным излишеством, поскольку такая обязанность является самоочевидной. Вместе с тем, тогда, когда законодатель заинтересован в продлении действия норм нижестоящего акта, об этом прямо следует сказать в законе. При этом необходимым, полезным и оправданным является установление как общего (технического) срока для приведения нижестоящих актов в соответствие с вышестоящими после принятия последних, так и конкретного срока в случае «отложенного приоритета». Разумеется, в законе следует предусмотреть и правовые последствия на случай несоблюдения установленных сроков.

От отложенного приоритета следует отличать явление, которое в юридической науке получило название переживание (ультраактивность) нормативного правового акта. Под ним понимается продолжение действия правового акта после его отмены.

В юридической практике явление ультраактивности закона встречается достаточно часто и, по общему правилу, используется законодателем тогда, когда возникает потребность завершить регулирование длящихся общественных отношений, возникших в период действия старого закона, нормами этого же закона. При этом все вновь возникающие общественные отношения регулируются нормами нового закона.

Такой технико-юридический прием позволяет обеспечить учет и защиту интересов тех лиц, которые вступили в правовые отношения до вступления в действие нового закона. Кроме того, в императивном порядке старая норма с более мягкой санкцией используется при назначении уголовного, административного наказания за правонарушения, совершенные до вступления в силу нормы, отягчающей ответственность.

«Отложенный приоритет» и «переживание (ультраактивность) нормативного правового акта» лишь внешне похожи друг на друга. В сущностном плане они принципиальным образом отличаются по целому ряду оснований.

При отложенном приоритете имеет место реальная коллизия, а при переживании — мнимая, поскольку, как уже было замечено, при ультраактивности новый закон не может применяться к правоотношениям и юридическим фактам, возникшим до его вступления в действие. Они доурегули-руются нормами старого закона.

При отложенном приоритете действует только старая норма, а при переживании применяются и старая,и новая.

Отложенный приоритет применим только и исключительно к нормативным правовым актам, а при ультраактивности и к нормативным правовым и к индивидуальным актам.

Отложенный приоритет, по общему правилу, должен ограничиваться конкретными, точно определенными сроками, а явление переживания исчерпывается прекращением последнего длящегося правоотношения.

В зависимости от степени распространенности в юридической практике отложенный приоритет следует рассматривать как явление исключительное, а переживание (ультраактивность) — типичное, в отдельных случаях закономерное.

Использование отложенного приоритета как технико-юридического приема возможно только в исключительных случаях и при строжайшем соблюдении законодателем соответствующих правил, главное из которых состоит в том, что правовая позиция нормотворца должна быть выражена предельно точно и определенно. В противном случае будет иметь место правотворческая ошибка.

Законодательные ошибки при регламентации права на неприкосновенность частной жизни стали темой доклада доктора юридических наук, профессора Р.Б. Головкина (Владимир).

В последние годы было принято большое количество нормативных правовых актов, которые в той или иной степени затрагивают права и свободы человека и обновляют правовую базу целых отраслей и институтов системы права России. Все эти процессы в полной мере актуальны и для

регулирования неприкосновенности частной жизни, которая является одним из основных прав человека. Вместе с тем, стоящая перед правовым регулированием задача, а именно: полное и достоверное отражение содержания частной жизни, с одной стороны, ее охрана и защита — с другой, в существующих и вновь принимаемых нормативно-правовых актах выполняется не всегда по причине законодательных ошибок.

Ошибки в регулировании неприкосновенности частной жизни подразделяются на общие — затрагивающие все права и свободы и влияющие на неприкосновенность частной жизни и специальные — касающиеся только регулирования неприкосновенности частной жизни.

Общие и специальные группы законодательных ошибок в сфере регулирования частной жизни включают две подгруппы: логико-структурные и юрислингвистические. Первые связаны с логикой построения и действия нормативно-правовых актов; вторые — с особенностями языкового выражения юридических норм, содержащихся в нормативно-правовых актах.

В качестве логико-структурных ошибок следует указать ошибочно прямое закрепление в юридических нормах некоторых других социальных норм. Они конкурируют друг с другом, а иногда обогащают и дополняют друг друга в ходе исторического прогресса, но остаются в каждом последующем этапе, дополняя новые нравственные идеалы и образуя «гибридный» идеал. Иными словами, специфические сферы деятельности вырабатывают свою профессиональную этику, в которой общие нравственные требования организуются в соответствии с целями и задачами, принятыми для этой сферы. Поэтому целесообразно исключить из действующего законодательства моральные регуляторы. Морализация права на практике не только ужесточает требования закона, но и фактически обосновывает правовое регулирование в любых сферах жизнедеятельности общества и индивида, как это свойственно морали, что, в конечном счете, может нарушить и неприкосновенность частной жизни.

iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.

Некорректным представляется введение в правовую систему и религиозных норм. Например, в соответствии с Указом Президента РФ день 7 января признается праздничным днем, знаменующим Рождество Христово. Данная норма нарушает принцип равноправия субъектов правоотношений и тем самым нарушает права граждан, исповедующих другие (кроме христианской) религии. Данная норма нарушает неприкосновенность частной жизни, так как свобода совести — это одно из ее правомочий.

Имеют место логико-структурные технико-теоретические ошибки, связанные с некорректностью правотворчества в вопросах обеспечения прав и свобод, с точки зрения юридической теории. К технико-теоретическим ошибкам следует отнести и случаи неправильной оценки форм реализации права. Так, в статье 2 Конституции России указано, что признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина — обязанность государства. Часть 2 статьи 15 Конституции закрепляет: «Органы государственной власти, органы местного самоуправления, должностные лица, граждане и их объединения обязаны соблюдать Конституцию Российской Федерации и законы».

К логико-структурным ошибкам можно отнести и формулировку статьи 15 Конституции, согласно части 3 которой, «законы подлежат официальному опубликованию. Неопубликованные законы не применяются. Любые нормативные правовые акты, затрагивающие права, свободы и обязанности человека и гражданина, не могут применяться, если они не опубликованы официально для всеобщего сведения».

Если следовать формальной логике данной нормы, то можно заключить, что неопубликованные законы, касающиеся прав и свобод, в том числе и права на неприкосновенность частной жизни, не могут применяться, но могут быть использованы, могут соблюдаться и исполняться.

Общие юрислингвистические законодательные ошибки, прежде всего, связаны с употреблением наклонений в законодательстве, обеспечивающем права и свободы. Эти нормы имеют двоякую природу. С одной стороны, они представляют собой реальные правовые установления, которым, согласно части 2 статьи 16 Конституции РФ, не могут противоречить никакие другие положения Конституции РФ. С другой стороны, большинство этих норм представляет собой принципы, которые в определенной мере являются «конституционными идеалами». Поэтому Конституция и иные нормативно-правовые акты, обеспечивающие права и свободы, в том числе и право на неприкосновенность частной жизни, содержат лишь нормативную модель идеального образа действительности, а не саму действительность.

Имеются ошибки, связанные с закреплением временных параметров. Постоянное значение настоящего неактуального времени, используемое в нормах, закрепляющих права человека (например, право на неприкосновенность частной жизни), указывает на такие факты, которые не огра-

ничены каким-либо временным пределом. Эти временные формы являются лингвистическим средством, отражающим принципы прямого действия правовых норм. Они предписывают то, что различные субъекты права непосредственно реализуют свои субъективные права и выполняют юридические обязанности. Вместе с тем, использование глаголов настоящего неактуального времени приводит на практике к противоречиям с настоящим актуальным временем и является одним из факторов, затрудняющих прямое действие норм, фиксирующих права и свободы человека, в том числе права на неприкосновенность частной жизни. Неопределенность временных параметров самой частной жизни влечет неопределенность параметров реализации права на неприкосновенность частной жизни.

Лингвоюридические специальные законодательные ошибки в закреплении права на неприкосновенность частной жизни связаны, прежде всего, с лексикой, с определением понятия частной жизни, а точнее, с его неопределенностью. Государство, провозгласив неприкосновенность частной жизни на конституционном уровне, должно избегать правового вмешательства в данную сферу. Однако это не значит, что подобное вмешательство вообще не может и не должно иметь место. Как представляется, правовое регулирование проникает в сферу частной жизни в двух случаях:

1) по просьбе самого гражданина (например, просьба прослушать телефон при защите личности от противоправных деяний);

2) в случае посягательства человека на права и свободы другого лица.

Во всех остальных случаях сфера частной жизни должна регламентироваться другими социальными регуляторами: прежде всего, моралью, а также обычаями, религиозными и другими социальными нормами. При этом смешение регуляторов, а точнее, подмена перечисленных норм правом, может существенно нарушить право на неприкосновенность частной жизни.

Следовательно сфера частной жизни как объект правового регулирования, коррелируя со сферами государственной и общественной жизни, упорядочивается комплексным механизмом правовых и иных нормативно-ненормативных средств. Внешние пограничные области частной жизни регламентируются в основном правом, а внутренние — преимущественно моральными нормами.

Реализация права на неприкосновенность частной жизни предполагает дополнительную обязанность государства по защите общественной нравственности от проникновения проявлений частной жизни в социальную сферу.

Законодательные ошибки, играют не только отрицательную, но и положительную роль в обеспечении права на неприкосновенность частной жизни, так как, с одной стороны, являются поводом для оспаривания решений и действий, нарушающих данное право, а с другой — расширяют возможности правообладателей.

Критический взгляд на проблемы правотворчества в сфере уголовного судопроизводства представил доктор юридических наук, профессор М.П. Поляков (Нижний Новгород).

Критика уголовно-процессуальных институтов и норм становится непременным атрибутом многих научных текстов. Для актуализации сомнительных тенденций авторами используются специфические определения, такие, например, как «экспериментальное правотворчество» и «конспиративный режим».

Подобная законодательная техника решения насущных политико-юридических задач давно не является исключительной. Она приобретает черты общего правила. Складывается впечатление, будто законодатель опирается на результаты рациональных усилий неких секретных лабораторий. Наука и правоприменитель в буквальном смысле не знают, чего ожидать от законодателя. Законодательные новшества рождаются в одночасье, минуют стадию доктринальной апробации, не обсуждаются практиками, а сразу же предлагаются для немедленной практической реализации. Причем скорость и конфиденциальность нормотворчества такова, что наука и практика не только не в состоянии оценить законопроекты, они не в состоянии добыть информацию о них.

Одной из примет того, что в сфере уголовно-процессуального законотворчества не все в порядке, является тенденция резкого снижения интереса к такому (совсем недавно очень популярному) жанру, как научно-практический комментарий УПК РФ.

Мысль об экспериментальном характере правотворчества пришла к нам достаточно давно. И была связана главным образом с технологией введения отдельных разделов нового УПК РФ. Напомним, что еще до вступления УПК в законную силу в ряде регионов были организованы эксперименты по применению некоторых процессуальных институтов. Одним из «полигонов» была и Нижегородская область: здесь испытывалась процедура согласования решений органов расследования о возбуждении уголовного дела с надзирающим прокурором.

Приведенный пример представляет «экспериментальное» правотворчество в так называемом хорошем смысле этого слова. Однако гораздо чаще в указанный термин вкладывается негативный смысл, подразумевающий нормативное введение принципиально новых алгоритмов процессуального поведения без предварительной обкатки их в экспериментальном режиме. В этом («плохом») смысле, объектом экспериментального правотворчества становятся, в первую очередь, реальные правоприменители и граждане. И эксперимент здесь заключается в эмпирической проверке устойчивости уголовно-процессуальной системы, ее способности выживать при самых невероятных нормативных трансформациях.

Многочисленные изменения уголовно-процессуального законодательства показывают, что законодатель преимущественно пользуется методом проб и ошибок.

Признаки доминирования метода проб и ошибок в уголовно-процессуальном правотворчестве (частые и концептуальные перемены закона отлично доказывают этот факт) позволяют предположить, что особенная (осознанная) методология правотворчества в уголовно-процессуальной сфере отсутствует. Это очень тревожный сигнал.

Причем уголовно-процессуальная сфера здесь понимается широко. Ответственность за сложившуюся ситуацию, когда законодатель предпочитает метод проб и ошибок другим методам, лежит не только на «законспирированных силах» и самом законодателе. В число ответственных субъектов должно быть включено и сообщество ученых-процессуалистов.

У законодателя есть не меньше оснований для претензий к научному сообществу. Предложений по изменению законодательства наука порождает множество. Но эти предложения нередко формулируются ради предложений как таковых. Но даже если модель нормы стала результатом осознанного применения научного метода, то автор не особенно озабочивается ее внедрением в закон. Вопрос воплощения нормативного изобретения в жизнь квалифицируется как технический и, следовательно, недостойный того, чтобы им заниматься «мыслителю».

Перед уголовно-процессуальной наукой стоят серьезные методологические задачи. Необходима целенаправленная методологическая подготовка исследователей. Мощная научная теория -хорошая предпосылка для иммунитета закона от ошибочных норм.

На наш взгляд, о правотворческих ошибках можно говорить лишь тогда, когда известен результат, к которому устремляется законодатель. Истинный образ этого результата обретается только посредством качественной теории.

В настоящее время образ желаемого законотворческого результата формируется не столько наукой с ее долгосрочными прогнозами и знанием исторической ретроспективы, сколько политическими потребностями и социальными проблемами сегодняшнего дня. Можно без труда привести примеры того, что УПК РФ изменялся для удобства разрешения конкретной жизненной ситуации.

Это обстоятельство (политический контекст) необходимо учитывать при понимании сущности феномена правотворческой ошибки. Правотворческие ошибки — понятие весьма неоднозначное. При технологическом подходе в нем можно разглядеть изъяны сугубо процедурного свойства.

В качестве примера нередко приводился закон, известный в народе как закон о монетизации льгот, да и УПК РФ не остался в стороне. Оба эти законодательных акта содержали явные ошибки, известные на этапе своего обсуждения. Однако факт известности этих ошибок не остановил законодателя. Следовательно, отдельные правотворческие ошибки, представляющиеся науке таковыми, со стороны инициаторов закона видятся образом желаемого поведения и не расцениваются как ошибочные.

Очевидно, что вопросов, связанных с правотворческими ошибками и способами их минимизации, много. Вопросы эти должны обсуждаться не только в рамках общей теории права, но и стать предметом пристального интереса со стороны отраслевых юридических наук.

Правотворческим ошибкам процесса гармонизации российского законодательства уделил внимание кандидат юридических наук, доцент М.А. Пшеничнов (Нижний Новгород).

Процесс реформирования российской государственности, облекаясь в правовые формы принятия политических решений по укреплению Федерации в целом, формированию стабильного единого правового пространства, не мог не коснуться и не привести в действие многие новационные правовые институты, актуализировать их теоретическое значение, а также практику возможного применения, включая предупреждение негативных явлений.

Гармонизация законодательства минимизирует возникающие конфликты в социальных отношениях. Гармоничность (гармония) непосредственно самого законодательства означает, что каждый элемент его структуры действует, «полагаясь» на все остальные части.

Гармонизация законодательства есть путь к совершенству, направление его совершенствования. Это движение преодоления недостаточности или избыточности. В этой связи важно раскрыть и преодолеть преграды на пути эффективного применения данного юридического инструментария в частности, правотворческие ошибки процесса гармонизации российского законодательства.

Правотворческие ошибки процесса гармонизации законодательства образуют два блока. Первый — дефекты социально-политического характера — совокупность факторов и условий, снижающих регулятивный потенциал гармонизации законодательства благодаря наличию источников вне-правового свойства. К этой категории относятся: политический популизм, социальная необоснованность нормотворческих мотиваций, низкий уровень политической образованности властвующих элит, диспропорции реформационных процессов различных уровней властных структур.

Второй блок включает дефекты организационного и правового характера гармонизации законодательства, определяемые несовершенством нормативно-правовой базы, пробелами нормотворческой и правоприменительной деятельности.

Дефекты процесса гармонизации российского законодательства выступают следствиями несовершенства ее организации, порой ошибочности либо явной медлительности нормотворческой и правоприменительной деятельности.

Достаточно распространенным и крайне болезненным по последствиям является такой организационный дефект, как нарушение формы гармонизации, в которой она должна осуществляться. Например, внесение изменений в законодательство должно осуществляться специальным законом, имеющим соответствующее наименование и содержание, что предопределяется требованиями принципа целесообразности гармонизации. Смешение законов общерегулятивного характера с законами, вносящими изменения, недопустимо и по причине нарушения принципа определенности законодательства, его доступности для восприятия гражданами.

Так, Федеральный закон от 11 ноября 2003 года № 138-ФЗ «О лотереях», помимо статей, посвященных сугубо предмету регулирования, содержит статьи о внесении изменений в другие законы. Подобные «смешения» размывают характер закона, ибо одновременно в него включены как общенормативные предписания, так и однократные установления. Каждый раз пользователь подобного закона будет видеть не только регулятивные нормы о лотереях, но и однократные нормы, действие которых закончено. Изменения внесены в другие законодательные акты, а в данном законе нормы об изменениях приобрели характер «остаточных», бесполезных (можно даже сказать, отработанных) компонентов.

Не менее вредный законотворческий изъян процесса гармонизации — неопределенность сроков введения в действие законов. Вполне понятно, что введение закона в действие обусловлено параметрами конкретной социально-политической ситуации. Одни акты вводятся с действие с момента опубликования, для других устанавливается отсрочка. Однако используемая порой абстрактная отсрочка дестабилизирует «жизнь» закона, а соответственно снижается его социальная цена.

Заметным недостатком гармонизации законодательства, одновременно являющимся негативным следствием, являются безоговорочная ориентация законодательства на правовые стандарты, среди которых наиболее яркий пример — общепризнанные нормы и принципы международного права.

Следуя этим феноменам, законодательство теряет подвижность, «стабилизируется» в приданной ему гармонизацией форме. Еще больший дефект — придание приоритета указанным стандартам, даже в сравнении с Конституций России, которая порой оказывается на второй роли, в то время как именно она включает общепризнанные принципы и нормы международного права в правовую систему России.

Проблема своевременности проведения гармонизации остается одной из сложных. Задержка гармонизации, равно как и поспешность в ее проведении, пагубно отражается на социальном климате. В Докладе Уполномоченного по правам человека в Российской Федерации за 2005 год подчеркнуто: «Пока, однако, не найден оптимальный баланс между социальными и чисто экономическими функциями государства. Поэтому и возникают ситуации, подобные той, что произошла при вступлении в силу Федерального закона № 122-ФЗ. Поспешность в его реализации, недостаточная предварительная проработка и неточные статистические данные на первом этапе привели к массовым нарушениям прав граждан… Первые месяцы исполнения нового закона оказались очень тяжелыми. В отдельных регионах натуральные льготы были отменены раньше, чем начались ежемесячные денежные выплаты, призванные их заменить. В подавляющем большинстве случаев это объяснялось отсутствием достоверной статистики, полного реестра лиц, имеющих право на получение установленных льгот».

Одной из целей гармонизации выступает устранение противоречий правовой и социальной сфер. Вместе с тем, гармонизационные меры нередко лишь усугубляют сложившуюся противоречивость.

Негативную роль играет компромиссность содержания и неопределенность границ гармонизации законодательства, что при сохранении напряженности и конфликтности предполагает в последующем применение более серьезных средств, связанных не с согласованием, а с подчинением законов.

Проблема дисгармоничности законодательной базы вызвана не только недостаточным учетом разработчиками требований законодательной техники, но и недостаточным учетом новейших научно-организационных, теоретико-прикладных исследований в сфере законотворчества. Так, чрезмерная поспешность в принятии федеральных законов зачастую влечет за собой вторжение в правотворческие полномочия других федеральных органов государственной власти, создание иллюзии, что федеральным законом может быть урегулирован вообще любой вопрос и любое общественное отношение. Невнимание законодателя к вопросам соотношения федерального закона с другими видами нормативных правовых актов федеральных органов государственной власти пагубно отражается на всей системе нормативного регулирования, ведет не к взаимодействию, а к соперничеству и необоснованной конфронтации федеральных правотворческих органов.

Бессистемность гармонизации приводит к деформации формы закона. Не прекращающиеся изменения, вносимые в законы, порой приводят к парадоксальным, с точки зрения юридической техники, результатам. Имеются примеры, когда в результате произведенных изменений от закона остается лишь несколько статей или, как в случае с Законом Российской Федерации от 11 октября 1991 года № 1738-1 «О плате за землю», вообще одна статья.

Важнейшей задачей гармонизации законодательства является своевременная нормотворческая коррекция законодательства по направлению адаптации правовых положений к изменяющимся социальным реалиям. Изменение законодательства должно «идти в ногу» с изменениями в социуме. Однако нередко гармонизация законодательных норм приводит к обратному эффекту. Поставленная в ходе изменения закона задача создания правовых условий для закрепления и развития положительных тенденций не достигается.

Гармонизация позволяет повысить авторитет и качество законодательства, отраслей и права в целом. Указанные дефекты и изъяны могут и должны быть устранены. В целом приходится констатировать, что работа по искоренению правотворческих ошибок в процессе гармонизации законодательства ведется активно, однако еще далека от своего завершения

Кандидат культурологии, доцент М.В. Баранова (Нижний Новгород) рассмотрела правотворческие ошибки в сфере рекламной деятельности.

Правовая регламентация различных социально-значимых сфер жизни общества, безусловно, имеет свои особенности. Однако правотворческие ошибки одинаково негативно влияют как на разработку новых норм, регулирующих отношения в этих сферах, так и на реализацию уже действующих норм. Рекламная деятельность и ее правовая регламентация не являются исключением. Правотворческие ошибки здесь могут привести к ощутимым экономическим потерям и резкому увеличению числа самых различных опасных правонарушений на рекламном рынке.

Вполне можно и нужно вести речь о формировании относительно самостоятельной отрасли -рекламного права. Это обстоятельство объективно увеличивает «цену» ошибок при ее становлении и развитии. Заметный интерес к этой «молодой» отрасли российского права вызван реальной возможностью позитивно повлиять на качество правотворчества и тенденции развития системы рекламного законодательства.

Действующий Федеральный закон «О рекламе» структурно и содержательно претерпел существенные изменения, стал более громоздким, сложным для восприятия, ряд новационных положений носит спорный характер, ряд формулировок весьма абстрактны.

Некоторые понятия и положения, оправдавшие себя на практике в период действия прежнего нормативного правового акта, не нашли отражения в новом Законе. Напротив, ряд новаций следует «квалифицировать» в качестве правотворческих ошибок.

В частности, в пункте 3 статьи 3 сформулировано определение понятия «товар», под которым понимается «продукт деятельности (в том числе работа, услуга), предназначенный для продажи, обмена или иного введения в оборот». При тщательном рассмотрении становится понятно, что, по сути, понятие «реклама» имеет «трехэлементный состав». Дело в том, что определения объекта рекламирования и товара необходимы для раскрытия этого первого базового понятия. Так, понятие

«реклама» раскрывается через понятие «объект рекламирования», а последнее — через понятие «товар». Введение этих законодательных определений, вероятно, было задумано для более четкого выделения их квалифицирующих признаков. Однако использование «гиперссылки» в нормативном правовом акте усложняет восприятие правоприменителем дефиниции базового понятия «реклама» и осложняет дальнейшую с ней работу.

Следует обратить внимание, что под рекламой понимается «информация, распространенная любым способом, в любой форме и с использованием любых средств.». Подобный подход к вопросу распространения рекламы представляется неоправданным. С логико-философской точки зрения, употребленная законодателем терминология вызывает сомнение. Форма весьма условно отличается от содержания и может приобрести значение содержания. Средство, способ могут противоречить содержанию и дискредитировать его, переведя в сферу противоправного. Термины «любой способ», «любая форма» и «любое средство» лучше было бы заменить более точными, универсальными понятиями.

Содержательная тождественность статьи 3 Федерального закона «О рекламе» от 18 июля 1995 года и статьи 4 Федерального закона «О рекламе» от 13 марта 2006 года свидетельствует о неизменности позиции законодателя в вопросе разграничения полномочий. Отсюда можно сделать вывод о том, что противостояние федеральной и региональной властей в области законодательства о рекламе не завершено. Очевидно, что новых судебных разбирательств по этому вопросу в перспективе не избежать. Лежит ли в основе этого затянувшегося конфликта правотворческая ошибка? С высокой долей уверенности на этот вопрос следует ответить положительно.

Существенные изменения претерпела регламентация рекламы, направленной на детей и подростков и использующей их образы. От полного запрета текстового, визуального, звукового использования образов несовершеннолетних в рекламе, не относящейся непосредственно к товарам для несовершеннолетних (ч. 2 ст. 20 Федерального закона «О рекламе» от 18 июля 1995 г.) до ограничения, распространяемого только на рекламу алкогольной продукции (п. 6 ч. 1 ст. 21) и рекламу табака (п. 4 ч. 1 ст. 23). Такой подход законодателя является ошибочным, так как это может привести к необдуманной неразумной эксплуатации детского образа, что, в свою очередь, будет способствовать привлечению внимания несовершеннолетних к рекламе продуктов, услуг, для них не предназначенных.

Технико-юридическая динамика структуры и содержания базового закона, как развитие и совершенствование содержания и формы его норм, проявляется и будет проявляться в длительном процессе внесения изменений и дополнений в этот нормативный правовой акт. Практика его применения с течением времени расставит необходимые акценты и проявит ошибки и сильные стороны. Этот процесс обусловлен необходимостью своевременного стабильного обеспечения соответствия норм базового закона реалиям рекламной действительности.

Независимо от количества дефектов и величины обусловленной ими потенциальной опасности требуется максимально быстрое, радикальное их устранение. Для этого необходима выработка серии организационно-правовых и морально-психологических мер, снижающих уровень вредных последствий, «смягчающих» остроту недовольства граждан, чьи интересы оказались ущемленными функционированием ложных норм рекламного права.

Языковые
ошибки:

Лексические

—
употребление слова в несвойственном
ему значении, что делает речь
неточной. (Нагрузка
на работника прокуратуры такова, что
он физически не может удовлетворить
всех жалобщиков», (надо: Нагрузка на
работника прокуратуры такова, что он
физически не может рассмотреть обращения
всех заявителей).

—
неразграничение конкретной и отвлеченной
лексики. Предлагаем
полное излечение алкоголиков и других
заболеваний (надо: алкоголизма)

—
ошибки, связанные с лексической
сочетаемостью слов. раницы лексической
сочетаемости определяются семантикой
слов, их стилистической принадлежностью,
эмоциональной окраской, грамматическими
свойствами. Лексическая
сочетаемость в деловой речи стандартна:
контроль – возлагается.

—
ошибки, связанные со смешением паронимов.
Большие трудности возникают при
употреблении однокоренных слов, близких
по звучанию, но не совпадающих в значениях,
то есть паронимов, например:
подпись — роспись, виноватый — виновный,
авторитетный – авторитарный.

—
ошибки, связанные с неправильным
использованием многозначных слов и
омонимов. Лашуков
с неустановленным лицом совершил
ограбление… (надо: Лашуков и неустановленное
лицо… или Лашуков совместно с
неустановленным лицом).

—
ошибки, связанные с выбором синонимов. 

—
ошибки, связанные с выбором антонимов. 

—
ошибки, связанные с речевой избыточностью.
Речевая избыточность возникает при
повторной передаче одной и той же мысли,
например:
Их потрясло зрелище пожара, свидетелями
которого они были.

—
ошибки, связанные с употреблением
диалектизмов, просторечий, жаргонизмов. 

—
ошибки, связанные с лексической неполнотой
высказывания. Неполнота высказывания
заключается в пропуске необходимого в
предложении слова. 

—
ошибки, связанные с дефразеологизацией.
Особого внимания требует употребление
в речи фразеологизмов, то есть сложных
по составу языковых единиц, имеющих
устойчивый характер. Для фразеологизмов
характерно постоянство состава, при
его искажении мы получаем серьезную
речевую ошибку: Писатель
идет в одну ногу со своим временем (надо:
в ногу со временем).

—
ошибки, связанные с использованием
иноязычной лексики. Важно понимать, что
принцип употребления иноязычной лексики
един: речь должна быть предельно ясной
и понятной. В процессуальных актах
использование заимствованной лексики
должно быть обоснованным. Иноязычные
слова уместны, если являются терминами. 

Морфологические

У
имен существительных:

—
Ошибки, связанные с особенностями
категории рода;

—
Ошибки, связанные со склонением фамилий. 

—
Ошибки, связанные с вариантами падежных
окончаний имен существительных.

—
Ошибки, связанные с неправильным
употреблением падежей. 

У
имен прилагательных:

—
Ошибки, связанные с выбором полных и
кратких форм имен прилагательных в силу
семантических, стилистических и
грамматических различий. 

—
Ошибки, связанные с синонимией форм
степеней сравнения имен прилагательных. 

—
Ошибки, связанные с синонимическими
формами кратких имен прилагательных.

У
имен числительных:

—
Ошибки, связанные с трудностями в
употреблении количественных числительных.

—
Ошибки, связанные с трудностями в
употреблении собирательных числительных.

В
официально-деловых бумагах нельзя в
одном предложении писать последовательно
числа, соответствующие датам, денежным
суммам, количествам чего-либо.

У
местоимений:

—
Ошибки, связанные со стилистическими
вариантами форм местоимений 3-го лица

—
Ошибки, связанные с употреблением
местоимений себя и свой.

—
Ошибки, связанные с употреблением
местоимений всякий, каждый, любой. 

У
глаголов:

—
Ошибки, связанные с трудностями
употребления некоторых глагольных
форм.

—
Ошибки, связанные с синонимией форм
причастий и деепричастий.

Синтаксические

Ошибки,
связанные с неправильным порядком слов
в предложении. В
русской письменной речи информационная
роль порядка слов возрастает к концу
предложения.

Нарушение
специфики употребления деепричастных
оборотов. Деепричастный оборот служит
средством передачи действия, происходящего
одновременно или в связи с другим
действием. Деепричастным оборотом
следует начинать, а не завершать фразу. 

Ошибки,
возникающие в результате незнания
структуры сложного предложения.
Распространенной ошибкой является
неоправданное усложнение текста
документа: насыщение сложноподчиненными
предложениями с однотипными придаточными
частями, длиннейшими перечислениями,
сложно построенными вставными
конструкциями, развернутыми цитатами.

Юридико-технические
ошибки в оформлении

Данный
вид ошибок выражается: в неправильном
оформлении реквизитов нормативного
правового акта; неверном оформлении
сносок и примечаний, а также в их
неправильном применении; отсутствии
или неправильном указании источников
официального опубликования нормативных
правовых актов, на которые делаются
ссылки в документе; неверной рубрикации
составных частей (разделов, глав, пунктов,
подпунктов, параграфов и т.д.); расхождение
в названиях документов, указанных в
основном документе (постановление,
решение и т.д.), и их наименованиями,
указанными в приложении к основному
документу; неправильном написании дат
и т.д. К данному виду ошибок относится
также применение в заголовке нормативного
правового акта сложных и длинных
конструкций, которые затрудняют
систематизацию и понимание нормативного
акта.

Структурные
ошибки

Неверное
построение документа.
Расположение сносок не внизу страницы,
а по ходу текста. Неправильное оформление
приложений. Отсутствие реквизитов во
вступительной части. Важно, чтобы каждый
аспект содержания занимал определенное
место в логической структуре документа
и не совпадал с другим аспектом.
Несоразмерное
положение частей документа. Вступительная
часть больше основной.

Логические
ошибки

Нарушение
в единообразном понимании терминов.
В одном документе допускается понимание
термина в нескольких взаимоисключающих
значениях.

Неявные
термины.
Используются термины, определение
которым не дано.

Нарушение
в согласованности различных правовых
документов (частей правового
документа). Нарушение
взаимодействия положений документа.
Следовательно, одно предписание
(нормативное или индивидуальное) не
проистекает из предыдущего.

Коллизия.
Противоречия между правовыми документами
(частями правового документа). Две и
более нормы несовпадающего содержания
претендуют на то, чтобы быть примененными
к одному и тому же случаю.

Нарушение
последовательности мыслительных
операций, используемых при построении
документов. Когда
суждения непоследовательны, одно не
вытекает из другого. Приводит к
недоброкачественности умозаключения.

Неубедительность
правовых документов.
Несоответствие документа действительности.
Его ложность.

Содержательные
ошибки

Общественное
отношение не находится в сфере правового
регулирования.

Отсутствие
полноты правового регулирования.

Отсутствие
однородности правового регулирования.

Соседние файлы в предмете Юридическая техника

• #
• #